Чаша роз - Джо Беверли

Я мягко опустил ее на землю и бросился к освещенной нише, в которую следовало поставить реликвии и рядом с которой Арабелла поставила коробку. Схватив, я открыл ее и вытащил Грааль.

Жар и свет текли от него и вокруг меня, но я не обращал на это внимания. Сжимая в руке золотую чашу, я подбежал к Арабелле и подхватил ее. Господи, как же она неподвижна! Гнев снова поднимался во мне, я с вызовом смотрел на Грааль.

— Я старался, — сказал я, — старался, и это нужно засчитать. Я потерпел неудачу как рыцарь Грааля, но ты исцелишь Арабеллу. Ты сделаешь мою жену здоровой. Может быть, я не такой, как ты хочешь, но не забирай у меня жену. Не… — Горло перехватило, мои глаза закрылись.

Мои руки стали горячими, как чаша, которую я держал, но я только крепче сжимал ее, желая, чтобы Арабелле стало лучше.

Ее тело налилось тяжестью, я держал ее крепче.

— Пожалуйста, — шептал я. — Пожалуйста.

Я услышал ее вздох, никакого клокотания в горле, дыхание было чистым. Мне хотелось заплакать, но я сжимал Грааль, думая лишь о том, что Арабелла поправится, совсем поправится, будет совершенно здорова.

— Ух!

Я не открывал глаз и сжимал Арабеллу.

— Ох, Уилл! Я тебя очень люблю, но ты меня слишком крепко держишь.

Я открыл глаза, она смотрела на меня, в ее глазах светилась любовь.

— О Господи! Арабелла! — Я уткнулся в ее волосы, снова прижимая к себе. — Я думал, что потерял тебя.

— Конечно, нет, — сказала она. — Мы через слишком многое прошли, чтобы я отказалась от тебя. Ты моя настоящая любовь. — Она коснулась моей щеки, потом посмотрела на Грааль. — Знаешь, я думаю, мистер Скотт был прав.

Я думал о письме поэта, об историях, окружавших рыцарей Грааля и его Хранительниц, о пистолете Арабеллы и ее сумочке, о ее жертве.

— Мы действительно предназначены служить святым реликвиям, как он сказал. За исключением одного… Я уверен, что ты, Арабелла, рыцарь Грааля, а я его Хранитель.

— Нет, глупенький. Я имела в виду то, что он написал о любви. Жаль, что у меня в руках не было Копья, когда я пыталась ударить Бифхеда сумочкой, тогда бы я не промазала. — Отпустив, она поцеловала меня.

Я позволил себе на время поверить в это, потом услышал, как Бифхед прочистил горло.

— Прошу прощения, сэр, мэм, — с пристыженным видом он держал в руках шляпу. — Очень сожалею, что слушал мистера Уолдо. Времена были трудные, а деньги хорошие… мне не следовало в это впутываться, а эта девушка не заслуживает ран. — Если все хорошо, как я думаю… — Шаркая ногами, он начал отодвигаться от нас, и я бы охотно его отпустил, больше озабоченный Арабеллой. Я снова повернулся к ней.

— Ничего хорошего! — раздался возглас.

Господи, это снова Уолдо.

Однако звук удара и падения сказал мне, что Бифхед, решив искупить свою вину, вывел своего бывшего компаньона из игры и потащил его вон.

Мыс Арабеллой тут же поднялись на ноги, и она ахнула:

— Уилл, посмотри на Грааль!

Я по-прежнему держал его в руке, на какой-то миг мне пришлось заслонить глаза от его сияния. Но когда я посмотрел на него снова, в нем были три розы цвета утренней зари, серебристые потоки света исходили от него, словно лунные дорожки на воде. Сладкий запах витал вокруг, а когда Арабелла достала из наволочки Копье, свет засиял еще ярче. Копье совершенно изменилось, оно стало золотым, из него исходил пронзающий все свет. Арабелла смотрела на него, на какой-то миг она показалась выше ростом, став величественной и непреклонной.

Потом она улыбнулась мне и снова стала моей Арабеллой. «Спасибо, — сказал я про себя, — спасибо».

— Давай избавимся… гм… быстро отдадим их. И тогда сможем отправиться в обратный путь, — сказал я.

Она кивнула, и мы пошли в альков, где должны оказаться святые реликвии. Я говорил нужные слова, Арабелла повторяла их за мной, вместе мы положили Грааль и Копье в альков, так давно приготовленный для них. Вдруг послышался рокот, земля дрогнула под нашими ногами. Я увидел трещины над альковом, и куски камня, в котором была вырезана пещера, посыпались вниз. Арабелла метнулась вперед, чтобы схватить святыни.

— Нет, — сказал я. — Так лучше.

Схватив ее, я прижался к стене, ожидая новых толчков и падения камней. Поднялась пыль, забивая рот и нос, но все равно надо двигаться, иначе мы окажемся погребенными под руинами.

Наконец рокот прекратился, снова стало тихо. Пыль осела, и мы увидели, что альков засыпан обломками породы. Реликвии в безопасности. Мы повернули к выходу. Наша миссия выполнена.

— Надеюсь, они не погибли подпадающими камнями, — сказала Арабелла, когда мы выбрались на свет божий.

— Если они пережили двух злодеев, твою шляпную коробку, наволочку, сотню миль пути, то я уверен, что все в порядке. Кроме того, они сейчас могут быть совсем не там.

— Что? Ты хочешь сказать, что Бонапарт мог наложить на них лапу? После всех наших стараний?

— Нет, Грааль и Копье могут исчезать и появляться по собственной воле, если их принесли в правильное место силы и произнесли нужные слова. — Я посмотрел на нее и улыбнулся: — Если сердце в правильном месте. Теперь я в это верю.

Она взяла меня за руку, и мы пошли к карете мистера Скотта. Не обращая внимания на испуг кучера, я велел ему ехать в ближайшую гостиницу.

— Нет, сэр, это будет собственный дом мистера Скотта в Эдинбурге, — сказал Матисон. — С вашего позволения, сэр, но девушка встревожена, да и вы не в лучшей форме, я думаю.

Мое мнение о мистере Скотте резко возросло, я кивнул и расслабился в карете рядом с Арабеллой. Она положила голову мне на плечо, когда карета тронулась, и я заметил, что рука у меня больше не болит. Грааль исцелил и меня. Я обнял ее, и она прижалась теснее.

Теперь все замечательно, и я счастливый человек.

Остановившись в Эшистиле и насладившись гостеприимством мистера Скотта, мы вернулись в Лондон. Миссис Скотт восхитительная женщина, с интересной смесью шотландского и французского акцентов, дети прелестные. Это навело меня на мысль, что мне бы тоже хотелось иметь детей, и когда я сказала об этом Уиллу, он ответил, что это прекрасная идея и нам немедленно следует об этом позаботиться и делать это больше пяти раз подряд, возможно, каждый день. Хотя я слышала от мамы, что финал процесса не слишком приятный, я думала, что по крайней мере можно наслаждаться самим процессом.

Вскоре после возвращения в Лондон мы отпраздновали наше бракосочетание, я познакомилась с родителями Уилла и его родными, а когда они познакомились с кузиной Джинн, выяснилось, что она им тоже родственница. Оказалось, что среди предков Уилла полторы сотни лет назад была Кэтрин де ла Фер, приходившаяся родной сестрой предкам Джинн. Я была рада видеть, что Джинн приняли с распростертыми объятиями и пригласили погостить во владениях Марстоунов, сколько она пожелает. Я была бы рада, если бы она была со мной.