История амулета - Эдит Несбит

Роберт резко повернулся в сторону пустопорожнего доселе кресла и от удивления чуть было не свалился со своего. Ибо этим самым «кем-нибудь» оказался опальный фаворит Великого Фараона и неудачливый ловец красильной рыбы Рекх-мара!

Как я уже говорила, взгляды всей без исключения публики были прикованы к пивным кружкам мистера Дэвида Деванта. Но я забыла упомянуть о том, что цепкий, ничего не пропускавший взгляд мистера Дэвида Деванта был намертво прикован к публике. Более того, несколько последних минут он по чистой случайности был прикован к пустому креслу рядом с Робертом, так что внезапное появление египетского жреца не прошло для него незамеченным.

«Провалиться мне на этом самом месте, если я когда-нибудь видел более ловкий фокус! — подумал он. — И ведь, черт побери, они провернули его прямо у меня под носом! Во время моего собственного номера! Нет уж, я обязательно дознаюсь, кто и как это сделал!» — Он, видите ли, еще ни разу в жизни не видел трюка, которого бы не мог проделать сам.

К тому времени уже больше половины присутствующих в зале изо всех сил глазели на появившегося рядом с Робертом чисто выбритого молодого джентльмена в экзотическом даже для цирка наряде.

— Леди и джентльмены! — возгласил мистер Девант, отличавшийся умением выкручиваться из любых щекотливых ситуаций. — Только что вы видели трюк, который я впервые предлагаю широкой зрительской аудитории. Обратите внимание, третье место во втором ряду галереи только что пустовало — а теперь там сидит самый что ни на есть настоящий древнеегипетский раджа!

Естественно, мистер Девант и не догадывался, насколько он был близок к истине.

Его громогласный анонс заставил ту часть публики, что еще не заметила египтянина, обернуться к галерке, и вскоре уже весь зрительный зал, предварительно как следует охнув от удивления, заходился истошными криками «Браво!» и штормовыми аплодисментами. Одна лишь чопорная пожилая леди, сидевшая по другую сторону от Рекх-мары, не кричала и не хлопала, а с явно недовольным видом пыталась отодвинуться как можно дальше в строну. Она-то знала, что мимо нее никто не проходил, и, как она позднее призналась своей приятельнице, «внезапное появление этого цыганистого босяка едва не лишило меня (то есть, ее) последних остававшихся у меня (то есть, у нее) мозгов». При этом она, подобно многим другим персонажам этой книжки, уверяла, что в случае чего готова немедленно провалиться на этом самом месте, а также сдохнуть, облезть и выйти замуж за судебного пристава.

Рекх-мара, по всей видимости, был не очень доволен оказанным ему горячим приемом.

— Давайте выберемся их этой толпы! — прошептал он на ухо Роберту. — Мне нужно срочно с вами поговорить.

— Только не сейчас! — прошептала подслушивавшая Джейн. — Мы же еще не видели ни распиленной леди, ни чревовещателя!

— Как вы оказались здесь? — прошептал Роберт, когда до него дошла очередь.

— А как вы оказались в Египте и Тире? — вопросом на вопрос ответил Рекх-мара. — Да будет вам ломаться-то, пойдемте отсюда!

— Никто и не ломается! — сердито пожал плечами Роберт. — Только мы ведь вовсе не обязаны из-за вас лишать себя удовольствия.

Однако все четверо поднялись на ноги и принялись протискиваться к выходу.

— Это подсадки! — объяснил сидевший на два ряда ниже человек своей жене. — Сейчас они пройдут за кулисы и появятся в следующем номере.

— Лично я совсем не прочь, — сказал Роберт.

— Сами вы подсадки! — сказал Сирил, и все пятеро покинули зал под бешеные аплодисменты публики.

В вестибюле театра дети попытались, насколько это было в их силах, осовременить наряд египтянина, но даже в робертовой кепке и сириловом инвернесовском плаще Рекх-мара представлял собой слишком неподходящую фигуру для прогулки по забитым народом вечерним улицам Лондона. Скрепя сердце и скрипя зубами, дети наняли кэб, ухлопав на него самые распоследние из имевшихся у них карманных денег. Они попросили кэбмена остановиться, не доезжая пару подъездов до их входной двери, после чего девочки отправились на кухню морочить голову старой нянечки захватывающими описаниями фокусов мистера Деванта и настоятельными просьбами приготовить им к чаю прожаренные в масле тосты, а мальчики тем временем осторожно пропихнули упиравшегося жреца в предусмотрительно не запертую их сестрами дверь и после короткой, но полной драматизма борьбы на лестнице, запихнули его в спальню.

Когда девочки поднялись наверх, Рекх-мара сидел на краешке сириловой постели, положив руки на колени и до такой степени не шевелясь, что его вполне можно было принять за одну из имевшихся в Британском музее египетских статуй.

— Ну где вы там ходите? — нетерпеливо осведомился Сирил. — Он не хочет говорить, пока мы не соберемся все вместе. И будьте добры, прикройте за собой дверь!

Когда дверь была надежным образом прикрыта, египтянин произнес:

— Наши с вами интересы совпадают.

— Возможно, так оно и есть, — согласился Сирил, — но они бы совпадали еще сильнее, если бы вы потрудились накинуть на себя пару-другую лишних туник, прежде чем гоняться за нами по такой благопристойной стране, как наша!

— Спокойствие! — миролюбиво воззвал к нему Рекх-мара. — Сначала объясните мне, что это за страна. И, самое главное, что это за время.

— Страна называется Англией, — сказала Антея. — А что касается времени, то вы перенеслись примерно на шесть тысяч лет вперед от того момента, когда мы встретились в первый раз.

— Ага! — чрезвычайно задумчивым тоном произнес жрец. — Так значит, амулет дает своему обладателю власть перемещаться не только в прошлое, но и в будущее?

— Именно так, — небрежным тоном ответил недавно побывавший в будущем Сирил. — Кстати, насчет будущего. Приближается время чая, а мы так и не решили, что нам с вами делать.

— А тут нечего и решать! — сказал Рекх-мара. — У вас имеется одна половинка амулета, у меня — другая. Все, что нам нужно сделать, так это найти скрепляющую их застежку.

— Извините, но вы ужасно ошибаетесь, — сказал ему Роберт. — У нас с вами имеется одна и та же половинка!

— Одна и та же вещь, какой бы волшебной она ни была, не может повторять самое себя в одном и том же месте, да еще и в одно и то же время, — поучительным тоном сказал Рекх-мара. — Смотрите, вот моя половинка! — И он положил красную подковку на пушистое марсельское покрывало. — А теперь давайте вашу!

Вопросительно взглянув на остальных, Джейн отвязала свой амулет от шнурка и положила его на кровать — в достаточном, впрочем, удалении от загребущих рук египтянина, от которого дети продолжали в любую минуту ожидать чего угодно. Чтобы еще более обезопасить себя от этого самого «чего угодно», Сирил с Робертом встали по бокам у жреца и приготовились устроить жестокую свалку при первой же его попытке завладеть их бесценным сокровищем или хотя бы шевельнуть рукой. Но Рекх-мара и не думал шевелить руками — он по-прежнему сидел абсолютно неподвижно, и лишь глаза его постепенно расширялись от удивления. Глаза остальных присутствующих вели себя отнюдь не лучше, поскольку в тот момент с амулетом Рекх-мары начали происходить какие-то странные вещи: он задрожал, зарябил, заприплясывал на месте, а потом, подобно притягиваемой магнитом железной иголке, вдруг рванулся с места и быстро заскользил к своему еще хранившему тепло джейновой шеи двойнику. А еще потом, подобно двум капелькам дождя, сливающимся воедино на оконном стекле, или же двум каплям ртути, втягивающимся одна в другую, половинка египтянина скользнула в половинку Джейн, и — фьюить! — на толстом ворсистом покрывале осталась лежать все та же известная нам со второй главы этого волнующего повествования красная каменная подковка.

— Черная магия! — закричал Рекх-мара и резко подался вперед, пытаясь самым бессовестным образом ухватить поглотившую его достояние вещицу. Однако Антея оказалась проворнее — она смела половинку амулета с покрывала прямо у него под носом, и в то же самое время разбушевавшийся жрец был отброшен назад захлестнувшей его сзади веревкой. Сирил с Робертом, пыхтя как два паровых утюга, повисли на ней каждый со своей стороны, пытаясь притянуть локти египтянина к его же бокам. Прежде чем Рекх-мара додумался оставить Антею с Джейн в покое и направить всю свою немалую силу против взнуздывавших его мальчиков, те уже успели крепко стянуть веревку у него за спиной и для верности несколько раз обмотать ее одним концом вокруг кроватного столбика. Затем все четверо навалились египтянину на ноги и, несмотря на все его пинки и извивания, в два счета спеленали их свободным концом веревки.

— Я сразу же понял, — сказал Роберт, в поте лица трудясь над последним узлом, — что он непременно попытается стянуть у нас амулет, а потому и не поленился сбегать в кладовую за веревкой.