Красным по белому - Константин Константинович Костин

5

Команда воспринялся сообщение о том, что экспедиция сворачивается и возвращается домой, сдержанно. С одной стороны — всем хотелось войти в историю, как люди, которые впервые дошли до Северного Полюса. С другой — эта экспедиция всем уже осточертела. Мороз, усталость, снежные бури… И это при том, что от всего этого можно было прятаться за надежными стенами ледового поезда. Как люди вообще отправлялись по этой морозной пустыне на лыжах и собачьих упряжках? Сумасшедшие. Или герои.

На вечер Ксавье объявил торжественно-траурный обед — вроде и праздновать нечего, но и горя особого нет — «Полюс» стоял неподалеку от каменной россыпи скал безымянного острова, всё вроде бы уже было решено…

Всё, но не для всех.

— Я принял решение, — объявил капитан Северус, войдя в каюту Ксавье, — Я иду дальше.

— Как?

— Пешком. На лыжах. Запас продуктов и спирта я возьму с собой.

— Пешком? В одиночку? Сто миль⁈ Это самоубийство! Я не допущу!

Он вскочил, шагнул к капитану, взглянул в его глаза… И понял, что ничего не изменит.

Капитан принял решение.

Нет, его, конечно, можно остановить… вернее, его можно связать, запереть, приковать… Остановить капитана уже нельзя. Он всю свою жизнь стремился к Северному полюсу и, находясь так близко от него, он назад не повернет. Ни за что.

— Вы не дойдете.

— Я — дойду.

И горящие глаза капитана говорили только одно. Он — дойдет.

— Вы не вернетесь.

— А какая разница? Я буду первым на полюсе, остальное меня не интересует.

Сумасшедший. Или герой.

— Я все рассчитал. Делая милю за час и идя десять часов в сутки, а остальное время отдыхая, я доберусь отсюда до полюса за десять дней. И столько же времени на дорогу назад. Вы будете ждать меня ровно двадцать дней. Если к этому времени я не вернусь — можете уходить назад. Значит, я погиб по дороге.

— Капитан…

— Этот вопрос решен. Я иду дальше.

6

После отбытия капитана Северуса — вся экспедиция стояла и смотрела, как он идет на лыжах по снежной равнине, становясь все меньше и меньше — запланированный обед, который, если судить по часам, был, скорее, ужином, стал ближе к траурному. Все молча ели то, что приготовил кок, и даже порция вина, доставшаяся каждому из бочонка, припасенного Ксавье как раз для такого случая, настроения не поднимала.

Все разбрелись по своим местам и постепенно, незаметно, погрузились в сон. Долгий, темный, непробудный. Именно такой, какой бывает, когда получаешь порцию снотворного.

Прошло совсем немного времени и в «Полюсе» спали все. Кроме одного человека.

Того, кто всех усыпил.

Глава 39

7

Под свист легкого ветерка, под шорох снежинок, бьющихся о стальные борта вагонов, спал ледовый поезд под названием «Полюс». Где-то далеко-далеко от него по снежной целине, на которой до сих пор не появлялся ни один человек, двигалась крохотная черная точка, упрямо стремящаяся к цели.

Внутри же поезда не двигалось ничего. Все спали.

Спал штурман в своем кресле в кабине паровоза.

Спал механик в своей каюте.

Спали разведчики, спали кочегары, сонный, навеянный морок опустился на поезд.

Сон и тишина.

И в этой тишине отчетливо были слышны шаги.

Меховые сапоги тяжело прошагали по полу коридора — а вы попробуйте прошагать легко, когда вы замотаны в шкуры по самые брови! — скрипнула входная дверь, впустив внутрь морозный воздух и россыпь крохотных снежинок, скрипнула и закрылась обратно.

Сапоги прошли по площадке вагона, поднялись по ступенькам боковой лестницы на крышу, прошли, аккуратно ступая до вагона-склада, спустились вниз и вошли внутрь.

Владелец меховых сапог точно знал, что ему здесь нужно, поэтому он прошел сразу к деревянному ящику у дальней стенки вагона. Дернул за деревянную рейку, которая казалась надежно прибитой к стенке ящика, повернул ее — щелкнуло, и стенка опустилась вниз на скрытых шарнирах, образуя пандус и открывая содержимое ящика.

Сани с паровым двигателем.

Человек ухватил за скобу на передней части саней и потащил их по проходу вперед, туда, где в конструкции вагона был сделан потайной люк, как раз для того, чтобы можно было выкатить сани и закатить их обратно.

Спустив их на снег, человек огляделся — нет ли где поблизости этого надоедливого медведя? — и, через некоторое время, из люка съехали по опускным сходням еще несколько саней, прицепных, с широкими полозьями и решетчатым корпусом из стальных прутьев. Прицепив эти сани к тягловым — получился этакий санный мини-поезд — человек бросил в последние тючок и, вздохнув, принялся запускать двигатель.

Паровой двигатель саней был небольшим, однако достаточно мощным для того, чтобы протащить тяжелый груз, впиваясь в снег зацепами стальных колес. Единственное — запаса топлива и воды хватило бы ненадолго, миля, не больше. Иначе конструкция получалась слишком тяжелой.

Но больше и не надо.

Человек прислушался к мерному пыхтению машины, удовлетворенно кивнул и, приложив руку к глазам — что было излишним, лицо и так скрывали снежные очки — посмотрел в сторону, на скалы соседнего островка, отстоявшего от места расположения «Полюса». Туда, куда ему и нужно направиться.

Он встал на сани, повернул рычаг и мини-поезд… Хотелось бы написать «рванул», но к этой скорости больше подошло бы слово «пополз». Переключатель скоростей чрезмерно усложнил бы конструкцию, а на обратном пути саням понадобится не столько скорость, сколько грузоподъемность.

Человек постоял немного, понял, что ощущает себя не капитаном корабля, всматривающимся в морскую даль, даже не машинистом паровоза, несущегося к цели по стальным нитям рельсов — скорее, крестьянином в телеге, неторопливо трюхающим по сельской дороге. Сходство усиливалось тем, что сани иногда подскакивали на выступавших из-под снега камешках или смерзшихся неровностях.

«Крестьянин в телеге» — пусть и высокотехнологичной — вздохнул и попытался присесть. К сожалению, конструктор этих саней, видимо, предполагал путешествие в них исключительно стоя и место для сидения не предусмотрел. Его бы сюда, стоять почти час, пока эта машинка ползет до точки назначения…

Человек спрыгнул с саней, подождал, пока сцепка проползет мимо него, подхватил тюк плотно свернутых холщовых мешков и побежал по снегу вдоль санного поезда, нагоняя тяговые. Бросил тюк в них и уже собирался было запрыгнуть внутрь, как его внимание отвлекло что-то, черневшее в снегу чуть в стороне от намеченного маршрута.

Наклонился, разбросал снег и поднял замеченный предмет.

Деревяшка. Обломок лыжной палки. На