Великий Александр Невский. «Стоять будет Русская Земля!» - Наталья Пронина

Иными словами, эта твердая принципиальная позиция Александра Невского по отношению к Западу была именно защитой, а не стремлением к изоляционизму, в чем теперь тоже принято обвинять русских государей. Нет, воюя с западными державами, как воевали с ними и его великие потомки — Иван Грозный[426] и Петр Первый, — Александр Ярославич вместе с тем точно так же, как и они, хорошо сознавал настоятельную необходимость для Руси развивать паритетное, взаимовыгодное торгово-экономическое и политическое сотрудничество с Западом. Но именно паритетное, не ущемляющее интересы Русской земли. Такое, например, какое стремился он выстраивать с Норвегией. Если вспомнить об этом историческом факте, то все злобные попытки обвинить Александра в политически неразумном и недальновидном желании полностью отгородить Русь от Запада распадаются сами собой. А ведь такой факт действительно существует, и предыстория его следующая.

Ввиду того, что между Новгородской Русью и Норвегией уже начиная с 20 — 30-х годов XIII века постоянно случались конфликты на Кольском полуострове, из-за сбора дани с жителей окраинных финских земель — племен саамов и карел, а также несмотря на активное участие норвежских рыцарей в битве на Неве 15 июля 1240 года в составе общескандинавского норвежско-шведско-финского крестоносного войска под руководством епископа Хенриха против новгородского войска, князь Александр Ярославич после своей блистательной победы уже в начале 1250-х годов предпринял попытку урегулировать отношения с Норвегией и в подтверждение этого шага заключить династический брак с правящей норвежской династией Фолькунгов[427]. Александр искал невесту-принцессу и для себя, и для своего сына Василия. Намечалась принцесса Кристина, дочь норвежского короля Хакона IV Старого. Существует древняя исландская сага, упоминающая об этих событиях[428], отрывок из которой приводит в своем исследовании И.П. Шаскольский[429]. «В тот год, когда Хакон конунг сидел в Тройндгейме, — повествует сага, — прибыли с востока из Гардарики (Гардарика — страна городов, — так называли скандинавы Древнюю Русь) послы Александра, конунга Хольмгарда — Новгорода. Звался Микьял и был рыцарь тот, кто стоял во главе их. Жаловались они на то, что делали между собой сборщики дани Хакона конунга в Финмаркене, на окраине земли саамов и кирьялы — карелы, те, что платили дань конунгу Хольмгарда, потому что между ними постоянно было немирье — грабежи и убийства. Были тогда совещания, и было решено, как этому положить конец». Русским послам «было также поручено повидать госпожу Кристину, дочь Хакона конунга, потому что конунг Хольмгардов велел им узнать», не отдаст ли Хакон конунг «госпожу ту замуж за сына Александра конунга». «Хакон конунг, — продолжает далее сага, — решил послать мужей», и «поехали они на восток вместе с послами Александра конунга. Стояли во главе их Виглейк, сын священника, и Боргар. Поехали они в Бьоргюн, а оттуда восточным путем; прибыли они летом в Хольмгард. И конунг принял их хорошо, и установили они тут же мир между собой и своими данническими землями так, чтобы не нападали друг на друга ни кирьялы, ни финны-саамы… В то время было немирье великое в Хольмгарде; напали татары на землю конунга Хольмгардов. И по этой причине не поминали больше о сватовстве том». После того как норвежские послы исполнили порученное им дело, «поехали они с востока обратно с почетными дарами, которые конунг Хольмгарда послал Хакону конунгу. Прибыли они с востока зимой и встретились с Хаконом конунгом в Вике»[430].

Итак, хотя свадьба Василия и Кристины действительно не состоялась по причине нашествия на Владимиро-Суздальскую Русь карательной орды Неврюя, о которой уже упоминалось выше, но урегулирование отношений между Русью и Норвегией на основе дружбы и доверия все-таки было достигнуто, что зафиксировал первый русско-норвежский Договор о границе, или так называемая Разграничительная грамота 1251 года[431].

Исследователь отмечает: «Этим Договором устанавливалась общая (двоеданная) земля между Норвегией и Новгородом, которая простиралась от Тана-фьорда и Тана-эльв, где кончались норвежские земли, до Кольской губы, где начинались собственно новгородские земли. Эта территория Лапландии, или Лопской земли, с ее двумя крайними — норвежской и новгородской границами — западной и восточной, сохраняла статус фактически общего владения (кондоминиума) вплоть до Ливонской войны, т. е. до середины XVI века, когда с норвежской (датской) стороны начались попытки пересмотра традиционного положения Лапландии и стремление перенести русско-норвежскую границу на восток вплоть до Кольской губы. Только в 1602–1603 годах было достигнуто принципиальное соглашение о разделе этой территории поровну, но оно не было зафиксировано соответствующим договором. Когда Россия ослабла в период Смутного времени (XVII столетие), Норвегия выдвинула претензии на весь Кольский полуостров, от которых затем к концу века отказалась. Наконец, в 1684 году был заключен договор между Россией и Данией о прекращении споров по вопросу о границе в Лапландии до «выяснения» всех данных о границе на месте, и в течение всего следующего столетия лапландский вопрос не возбуждался»[432].

Следовательно, Александр Ярославич Невский и как дипломат все же добился своего: «Отношения с Норвегией были поставлены им на прочную основу государственных соглашений. Были определены и нормы сбора саамских даней: «брать в тех крайних границах не более пяти серых беличьих шкурок с каждого лука (охотника), или по старине, если они (жители) хотят, чтобы по старине было». Заключенное соглашение явилось несомненным успехом внешней политики князя. Оно легло в основу многих последующих русско-норвежских договоров»[433].

Глава VII. Подвиг смирения

Как уже было упомянуто выше, в 1252 году на императорский престол в Каракоруме взошел новый, четвертый Великий хан Менгке. А 1256 год стал последним для старого Батыя. Из-за дряхлости отца делами в Золотой Орде уже давно управлял сын Батыя Сартак, друг и побратим Александра Невского. После смерти отца власть в Сарае перешла именно к нему. Более удачного развития событий для Руси, казалось, и придумать было нельзя. Но, к сожалению, Сартаку довелось править всего менее года. Молодой хан открыто благоволил христианству, что и стало причиной его убийства. В 1257 году Сартака убил родной дядя, брат Батыя Берке, исповедовавший ислам[434]. Тогда же по приказу из Каракорума на золотоордынский трон был назначен еще несовершеннолетний «царевич» Улагчи, а его соправителем Великий хан Менгке сделал своего родственника Китата. В 1257 году Китата впервые и прибыл на Русь с полномочиями провести перепись и организовать четкий сбор-доставку дани из «русского улуса» уже непосредственно к имперскому двору.