Пограничный легион (др. перевод) - Зейн Грей

Споткнувшись о мертвого Бликки, Пайк вдруг снова поднялся на ноги. Келс швырнул ему в лицо свой пустой револьвер и, шатаясь, поднялся с колен. Обессиленные, они пробовали еще бороться, но в этот момент к ним подошел Гульден и своей чудовищной палицей размозжил голову Пайка. Сила удара лишила Гульдена равновесия. Он упал ничком. Но Келс схватил рукоятку торчавшего из его спины ножа и что было силы рванул к себе. Падавшая туша Гульдена помогла ему вытащить нож. Широкая, дымящаяся струя крови хлынула из открытой раны, и гигант-разбойник повалился на пол.

Выронив нож, Келс дрожа осмотрел лежащего у его ног хрипящего Гульдена и затем перевел взгляд на безмолвные тела остальных бандитов. Нерешительно сделав еще пару шагов, он упал у порога двери.

Жанна хотела броситься к нему, но ее ноги подкосились, и когда, опираясь на Джима, она, наконец, добралась до Келса, то ей показалось, что прошла целая вечность.

Опустившись перед ним на колени, она бережно приподняла его голову. Его лицо было бело как снег – глаза широко открылись.

Он не узнал ее больше. Его сознание померкло, жизнь быстро угасла.

Глава XX

Посадив Жанну на лошадь, Джим несколько минут подержал ее руки в своих.

– Держись крепко, родная! – серьезно сказал он. – Каждую минуту сюда может прибыть какой-нибудь из разбойников… Поезжай вперед. Я возьму провиант и догоню тебя.

– Но как я найду дорогу? – жалобно сказала Жанна.

– Ты должна! Возьми себя в руки. Стоит только выехать, как ты успокоишься и начнешь следить за тем, где едешь.

Пришпорив лошадь, Жанна повиновалась и больше ни разу не оглянулась. Кэбин-Галче остался позади подобно кошмарному сну. Едва догнавший ее Джим заявил, что он не может гнать таким темпом своих нагруженных лошадей. С каждой милей сердце Жанны освобождалось от гнетущей тяжести недавнего кошмара. Она уверенно выбирала дорогу. Часы и мили летели незаметно. Знакомые места вызывали в ней тихое и грустное воспоминание о Келсе.

Жанна и Джим ехали, взявшись за руки; они вспоминали свою прежнюю жизнь в Хоудли. Разговор благотворно действовал на их измученные от переживаний души. Наконец, к заходу солнца, вдали показалась маленькая деревушка Хоудли.

– А вдруг мне придется сразиться с твоим стариком? – весело спросил Джим.

– Джим… только не рассказывай всего сразу, – пробормотала Жанна.

– Я представлю тебя своей женой. Они подумают, что мы с тобой с ума сошли.

– Нет, они скажут, что я бегаю за тобой. Пожалуйста, Джим, держи все пока в секрете. Подумай, ну как понять все это моей тетке Анне?

– Хорошо. Я буду молчать, но при двух условиях.

– Каких?

– Приходи вечером опять туда, к кедрам, где мы тогда поругались с тобой.

– С радостью!

– А теперь надень маску. То-то будет сенсация! В этом костюме Денди Дейсла ты прямо чудо что за красавица.

– Джим, мне стыдно…

– Пустяки!

Жанна повиновалась, и так они въехали на мост их маленькой деревушки. Некоторые мужчины, узнав Клэва, пришли в сильное волнение. Постепенно за ехавшими молодоженами собралась целая толпа.

Внезапно Жанна увидела свою тетку, разговаривавшую с двумя соседками возле одного из блокгаузов. Женщины с любопытством уставились на приближавшуюся процессию.

– Господи! Никак это Джим Клэв! – вскричала одна из них.

Джим соскочил с лошади и схватил ее в объятия. От радости она не знала, с чего ей начать разговор.

– Джим! Мы всегда надеялись, что ты… что ты привезешь нам Жанну! – наконец пробормотала она.

– Ну, само собой! – воскликнул Джим. – Вот она!

– Как?.. Где?

Жанна спрыгнула с лошади и, сорвав свою маску, с рыданием обняла старушку.

– Тетя! Тетя! Это я – Жанна!.. О, как я рада, что наконец попала домой. Тетя, смотри мне в лицо, не смотри на мой костюм!..

Плача и дрожа от радости, старушка осыпала Жанну поцелуями и ласковыми словами, но, заметив собравшуюся кругом толпу любопытных, слегка оттолкнула ее от себя.

– Ах, ты, сумасшедшая! Разбойница! Пойди и сейчас же переоденься!

В тот же день вечером Жанна пришла ожидать Джима под кедрами. Стояла тихая, светлая ночь. Ручеек плескался среди камней, и ветер слегка шевелил пушистыми ветками.

Большой и неожиданной новостью оказалось для Жанны то, что ее дядя, Билл Хоудли, в самом деле был первым, открывшим богатые залежи золота в Олдер-Крике. За свои долголетние труды он получил звание первого старшины.

Но Жанна ненавидела саму мысль о золоте. Она охотно оставила бы все золото в Кэбин-Галче, если бы Джим согласился на это. Сколько ужасов пришлось ей пережить из-за золота. Жанна научилась терпимо относиться к людям, будь то честный золотоискатель или кровожадный бандит. Всю вину она приписывала только золоту. Разве забудет она громадный, кишащий людьми Олдер-Крик, где все были глухи и слепы ко всему, за исключением одного желтого металла?

Огненно-яркими останутся в ее памяти жуткие и свирепые бандиты, среди которых она жила. Вспомнив страшную смерть Гульдена, Жанна не испытала ничего, кроме чувства удовлетворения.

Но Келс будет всегда жить в ее памяти, и ей никогда, никогда не забыть его. Келс, жестокосердный убийца, организатор кровавых побоищ, он не должен был бы иметь места в мыслях чистой, порядочной женщины… Однако он все-таки имел его. Несмотря на все свои слабости и пороки, он обладал странным душевным благородством и отзывчивостью.

Одной ей удалось открыть его лучшее «я», и мрачность его преступлений бледнела перед этими прекрасными моментами. Никогда не забыть ей его последнего великого самопожертвования. Он ушел от нее, бледный, прекрасный, облагороженный великим душевным порывом, но со своей неизменной холодной усмешкой и загадочным, спокойным взглядом светлых глаз…

Вдруг Жанна почувствовала, как ее обхватили две сильные руки, и Джим доказал, что он очень веселый и любящий муж, но зато никудышный актер. Сыграть роль прежнего Джима ему совершенно не удалось. Гордость и радость обладателя сказались в нежном пожатии его рук и горячем поцелуе губ.

– Джим, но ты вовсе не так целовал меня тогда! – засмеялась Жанна. – Иначе я вряд ли бы так разозлилась на это.

– Но я точно так же подкрался и обхватил тебя.

– Ты убежден в этом? К счастью, я совершенно случайно запомнила тот вечер и могу напомнить тебе его. Садись и будь Жанной. Я же буду Джимом Клэвом. Сейчас я покажу тебе, как ты себя вел.

Жанна направилась в глубь леска и осторожно, бесшумно подкравшись, резко набросилась на Джима, как раз так, как он это сделал в тот памятный вечер.

Джим высвободился от нее полузадушенный и запыхавшийся.