Та, которую я... (СИ) - Аверков Дмитрий

Естественно, я умолчал о том, что явно именно этот амулет стал причиной моего появления в здешнем мире, и он же спровоцировал неугомонное беспокойство и непрекращающиеся видения у княжны Аделаиды.

Да и не совсем это видения…

Да уж… Этот каменный кусок не пойми чего — однозначно опасен. И лучше мне держать его всегда при себе и оберегать как зеницу ока. Он ведь и должен стать моим проводником к дому.

Впредь мне не стоит его показывать никому.

Наверное, моя речь прозвучала достаточно правдоподобно. Видимого интереса к моему амулету собеседник больше не проявлял. По крайней мере открыто. Обмолвились с ним еще порой слов. Он пообещал, что сведет меня с тем незнакомцем, когда тот снова придет к ним в общину. Но полностью доверять старшему адепту у меня отчего-то не выходило. Да и невооруженным глазом было видно, что это чувство взаимно.

При расставании он тихо воскликнул то, что, по всей видимости, в их кругу единомышленников заменяло слова приветствия и прощания:

— Да пробудится Тейя! Да поднимется она из глубин!

Я, несколько отвлекшись, буркнул одобрительно:

— Конечно, пусть пробудится. И поднимется тоже.

Развернулся и пошел обратно к площади. Я, собственно, не против, чтобы другая почти всеми позабытая богиня проснулась и объявилась. И если это хоть как-то мне поможет, то я обеими руками «за».

Сказал ли мне это на прощанье блаженный по привычке или же пытался проверить, гожусь ли я на роль его нового собрата по вере? Мне было все равно. Лишь бы нынешний разговор никаким боком не отразился на Фомке.

Изгнать его им вроде бы и не за что, но давнее знакомство со мной может вынудить старшаков блаженных ограничить Фомке доступ к информации, другими словами — ограничить степень «доверия».

А возможно и наоборот.

У них, истовых адептов Тейи, от ее даров ничего не осталось, а у меня, чужака, вон какой камень в руках. Да еще и совершенно другой — как по форме, так и по предназначению.

Правда, о свойствах моего амулета им ничего неизвестно, но любой здравомыслящий человек понимает: если что-то скрыто от глаз, то это совсем не означает, что его нет.

Приблизившись к толпе, обступившую богоотступников, я окликнул Фомку. Он с невозмутимым видом степенно подошел ко мне.

— Благодарю, — улыбнулся ему я. — Жаль, что пользы от беседы вышло крайне мало. Но и то хорошо. Кое в чем я уже разобрался. Можно ведь тебя навещать здесь, на площади? Буду приходить ежедневно. Теперь займусь поисками Пахома и как найду его, то сразу приведу сюда, чтобы вы встретились. Он наверняка тоже не знает, где ты.

Фомка с выразительным благочестием коротко кивнул мне. Я чуть было не рассмеялся, выглядело это весьма забавно. Вчерашний сорванец чуть ли не за один миг перевоплотился в достойного мужа, обремененного великой целью — спасти лунное человечество и построить новый лучший мир.

Понятно, что он таким не стал, как бы не пыжился. Просто ему хочется таким казаться в глазах окружающих. Да пусть корчит из себя религиозного праведника. Лишь бы ему впрок пошло и было по нраву.

Я не удержался, качнулся к Фомке вплотную и прошептал ему на ухо, словно пароль:

— Да пробудится Тейя!

Паренек резко отпрянул и недоуменно уставился на меня, пытаясь понять: то ли я шучу, то ли и впрямь перемахнул на их сторону.

Я быстро развернулся и пошел прочь…

Вот только где искать Пахома? Помнится, он собирался податься в служивые. Возможно, кто-то из аристократов уже взял его к себе на службу, и сейчас Пахом живет себе поживает в каком-нибудь отдаленном поместье и в ус не дует? Точно, как я в Больших Яйцах. Или он уже вовсю воюет с соседями, швыряясь направо и налево магическими заклинаниями?

Вероятность отыскать его здесь, в столице, в моем представлении — стремилась к нулю.

Да и как его найти? Обходить все дома знатных семейств? Тыкаться носом в каждые ворота на авось?

— Погодь, мил человек! — раздался за спиной хриплый голос.

Я обернулся. Неподалеку стояли двое стрельцов в форменной одежде из темной материи со светлыми полосами.

— В чем дело? — напрягся я.

— Да вот, хотим тебя осчастливить, — они медленно двинулись ко мне. — Будешь нашему господину служить.

— Да у меня есть уже господин, — я непроизвольно отступил на несколько шагов назад.

— И кто ж он таков? — гоготнули они, обступая меня с флангов. — Наш лучше. Верно тебе говорим.

Что делать? Пусть магии у меня и нет, но своей силы, дарованной гравитацией, — на десятерых. Раскидаю их и буду таков. Место, правда, здесь открытое, не стоит привлекать лишнего внимания. Я резко наскочил на того, что был слева, сильно толкнул, повалив его на землю, и кинулся в проходной двор, что маячил полутемной узкой аркой в нескольких метрах сбоку.

С громкой руганью стрельцы бросились за мной.

На мою беду, двор оказался совсем непроходным. Удостоверившись, что сам себя загнал в тупик, я подергал пару дверей за массивные ручки, но они были накрепко заперты. Медленно отступая, я пятился задом, пока не прижался спиной к дальней стене дворового «колодца».

Не хотят от меня отстать, значит, сейчас будем меряться силой.

Ни к чему разбивать им носы, оттолкнусь посильнее от каменной стенки и снесу стрельцов одним броском на бреющем полете.

Но лишь я приготовился совершить такой трюк, за спинами моих преследователей неожиданно появились еще несколько бойцов из их отряда.

Дело приняло неприятный оборот.

Двор тесный да узкий, не особо развернешься. И вполне вероятно, что кто-то из них успеет сгоряча всадить в меня копье. Так глупо пострадать я не намеревался. Да ладно, потом как-нибудь выкручусь из этой передряги.

Растянул физиономию в ехидной улыбке, переводя всё в шутку, и подняв руки над головой, весело крикнул:

— Ваша взяла! Сдаюсь!

Вдруг передумают? Зачем им такой вояка нужен, который так легко сдался?

Оказалось, всё равно нужен. Взяли они меня под белые рученьки и повели будто по-товарищески вдоль длинных заборов и равнодушных городских зданий.

Вели меня долго, по дороге стрельцы «осчастливили» еще троих ротозеев, те даже не сопротивлялись, мгновенно оценив силовые аргументы рекрутеров.

Мне этот факт принес некое облегчение — не один я такой простофиля. Правда, в том, что я попался — конкретно моей вины нет. Любой мог бы оказаться на моем месте. Эти трое тому подтверждение.

Однако подобные мысли особо меня не утешали.

А вот двое из моих товарищей по несчастью, похоже, не очень-то и опечалились из-за того, что их «забрили в солдаты».

— Кормить будут? — уточнил один из них у конвоиров.

— А то! От пуза! — ответил бравый стрелец.

— А платят чего? — прищурился второй.

— Так это ж не работа! Это служба! — хохотнул тот же конвоир. — Не землю же пахать будешь, а копьем тыкать да из лука пулять.

Ну ладно стать служивым. Я, в общем-то, согласился бы немного побыть у какого-нибудь знатного рода магическим бойцом.

Мне, один блин, нужно искать ответы на свои вопросы. Вдруг чего для себя и вызнаю полезного. А как только пойму, что ничего интересного для меня там нет, так и сбегу незамедлительно.

Но становиться стрельцом…

Нет уж. Слишком низок статус. Это я не к тому, что моя планка будет чрезмерно занижена, а дело в том, что у стрельца — нет ни свободы передвижения, нет ничего личного, а сплошь — «коллективное», да еще и нескончаемая муштра и, возможно, палочная дисциплина.

В княжестве Даарр подобные методы не в чести, но знающие люди поговаривали, что многие аристократические семейства не гнушаются любыми средствами, чтобы их войско не разбежалось. И вводят суровые меры официально, либо попросту закрывают глаза на такие вещи, отдавая всё на откуп стрелецким командирам.

А я ж такое не вынесу! Да и терпеть не собираюсь ни минуты!

Вскоре мы вышли на уже знакомые мне улицы.