Жизнь, продиктованная Говорящей Шляпой - Скарамар

немного холоден с ним, и у Гарри возникло ощущение, что сегодня вечерняя отработка со Снейпом будет такой же неприятной, как и предыдущая. И он ничего не мог с этим поделать. Мадам Помфри не сразу, но простила его, однако это было не столь важно. Если бы только Гарри мог получить прощения Калли, жизнь вернулась бы в нормальное русло. К наказаниям Гарри привык, но его грызло чувство вины, связанное с причинением вреда существу — другу! — которое ростом не доходило ему и до пояса.

Однако на самом деле Гарри понимал, что вряд ли когда-нибудь всё вернётся в «нормальное русло». В «нормальном» Снейп был злобным сальным мерзавцем, который ненавидел мальчика и тратил кучу времени, изобретая способы сделать жизнь Гарри невыносимой. А сейчас всё выглядит так, словно «нормальное» никогда не существовало.

«Ну, по крайней мере, сальноволосый мерзавец так держится… Чёрт, я ненавижу думать».

В конце концов Гарри отправился в класс, а затем — в Большой зал на обед, где его с энтузиазмом встретили друзья. Рон и Гермиона подошли к столу, чтобы немного поговорить с ним, как и Фред с Джорджем. Они вели себя странно: Гарри был не единственным человеком, с которым они разговаривали за слизеринским столом, и все, к кому они подходили, бросали на Гарри странные взгляды. Когда близнецы вернулись к гриффиндорскому столу, картина повторилась.

«Что происходит?»

Гарри случайно взглянул на Маркуса Флинта: тот сделал глоток из своего кубка, и на затылке и под мантией у него тут же выросла колючая изумрудно-зелёная грива. Все начали хихикать, но, очевидно, шоу ещё не закончилось, потому что вслед за гривой у Маркуса появились огромные пушистые зелёные ослиные уши. Весь зал взорвался оглушительным хохотом, а Флинт, вскочив, с отчаянно пронзительным воплем кинулся в лазарет.

***

Северус Снейп дождался окончания своего урока у третьекурсников Гриффиндора и Слизерина и спросил самым угрожающим тоном:

— У кого из вас хватило наглости подмешать что-то Флинту в напиток сегодня утром? Мне нужны имена!

Фред и Джордж Уизли переглянулись, пожали плечами и подняли руки.

— Это были мы, сэр!

Даже гриффиндорцы повернули головы в ответ на их восторженное признание. Неужели близнецы Уизли окончательно сошли с ума?

— И что вы использовали? — Тон Снейпа не изменился.

— Ослиную эссенцию для ушей, гривы и голоса, изумрудную драконью шкуру — для цвета, и яйца докси, чтобы закрепить эффект, сэр.

— Дорогие ингредиенты, — заметил Снейп. — Их трудно достать даже состоятельным волшебникам. Могу я поинтересоваться, где вы их взяли?

— Из ваших запасов, сэр, — гордо ответил Джордж. — Я умею вскрывать замки.

— Интересно, — протянул Северус, бросив на Джорджа нечитаемый взгляд. Ученики с обоих факультетов затаили дыхание, уверенные, что близнецы вот-вот встретят свою смерть. Северус угрожающе перегнулся через стол и заглянул в котёл Фреда.

— Как вы назовёте этот цвет, мистер Уизли? — с холодной яростью спросил он.

Но на близнецов это не произвело впечатления.

— Хм… Наверное, светло-зеленовато-синий. Или, может быть, аквамариновый. Как ты думаешь, Джордж?

— Определённо аквамариновый.

— Вы не умеете читать, джентльмены? — Северус повысил голос. — Разве на этой стадии зелье не должно быть светло-жёлтым?

— Так и есть. Но вот этот цвет красивее, сэр.

— Это худшая порция зелья, которую я когда-либо видел, — Северус говорил чётко, стараясь, чтобы его слышали все в классе, хотя обращался он только к Фреду. — Вы полный кретин, и ваше зелье абсолютно никчёмно. — Затем он свирепо оглядел класс, а убедившись, что все ученики внимательно слушают, продолжил: — Однако я совершенно согласен — цвет прекрасный. Пятнадцать баллов Гриффиндору.

У всех в шоке отвисли челюсти, затем в глазах более сообразительных учеников начало загораться понимание, и рты закрылись.

— Есть вопросы? — Северус обвёл взглядом класс.

Некоторые ученики, особенно слизеринцы, усмехнулись — к тому времени уже было хорошо известно, что случилось с Гарри, и многие в Слизерине и Гриффиндоре хотели бы знать, кто это сделал.

— Я думаю, идею мы уловили, — громко сказала одна слизеринка. — Вы хотите, чтобы мы поделились ею с остальными, сэр?

— Я это весьма оценил бы, — от усмешки Северуса несколько учеников вздрогнули. — Спасибо, мисс Колдуэлл.

***

К тому времени, когда Гарри вернулся в общежитие, перед самым ужином, кто-то повесил на внешней стороне двери в слизеринскую гостиную очень интересную табличку. Когда Гарри прочитал её, у него появилось сильное подозрение, и он понёсся в гриффиндорскую башню. И действительно, на двери была нахально вывешена идентичная табличка. Содержание её было простым.

«Третья мировая война.

Баллы начисляются за креативность, сложность и общее влияние розыгрышей на личность Маркуса Флинта.

Победитель будет объявлен, когда упомянутый выше задрот свалит из школы.

Гриффиндор: 15 — Фред и Джордж Уизли

Слизерин: 0».

Рядом с записью о Фреде и Джордже была даже фотография зелёного осла. Гарри недоверчиво уставился на снимок. Он знал только одного человека, который мог начислить баллы за такое, но это было… абсурдно. Снейп дал баллы гриффиндорцам? За то, что подшутили над слизеринцем? Он сказал, что ничего не может сделать с Флинтом официально…

Войдя наконец в Большой зал, Гарри заметил Флинта, неловко ковылявшего снова в лазарет. Он по-прежнему был с зелёными ушами, но теперь щеголял ярко-фиолетовой гривой и маленькими оранжевыми прыщиками, которые быстро набухали, превращаясь в болезненно лопающиеся гнойники.

Час спустя Гарри вернулся в гостиную Слизерина, и, конечно же, табличка теперь гласила:

«Третья мировая война.

Баллы начисляются за креативность, сложность и общее влияние розыгрышей на личность Маркуса Флинта.

Победитель будет объявлен, когда упомянутый выше задрот свалит из школы.

Гриффиндор: 15 — Фред и Джордж Уизли

Слизерин: 10 — Розалинда Лебо».

«Розалинда староста. Если она чувствует себя в безопасности, вытворяя такое…»

Гарри отправился на отработку, глубоко задумавшись.

***

Северус наблюдал за Гарри, когда тот вошёл, отмечая замешательство и беспокойство мальчика.

«Я не смогу защитить его, если он не скажет мне, когда ему будет плохо», — напомнил он себе и, встретившись взглядом с Гарри, кивнул в сторону угла.

Гарри замер, уставившись на Снейпа в немом ужасе.

«Опять? Нет! Нет, нет, нет!»

— Гарри, ты же не думал, что вчера всё закончилось. Я уже говорил тебе, что если ты скроешь от меня свои травмы, получишь по меньшей мере неделю ареста или что-то