Грозный год - 1919-й (Дилогия о С М Кирове - 1) - Георгий Холопов

Атарбеков сел на подоконник, подмигнул Кирову, сказал:

- Серго рассказал конец эпопеи - пусть расскажет начало! Как уходил с Северного Кавказа.

- Уходили мы из-за мерзавцев, Сергей Мироныч. - Серго сжал кулаки, гневом запылали глаза его. - Из-за них мы потеряли такую прекрасную армию, как Одиннадцатая!.. Из-за них погибли десятки тысяч доблестных бойцов, истинных героев!.. Я видел страдания армии - в Пятигорске. Это было что-то страшное!

- Да, это было именно что-то страшное. Я сам видел отступление в степи, - сказал Киров.

- А еще совсем недавно Одиннадцатая армия была боевой, полной сил. Когда на нас со всех сторон наседали враги, она приковала Деникина к Северному Кавказу и не дала ему возможности выйти на просторы России. Одними только убитыми Деникин потерял тогда тридцать тысяч солдат и офицеров. В этом он сам признался!.. Но полностью разгромить его на Кавказе так и не удалось... Он оправился от первых ударов, пополнил свои полки, получил помощь союзников и вот теперь захватил Донецкий бассейн и подошел к самому Царицыну!.. - Серго ударил кулаком по столу: - А мы могли бы Деникину сломать шею, ноги обломать... Разве не так, Сергей Мироныч?

Киров молча кивнул в ответ.

- Когда мне сказали, что есть решение командования фронта уходить на Астрахань, я сразу понял, что тут дело нечистое, - продолжал Серго. - И категорически выступил против этого. Если в первый период отступления армия была направлена не в сторону Царицына, а в калмыцкую степь, то здесь было явное предательство со стороны Сорокина. Будь он трижды проклят, мерзавец!.. Вторичный отход уже завершал начало предательского плана Сорокина. Я предлагал не отступать, а наступать! - Серго стремительно подошел к карте и накрыл ладонью чуть ли не половину Кавказа. - Я предлагал сосредоточить остатки Одиннадцатой армии в районе Владикавказа Грозного и поднять на борьбу с Деникиным все горские народы!.. Это нетрудно было сделать, Сергей Мироныч, ты знаешь горцев. Деникин им ненавистен!.. С их помощью я считал возможным выдержать длительную борьбу с белогвардейцами, оттянуть главные силы на себя и тем самым дать возможность Красной Армии, которая двигалась к нам на помощь с севера, сломить сопротивление Деникина и прорвать его фронт. Тогда объединенными силами севера, горских народов и Одиннадцатой армии Деникин был бы уничтожен и мы теперь бы не имели одного из своих самых опасных противников...

Киров снова молча кивнул головой.

- Предатели из штаба фронта! - Серго потряс кулаками. - Как они мешали нам! Как они срывали нам присылку обмундирования, патронов, снарядов!.. Я уже не говорю о медикаментах, об отправке в армию походных госпиталей, медицинского персонала. На все мои просьбы, обращенные к заведующему санитарной частью фронта доктору Нойсу, прислать нам врачей, сестер, санитаров, мерзавец целых два месяца ничего не предпринимал. А в это время тиф косил сотни жизней в день! Только к началу отхода армии на Астрахань к нам прибыло человек десять медицинского персонала, а тифозных тогда уже были тысячи.

- У нас есть достаточно документов, которые разоблачат бывших руководителей фронта в прямом предательстве, - сказал Киров. - Георг их даст вам потом... Из того большого количества обмундирования, вооружения, боеприпасов, которые Москва непрерывно присылала для армии, часть прямо с вокзала или с пароходов расхищалась служащими интендантства, часть увозилась со складов по квартирам. Мы в этом деле разобрались еще в дни мартовского мятежа, расстреляли человек пятьдесят преступников.

- Молодцы, ей-богу, молодцы! Но дайте мне эти документы, я их покажу Ильичу!

- У нас будет достаточно времени, Серго, разберемся во всех этих делах, - успокоил Атарбеков.

- Хорошо. Только учтите: с первым же поездом мы с Камо уедем!

Киров стал уговаривать Серго остаться хотя бы на несколько дней в Астрахани и отдохнуть после тяжелой поездки. Но все эти уговоры ни к чему не привели. На всё он отвечал:

- Мы уедем с первым поездом! Завтра!

- Но завтра, да и послезавтра, кажется, нет поезда? - подмигнул Киров Атарбекову.

- Серго, наверное, не знает, - поддержал Сергея Мироновича Атарбеков, - что мы находимся в осажденном городе и поезда у нас ходят раз в неделю, да и то с большим трудом.

- Тогда на волах поедем, на верблюдах! Пешком пойдем! Мы не можем стоять в стороне от битвы с контрреволюцией! Вы это должны понять, друзья мои... - Серго устало опустился на диван.

Атарбеков подошел к нему:

- Давай, Серго, пойдем на компромисс. Двадцать восьмого июня на Саратов пойдет небольшой пассажирский состав. С ним мы вас и отправим.

Серго отрицательно покачал головой, закрыл лицо руками.

- Ну что же, - сказал Киров, - раз так, тогда отправим вас с воинским эшелоном. Послезавтра уходит последний состав с тылами тридцать третьей дивизии.

- Ну вот, давно бы так! - обрадовался Серго. - Настелем сена в теплушку и поедем. Ей-богу, будет прекрасно!

Атарбеков взял фуражку:

- В таком случае мне придется уйти, уже сейчас дать кое-какие распоряжения...

Атарбеков вышел, пропустив в кабинет Баранова. Тот явился со сводкой с западного боеучастка. Киров быстро просмотрел сводку. Боронин сообщал, что сегодня утром 25 июня, первая бригада, имея на левом фланге 38-й полк, на правом - 37-й, повела общее наступление на противника, повторными атаками сбила его передовые части и вышла на линию Башмачаговская - озеро Соленое. Через два часа три кавалерийских полка Деникина перешли в контратаку, направив главный удар на правый фланг 37-го полка, и заставили его отойти к исходным позициям. Тем самым был обнажен правый фланг 38-го полка. Полк вынужден был отойти и тоже занять исходные позиции. Увидев, что мы отступаем, противник бросил все свои силы в район хутора Соболева и продвинулся на три версты, но энергичной контратакой нашей кавалерии при поддержке артиллерии был отброшен, и мы смогли занять прежнее положение на линии Башмачаговская - озеро Соленое.

Киров протянул сводку Орджоникидзе. Тот прочел ее и подошел к карте. Нашел район боевых действий.

- Как близко от города идут бои! Ты мне этого не говорил, Сергей Мироныч.

- За калмыцкую степь я в общем спокоен, - сказал Киров. - Там у нас кавдивизия, лучшие астраханские части: Сводный Коммунистический отряд Аристова, Командные курсы и другие. Там у нас Боронин, боевой и инициативный командир. Выстоим!.. Этими операциями в степи противник преследует две цели: первая - заставить нас оттянуть из района Царицына часть войск, что облегчит ему взятие этой крепости на Волге. И вторая созданием угрозы у стен Астрахани вынудить нас к эвакуации и с помощью местной контрреволюции взять город. Но они не учитывают одного: что мы люди с крепкими нервами и будем стоять насмерть.

- Вижу, вижу, дорогой, - улыбнулся Орджоникидзе. - Живете в осажденном городе, а держитесь молодцами!

- Но если противнику не удалось и не удастся осуществить первую задачу, то со второй у него есть кое-какие успехи...

Орджоникидзе насторожился.

- Деникинцы в город засылают много лазутчиков, и те пытаются создать панику. Кроме того, город чуть ли не ежедневно бомбят англичане. Все это действует на слабонервных и через определенные каналы передается в Москву, в ведомство Троцкого... Пользуясь этими сведениями, Троцкий и бомбардирует Астрахань телеграммами об эвакуации города.

- Чудовищно! Как можно сдать Астрахань? Что тогда будет с Кавказом?

- Мы, конечно, Астрахань никому не отдадим, товарищ Серго, - твердо заверил Киров. - Погибнем все, а город удержим в своих руках! Но тут есть кое-какие осложнения. Дело в том, что через голову Реввоенсовета отдельные учреждения уже получили приказ об эвакуации. Начался вывоз ценностей и оборудования. Реввоенсовет сумел вовремя пресечь эти безобразия. Но этим мы, видимо, цели не достигнем! Необходимо авторитетное слово Ильича. Одно слово!.. Оно бы нас очень поддержало в такую критическую минуту. - Киров раскрыл ящик стола и вытащил кипу старых телеграмм. - Нужно что-то вроде той телеграммы, которую Ильич посылал в Астрахань летом прошлого года. Здесь тогда тоже назревала такая обстановка... Ильич писал: "Неужели правда, что в Астрахани уже поговаривают об эвакуации? Если это правда, то надо принять беспощадные меры против трусов и немедленно выделить надежнейших и твердых людей для организации защиты Астрахани и для проведения самой твердой политики борьбы до конца в случае наступления англичан..." И тогда Астрахань выстояла!

- Я уверен, что Астрахань и сейчас выстоит, - сказал Серго. - С мерзавцами пусть имеет дело Георг, он, как никто из нас, умеет разговаривать с ними, а телеграмму Ленин пришлет, обязательно пришлет. Я ему подробно расскажу об астраханских делах.

В кабинет с подносом в руках вошла уборщица, убрала со стола газеты, постелила салфетку, поставила два стакана, сахарницу, чайники с заваркой и кипятком и вышла.