Основной закон-2 - Дмитрий Николаевич Матвеев

- Где тут местное начальство? – рыкнул он. – Веди, будешь перед ними ответ держать.

Глава 25

Всю дорогу продавец верещал на своем языке. Не то жаловался на тяжкую судьбу жулика, не то привлекал внимание коллег, призывая вступиться за него перед разгневанным покупателем. Когда азиат пытался притормозить или дергался, стараясь вырваться из захвата, то неизменно получал крепкий пендель под зад коленом и, причитая вдвое сильней, на какое-то время ускорялся.

Рыночное начальство размещалось на втором этаже сложенной из шлакоблоков и кое-как оштукатуренной будки. На первом — что-то вроде казармы для охраны. Наверное, для того, чтобы охранять хозяев рынка от возмущенных покупателей.

На вопли продавца из дежурки выскочило сразу несколько человек. Вперед вышел старший, Юсуп Джалолов. Оглядел остановившуюся перед будкой парочку. Спросил на ломаном русском:

— Что случилось?

Собственно, ему, и без того было всё ясно: Вахид в очередной раз попался на мухлеже. И на этот раз покупатель на лоха совсем не был похож. Ишь, сориентировался, за шиворот приволок обидчика. А тот и сумку с товаром сбросить не догадался. Придётся опять играть спектакль. Ну так не в первый раз, роли все известны. Вон, торговец уже начал.

Продавец и впрямь жалобно залопотал на родном языке, рассказывая всем о вопиющей несправедливости. Правда, на этот раз повесть его была грубо прервана: парень, притащивший Вахида, коснулся горла торгаша и тот вдруг онемел. Открывал рот, мычал, но не мог выговорить ни слова. Тем временем, парень быстро опознал среди охранников старшего и без обиняков начал говорить:

— Вот этот сын шайтана, — встряхнул он свою добычу, — попытался меня обмануть. Он продал мне фальшивые камни, а когда я обнаружил подделку, отказался вернуть деньги.

Начальник охраны внутренне скривился: сейчас должна быть реплика Вахида, а он слова сказать не может. Придётся отдуваться самому.

— Ты сам виноват, — равнодушно пожал он плечами. — Надо было тщательней осматривать товар. Отпусти уважаемого торговца и проваливай.

Парень потемнел лицом.

— Ты не понял меня, или не захотел понять. Я мог забрать своё прямо там, — он махнул рукой за спину, — не сходя с места, но не захотел устраивать беспредел. Поэтому привел нечестного продавца сюда, чтобы вы могли видеть, что я не взял лишнего. Иначе этот нехороший человек тут же обвинит меня в том, чего я не делал.

Спектакль не получался. Русский каким-то неведомым образом порушил всё действие. Не хотелось бы применять силу, но, видимо, без этого не обойтись.

Главный охранник досадливо поморщился и поглядел куда-то за спину назойливому русскому. Это была, конечно, уловка, но в проходе меж рядами торговцев и в самом деле показались двое из его подчиненных. Против его ожидания, молодой, крепкий с виду, парень не стал оборачиваться. Дважды раздался громкий треск, запахло озоном, и оба бойца один за другим повалились на землю. А взгляд парня тут же поменялся. Начальнику охраны хорошо был знаком этот взгляд. Так хищник смотрит на жертву, прикидывая, как будет сподручней её прикончить. Ему резко стало не по себе. Одно дело — разводить лохов и гонять мелких жуликов, и совсем другое — всерьёз зарубиться с человеком, равно готовым убить или умереть.

— Э-э, уважаемый! — заторопился Юсуп, — не спеши. Давай разберемся. Продавец, наверное, ошибся, дал тебе не те камни. Так ведь?

Вахид изо всех сил закивал: мол, действительно, ошибся.

Парень пожал плечами:

— Это легко проверить.

Он встряхнул свою добычу, спросил:

— У тебя есть настоящий янтарь?

Торгаш попытался что-то сказать, но не смог. Парень чертыхнулся и вновь коснулся горла бедолаги Вахида. Тот прокашлялся и, поняв, что снова обрёл дар речи, затараторил:

— Есть, конечно есть! Отпусти, сейчас принесу.

И дёрнулся в сторону, вроде как собравшись бежать за товаром.

— Врешь, — холодно констатировал странный парень. — Стало быть, ты изначально собирался меня кинуть.

Он снова коснулся горла своей жертвы и холодно взглянул на главного охранника:

— Этот ишак не мог торговать фуфлом сам по себе. Насколько я вижу, здесь вообще ничего не делается без ведома хозяина рынка. Значит, хозяин либо в доле, либо вовсе сам товар поставляет, а этот кусок ослиного навоза лишь продает. Веди к хозяину.

Начальник охраны понял, что спорить сейчас, без преувеличения, смертельно опасно.

— Прошу, уважаемый, — повёл он рукой в сторону лестницы.

— Иди вперед! — приказал опасный гость. — И скажи своим шакалам, чтобы никто даже не дёрнулся следом. Предупреждать не стану, просто прикончу.

***

Хозяин рынка, известный в определенных кругах и уважаемый среди своей диаспоры Асланбек Рахимов занимался любимым делом: считал деньги. Деньги и женщины — это была его страсть. Если как следует подумать, деньги были даже важнее. Проще говоря, господин Рахимов был скряга и бабник. И каждый раз, сталкиваясь с необходимостью сделать своей пассии очередной подарок, дабы простимулировать огонь страсти, он долго пыхтел, морщился и прикидывал, как можно получить максимум результата при минимальных вложениях. Еще у Рахимова была мечта. Он хотел дворец. Такой, как в однажды виденном сериале: с куполами, обширными залами, дорогой отделкой, охраной, слугами и прочими атрибутами действительно большого богатства.

Особенно господину Рахимову в том сериале полюбилась идея о тайных стрелках, прячущихся за стенами зала для приёмов, и в нужный момент поражающих врагов стрелами из арбалетов. Мысль об этом настолько засела у него в голове, что он даже потратил деньги на оборудование по бокам от своего кабинета небольших клетушек, из которых можно было через скрытую бойницу вести огонь по любому противнику, в какой бы угол кабинета он не спрятался.

В это воскресенье Асланбек приказал охране, чтобы его не беспокоили, открыл сейф, достал пакет с наличкой и принялся разбирать пухлые пачки банкнот — итог вчерашнего дня. Сначала откладывал в сторону те, что поновее, потом делил деньги на кучки — бакшиш вышестоящим людям, зарплата охране, немного на подарок любовнице, на мелкие расходы, резерв на непредвиденный случай и, наконец, самые крупные и новые купюры — себе.

Деньги, кроме своих, Асланбек аккуратно уложил в дешевые конверты без марок, надписал, кому какой причитается. Потом убрал конверты в сейф и вынул вместо них лаковую шкатулку. Она была уже наполовину заполнена приятно хрустящими купюрами. Сумму Рахимов знал до рубля, но всё равно вынул из шкатулки деньги, добавил к ним сегодняшнее пополнение и принялся неторопливо, со смаком, пересчитывать.