Последний попаданец 2 - Константин Зубов

Беронз вскочил, и его слюна долетела до меня. — Нашу честь! Ту плату, которую этот ублюдок зажал за прошлую войну с теми миллионами процентов, что недоплатил за эти годы. Да б. я! Ты вообще учил историю?!!

Да не особо, если честно…

Лицо куратора так исказило ненавистью, что я с трудом сдерживался от того, чтобы не выхватить меч, над иконкой которого мигал мысленный курсор.

— Пронзел и Грондин — города, построенные нами! И они наши по праву! Какого хера они в составе Шринанта?!

Точно, блин! Подробности уже не вспомню, но Визилий говорил, что при деде нынешнего императора, лет семьдесят назад приличная часть территорий хоббитов после какой-то короткой войны перешла под контроль людей.

Ну что ж, общий посыл ясен. Пора переходить к деталям и вспомнить, что я крутой, подающий надежды и со своими взглядами на жизнь отморозок.

— У нас есть шансы? — я поднял голову и посмотрел в глаза стоящего у стола агитатора.

— Победа гарантирована!

— Орков?

— Ха! — усмехнулся Беронз и сел на стул. — Орки не смогут тут осесть… Но об этом говорить рано… Мне нужно знать, готов ли ты к нам присоединиться?

— Готов! — расправил я плечи. — Что я должен сделать?!

— Ха! — повторил хоббит, но уже более расслабленно. — Да ничего. Всё уже сделано. Таких, как ты, мы набираем на будущее.

— А-а… — протянул я и искренне приуныл.

— Не переживай! Именно ты и твои ровесники будут строить новое будущее, когда Шринант падёт! Сейчас мы закладываем основу нового мира!

Мне по-прежнему нечего было сказать, и я молчал. Как оказалось, не зря: Беронз перешёл к делу.

— Все кандидаты должны пройти проверку. Нам нужно убедиться, что ты один из нас. Ты готов?

— Да! Что я должен сделать?

— Ха! Ничего сложного, — хоббит подмигнул мне и, опершись на стол, проговорил: — просто убить человека.

Прям даже так…

— Ты готов? — повторил Беронз, когда я на некоторое время подвис.

— Да… Но если в городе начнут умирать люди…

— Не начнут! — собеседник снова засмеялся. — Ты убьёшь его завтра. На экзамене в подземелье!

Вот тут я впервые за время разговора почувствовал, что всё идёт не по плану. Но ещё не понимал насколько… И продолжил играть роль.

— Система же не даст…

Что планируемое невозможно, я знал. Если один испытуемый вдруг убивал другого, то он получал метку и жёсткий дебафф до окончания разбирательств. Настолько сильный, что зачастую не мог самостоятельно ходить. И судьёй на разбирательствах выступала сама система, так что подставы были исключены… Вернее, я так думал до этого момента.

— В данже да… — улыбка пропала с лица Беронза: — но на территории эксклюзивных заданий — нет. Там система следит только за тем, кто заходит и выходит.

Ни х. я себе!

— И?

— И тебе завтра надо будет убить человека.

— А зачем так усложнять? Могут же не дать эксклюзивное задание. Будут риски. Подозрения. Не проще это сделать в городе?

— Было бы проще, но… Во-первых, мы уверены, что он шпион, — сейчас Беронз сидел неподвижно, — а во-вторых, нам нужно проверить тебя… Ты хорош, но ты очень мутный…

— Я? — воскликнул я…

…Отлично понимая, о чём он говорит, и осознавая очень неприятную вещь: несмотря на слова о «шпионе», тот человек, возможно, должен умереть исключительно ради того, чтобы эти хмыри могли проверить мою лояльность.

— Ты, — кивнул собеседник. — Мы даже не знаем, откуда ты, кто такой и другое…

— Я…

— Рот закрой и перейдём к сути. — В лежащей на столе руке собеседника вдруг появился очень грозно выглядящий короткий меч. — Нам нужны молодые хорошие бойцы, но нам не нужны самозванцы. Ты или делаешь то, что мы просим, или идёшь своей дорогой…

— Я…

Меч Беронза взвился вверх. Мой стул тут же отлетел в сторону, и лезвие моего меча блеснуло в свете единственной свечи.

— Я всё понимаю, но какого х. я вы себя так ведёте?! — проговорил я, готовясь к атаке.

— Хм… — тоже стоящий на ногах хоббит, щурясь, оглядывал меня. — Прошу прощения…

Его меч исчез и, подняв свой стул, он сел на него.

— Продолжайте. — Я не стал убирать оружие, более того, сделал шаг назад. — Пока всё это похоже на провокацию, будто вычисляете хоббитов, нелояльных Шринанту, и сдаёте их императору.

— Ба!

Брови хоббита взлетели вверх… После чего он долго смотрел на меня, а потом заржал… И ржал так, что никаких сомнений в искренности его смеха у меня не осталось. Более того, я отчётливо услышал слово…

— Это я дурачок? — уточнил я, продолжая отыгрывать свою роль.

— А, кто, бл. дь, ещё?! — вытирая слёзы и заикаясь, проговорил полурослик и ткнул пальцем в стену. — Видишь вон тот камень?

— Вижу.

— Нажми.

— Сам нажми.

Я сделал несколько шагов в сторону.

— А ты хорош.

Хоббит встал и ткнул в немного выпирающий из стены камень.

Прямо между нами, посреди тёмной комнаты возник сияющий жёлтым портал.

— За мной.

Не глядя на меня, Беронз зашёл в портал.

Вот сука!..

Я быстро скользнул взглядом по кабинету… Долго думать нельзя… Понятно, что раз этот гад начал так откровенничать, то у него есть козырь… Значит, уйти я не смогу, да и показал себя вроде вполне естественно. Значит, надо пытаться раскрутить этот клубок… Я деактивировал меч и тоже вошёл в портал.

Он не закрылся и осветил помещение, в котором… Еб. ть! К стенам которого были прикованы десятки мёртвых людей. Большая часть умерли от пыток, а некоторые, судя по худым телам, с голоду.

— Достаточно? — раздался голос Беронза за моей спиной. — Возвращаемся.

Я обернулся, но яркий жёлтый свет портала не позволил разглядеть хоббита. Я сжал зубы и сделал шаг вперёд.

Через секунду в кабинете возник и хоббит. Он зашёл с той стороны и вышел здесь так, что, реши я напасть на него, промахнулся бы. Но я, разумеется, ничего не сделал.

— А теперь к главному… — Беронз снова уселся на стул, и на его губах заиграла улыбка. — Как ты понимаешь, такие вещи мы кому попало не показываем, да и разговоры такие не заводим…

Короче, Склифосовский!

Я молчал и изображал ошеломлённого юного хоббита. Это было не сложно, так как внутри я был не менее ошеломлённым человеком.

— … Вот здесь, — Беронз указал куда-то под стол, — стоит мощный артефакт. Когда ты зашёл, он вступил во взаимодействие с твоей головой. И по моей команде он сотрёт всю память о том, о чём мы говорили. Понимаешь?

— Да.

— И дальше варианта два, — ухмыльнулся куратор. — Ты говоришь, что всё увиденное тебе непонятно и неинтересно, потому что не хочешь или