ОбрАДно в СССР - Сергей Троицкий

...Вопрос «О РЕЛИГИИ» снова всплыл в декабре 1941 года, когда Президент составлял проект декларации «Объединившихся держав» (будущих объединенных Наций). В Америке и Англии документу этому придавали большое значение. Каждый пункт обсуждался со всех сторон. В декаб­ре 1941г, в Белом Доме за обедом Рузвельта с Литвиновым, президент США сказал так:

—  Вы получите очередную помощь, только тогда, когда включите в декларацию Атлантической хартии — упомина­ния о свободе религии.

—  Мы можем согласиться лишь с одной фразой «свобо­да совести»!

—  Ок! Свобода совести — это хорошо! Но слово «рели­гия» — лучше! Поймите, ЭТО всего лишь декларация на бу­маге! У нас в США провозглашается четыре свободы и одна из них — религия. Кстати! Наш традиционный джефферсоновский принцип свободы религии, имеет столь широко де­мократический характер, что включает право не придержи­ваться вовсе никакой религии!

Вскоре Советы подписались под словом «РЕЛИГИЯ», а также замутили несколько пиар акций для западных кор­респондентов: облёт икон на кукурузниках вокруг Москвы, а также молебен в Елоховском соборе, на котором, Протодиа­кон Иаков Абакумов (родной брат начальника СМЕРШа) до­бавил молитву за «первоверховного вождя Иосифа». Хотя до этого печального дня — «первоверховными» православная церковь именовала только апостолов Петра и Павла....

Как только Рузвельт увидел фотки с кукурузниками и распечатки речи брат начальника СМЕРШа, то сразу распо­рядился выдать Советскому Союзу беспроцентный заем на сумму в десять миллиард долларов для закупки вооружения и сырья. Прагматик и циник из Кремля знал: в этом мире за все надо платить. В конце концов Берлин стоил ЦЕРКОВ­НОЙ обедни! В последствие, пиар акция с кукурузниками, стало представлятца — как ЧУДО спасшие Москву от захва­та немцами...

Важно отметить, что никаких дополнительных инструк­ций или требований о сотрудничестве от Вермахта Псков­ская Миссия не когда не получала. Один из участников мис­сии, архимандрит Кирилл, рассказывал в интервью газете «Вера»:

«—... Если говорить честно, я с немцами почти и не ви­делся: Служили в храмах. Как сто лет назад служили, так и сейчас служим. В оккупации были такие же русские люди, как и по другую сторону фронта, — и кому-то надо причащать живых, отпевать мертвых. Если были нужны дровами, то об­ращались к муниципальной администрации. Она хоть и подчинялась германской власти, но состояла из местных — ла­тышей и русских. Все эти годы мы не имели прописки, так что и продуктовых карточек не получали. Немцев я не видел и не слышал».

Вот как проходила первая служба во Пскове после изгна­ния коммунистов: «Мы прибыли в Псков к вечеру 18 авгу­ста 1941 года, в канун праздника Преображения. В Троицком соборе только что окончилась служба; ее совершал, на неде­лю раньше нас приехавший из Латвии протоиерей. Народ, переполнявший громадный храм, молча, уже в полной тем­ноте (все светильники гаснут от порывов ветра в разбитые окна собора) подходит к амвону...Подошли к амвону и мы... Светлый праздник Преображения встречали мы уже на Рус­ской Земле, на родине своих отцов и прадедов, но в темноте... В этом было что-то символическое. Катакомбы все еще ос­тавались катакомбами. Троицкий собор — вчера еще антире­лигиозный музей, как бы мог сразу преобразиться, «прийти в себя», просветиться. Такие контрасты! Вчера — насмешки, хула и поругание. Сегодня — чудные церковные песнопения, веками звучавшие в этих стенах. Лики святых — предмет вче­рашних иронических замечаний руководителей антирелиги­озных экскурсий, а сегодня перед ними благоговейно сто­ит коленопреклоненная толпа. Кто видел оскверненные хра­мы, тот знает, как трудно сразу "войти в себя", забыть то, что было, сосредоточиться. На следующий день — Божественная литургия. «Опять многотысячная толпа наполняла Свято-Троицкий собор, но сейчас он весь залит солнечным светом. Праздник Преображения — радостный праздник, и все лица молящихся просветленные. Первая встреча с русским наро­дом. И эта встреча — в храме. Перед Богом, Который всё ви­дит, всё знает и может многое простить!»

Если в самом начале войны Сталин делал церковный ПИАР, только для Западных СМИ в виде полётоф КУКУРУЗНИКОФ, то к концу 1942, он реально осознал, что с ЭТИМ ПИАРОМ допустил МАХУ. ПИАР нужно было делать, не для Запада, а для Совка. В это время генерал Власов, уже попал в очередной плен и стал организовывать Русскую Освободи­тельную Армию против Краснопёрых. Сталин дико боялся, что РОА обьединитца с церковниками, поднимет весь верую­щий народ, а Коменский из Брянска завербует прогрессивную националистическую молодёжь, и вся это орава попрёт на его сатанинскую ВЛАСТЬ ЗЛА!

На заседаниях ПАРТИЗАНСКИХ движений выясни­лось, что в Брянской и Псковской области, вообще отсутст­вуют какие-либо серьёзные формирования Вермахта. Вместе с тем, сами местные жители всячески препятствуют парти­занскому движению и не хотят воевать против модных сил Вермахта, а наоборот записываются в Хиви, РОА, а некото­рые даже в СС.

По предложению Ильи Эренбурга в эти и другие области были отправлены крупные десанты провокаторов — сотруд­ников НКВД и Уголовников. Практика была токова: после ацких пыток некоторых лидеров криминального мира, а за тем и за блага, вынуждали формировать моб палачей из беспредельщиков, который совместно с сотрудниками НКВД забра­сывались в тыл немцев. Эти банды переодевались в немец­кую форму, врывались в деревни, после чего всех убивали, грабили и жгли. Не убивали, только мужчин. Таким образом, НКВД пыталось побудить людей к мщению, то есть за дорма служить САТАНИНСКОМУ режиму!

Вскоре, эта тема вскрылась, народ был оповещён, а груп­па армии СЕВЕР, выпустила директиву о создании совмест­ных комендатур Вермахта и местной самообороны. Жесто­кости происходили, с той и другой стороны, а особенно они ужасающи, когда идёт Гражданская война, смешанная с пар­тизанской. В один из налётов на крупное Псковское село — КАПОТНЮ, переодетые в немецкую форму сотрудники НКВД и уголовники расстреляли 57 пенсионеров, 11 женщин и 25 детей. На этом они не успокоились и принялись заниматца грабежами. С крупной добычей нищенских ценностей и конфискованным самагоном, они вскоре отправились от­дыхать в деревню Вышняки, где сразу стали дико кутить с ме­стными бабами, которые работали плечевыми шлюхами у не­мецких дальнобойщиков трассы М-9(Москва-Рига). Один па­цан, у которого убили мать, выследил убийц в лесу, распознал их, что это русские и сразу доложил Копотевскому старос­те. Местные мужики захватили комендатуру немцев, связали их, конфисковали два допотопных чешский бронетранспор­тёра и одно орудие, после чего отправились в Вишняки. Сто­ить заметить, что в деревнях Псковской области, было полно бывших красноармейцев, которых освободила Псковская Миссия. Им было дико в кайф трудитца, в новых кулацких хозяйствах без всякого гнёта и унижения! Когда бабы развя­зали немцев, те позвонили в рай-центр и вызвали подмогу. Охранная рота прибывшая в Вишняки, уже издалека почуяла запах жаренного человеческого МЯСА. Копотневкие, согна­ли всех местных (кроме детей) с пьяными НКВДЭшНИКАМИ и шлюхами в коровник и ацки зажарила всех живьём, с помощью бензина из Чешского бронетранспортёра. В ацком аду, даже сгорел высокопоставленный представитель Совет­ской ставки, случайно заночевавший в Вишняках. Когда его обливали Румынским бензином, он предлагал мужикам 1500 Американских долларов, но так как они в валюте не разби­рались, а ближайший обменник был в Берлине, то его заби­ли вилами, а потом ацки запалили. Всех Вышняковских де­тей разобрали в семьи, а партизанщина в этих краях прекра­тилась до наступления Красной армии...

Сенсационные допросы немецкими генералами — Я. И. Джугашвили, сына И. В. Сталина, вскоре стали известны и самому ХОЗЯИНУ! Докладную записку генерала В.Штрик-Штрикфельда, выкрал Штирлиц и передал в МСК:

«Сталин, по мнению Якова Джугашвили, сына Стали­на, боится русского национального движения. Создание оп­позиционного Сталину национального русского правитель­ства могло бы подготовить путь к победе — такова была основная мысль доклада, который фельдмаршал фон Бок пе­реслал в ставку фюрера».

Вскоре генерал Штрик-Штрикфельд выдвинул проект о создании РОА («Русской Освободительной Армии») из во­еннопленных добровольцев: к апрелю 1942 г. планировалось сформировать 200-тысячную русскую армию...

Естественно Сталин узнал об этом и приказал немед­ленно, а именно с 1 января 1943 года ввести царские погоны, а для офицеров и генералов — золотые. 17 января — новые мундиры для армии. 5 сентября — мундиры для чиновников железнодорожного ведомства. 25 — для юристов. 9 октяб­ря — для дипломатической службы. Люди старшего поколе­ния вспомнили о давно забытом: двенадцать разрядов стат­ских и военных чинов. Не к тому ли идет? Другим пришла на память старая гимназия: на улицах появились школьники в форменных кителях и школьницы в одинаковых корич­невых платьях. 1 сентября 1943 года, как известила пресса, началось раздельное обучение мальчиков и девочек. На год раньше был возвращен к жизни некогда прославленный ор­ден Александра Невского. По вечерам — еще одна дань ушед­шей эпохе — артиллерийские салюты. К пушечному гулу до­бавился вскоре другой, тоже изрядно забытый в России звук. 8 сентября малиновый колокольный звон оповестил жителей столицы об избрании Патриарха всея Руси.