Голодные игры: Из пепла (СИ) - Яна Ясинская

Никогда раньше не задумывалась о том, какую огромную роль сыграла в сердцах людей наша любовь с Питом. Я и не подозревала, что именно эта любовь вдохновила людей на великие свершения. Укрепила веру в то, что за любимых надо сражаться до последнего. И тогда рано или поздно удача будет просто вынуждена оказаться на нашей стороне.

Я смотрю на женщину и понимаю, что не могу предать её веру в нас с Питом. Перевожу вопросительный взгляд на мужа. Понимаю, что Пит думает точно так же, как я.

Зал затих в ожидании моего ответа. Тишина такая, что, кажется, будто люди боятся дышать.

- Знаете, не умею я красиво говорить… - честно признаюсь я, - пусть лучше вместо меня на ваш вопрос ответит… мой муж.

- Ваш муж? Он здесь? – женщина бросает на меня непонимающий взгляд.

Заинтригованный Овидий нервно осматривается по сторонам в поисках моего супруга. Видимо, подозревает, что тот сейчас поднимется на сцену.

- Отличная идея, Китнисс! Ваш муж в зале? Так давайте пригласим его на сцену! Прошу! – громогласно и излишне жизнерадостно произносит Овидий, выискивая моего потенциального супруга в зрительской толпе, но вместо этого…

- Китнисс хочет сказать, что вы не ошиблись. За любовь действительно всегда нужно бороться. Особенно, если она настоящая, - с лёгкой улыбкой отвечает на вопрос удивлённой женщины Пит, после чего выпускает из рук Мэтью.

Наш толстячок не теряется и тут же направляется ко мне, радостно смеясь! Он ещё ни разу не видел маму в таком красивом платье и ему не терпится его потеребить.

Женщина, которая задавала мне вопрос, переводит удивлённо-вопросительный взгляд с Пита на меня, а затем на нашего сына, которого я как раз беру на руки.

- Папа, Пим, мама цаца! – смеётся Мэтью, поворачиваясь к отцу, теребя моё красивое платье, после чего обнимает меня, поудобнее устраиваясь на руках, продолжая болтать. – Мама, мама, мама...

Сынишка воркует на своём детском, рассказывая, видимо, мне, как играл с дедушкой Хэймитчем. Я с любовью смотрю на своего малыша.

- Ребят, а что здесь вообще происходит? – растерянно, если не сказать ошарашено интересуется Овидий.  - Пит, почему твой сын зовёт Китнисс мамой?

Пит лишь улыбается в ответ.

Я снова поднимаю взгляд на женщину, которая задавала мне вопрос. Я вижу, как на её глаза блестят слёзы и губ впервые за весь вечер касается лёгкая улыбка.

- Спасибо за ответ, Сойка, - с благодарностью говорит она, после чего прислоняет к губам три пальца, салютует мне и отходит от микрофона.

И только в этот момент до зрительского зала, как и до Овидия доходит, что к чему.

- Подождите как, друзья, - Овидий переводит ошарашенный взгляд с меня, на смеющегося Пита, который уже, держа Прим за руку,идёт ко мне, чтобы приземлиться рядышком со мной на диван. – Вы что того…? Вы что… женаты? Пит, так это она о тебе, что ли говорила, что любит, жить без тебя не может?! – в голосе Овидия звучит неподдельное возмущение. – Так ты, выходит, никакой не «несчастный влюблённый»?

- Ну, это как посмотреть, - тут же отшучивается Пит, приобнимая меня, - вот пожил бы ты, Овидий, двадцать лет под одной крышей с Сойкой-пересмешницей, я бы на тебя тогда посмотрел. Ты знаешь, какой у моей жены характер?

- Подтверждаю! Характер – дрянь! – вмешивается в разговор невесть откуда взявшийся Хэймитч и плюхается на диван по другую сторону от меня.

Довольная Прим тут же перебирается на руки к деду.

- Так-то лучше, - резюмирует наш ворчливый ментор. – Ну вот! Наконец-то, вся семья в сборе. А то раскидали по диванам, понимаешь ли…

А дальше зал в прямом смысле сходит с ума от восторга. Люди аплодируют, плачут, смеются, обнимаются…

- Сойка, давай на «бис»? – шепчет смеющийся Пит.

Я улыбаюсь и сама первая целую мужа, который тут же со всей страстью отвечает мне к неописуемому восторгу толпы.

========== ЭПИЛОГ ==========

Они играют на Луговине. Танцующая девочка с темными волосами и голубыми глазами. Мальчик с белокурыми локонами и серыми глазами, перебирая по-детски пухлыми ножками, старается догнать свою сестрёнку.

Мои дети, которые принимают слова этой песни как само собой разумеющееся:

Ножки устали. Труден был путь.

Ты у реки приляг отдохнуть.

Солнышко село, звезды горят,

Завтра настанет утро опять.

Мои дети, которые не знают, что играют на кладбище.

Я стою чуть в стороне, задумчиво наблюдаю за своими малышами. Не сразу замечаю, как сзади подходит муж, обнимает меня, нежно целует в шею.

- Всё будет хорошо, - шепчет Пит. - У нас семья. А ещё у нас есть книга. Мы объясним нашим детям всё так, что они станут от этого лишь сильнее.

Пит говорит, и я верю ему. Я знаю, что прошлое не исчезнет. Да и не надо. Потому что в прошлом помимо боли была и любовь. Были друзья. Верные, преданные. Были родные, забыть о которых было бы настоящим преступлением.

Нет. Прошлое нельзя забывать.

Как и нельзя повторять его ошибки.

Да. Меня всё равно время от времени ещё будут преследовать ночные кошмары, а Питу приходить отголоски охмора. Но вместе мы научились со всем этим справляться.

Потому что мы – семья.

И да, иногда на меня ещё будет накатывать депрессия. Ведь я так отчаянно боюсь потерять всё, то, что уже имею: семью, друзей, дом… любовь.

Любовь Пита. Любовь наших детей.

Но я преодолею и этот страх. Потому что рядом мой муж, который никогда не даст мне сорваться в пропасть отчаяния. А ещё у меня есть игра, которой научил меня Хэймитч: как бы не было плохо в жизни, вспомни, сколько хорошего тебе уже подарила судьба.

Я стою на Луговине. Муж держит меня в своих сильных объятьях. Мы с любовью и нежностью смотрим, как неподалёку от нас на лугу играют наши дети.

Сон, который я видела на «Квартальной бойне» сбылся! С единственной поправкой: дети Пита – это и мои дети тоже. И сейчас они, смеющиеся и счастливые, играют на Луговине, живя в мире, где больше нет «Голодных игр».

КОНЕЦ