Шотландский узник (ЛП) - Диана Гэблдон

У него не было времени поразмыслить над их секретами, потому что приехал Хэл, одетый для выступления в Палате лордов и красный от дневной жары. Герцог со стоном рухнул в кресло и вытянул ноги в туфлях на красных каблуках, отдавая их в распоряжение Насонби со вздохом облегчения. Дворецкий бережно разул хозяйские ступни, словно они были сделаны их фарфора, и оставил Хэла изучать дыру на чулке.

— В Лондоне такое столпотворение карет, что я решил пройтись, — сказал он так, словно видел в последний раз своего брата за завтраком, а не несколько недель назад. Он взглянул на Грея. — У меня волдырь на пятке размером с голубиное яйцо, так вот даже он выглядит лучше тебя. Что, черт возьми, случилось?

После этого вступления изложить события последних дней оказалось легче, чем ожидал лорд Джон. Он сделал это кратко, как только мог, время от времени обращаясь к Фрейзеру за необходимыми подробностями.

При рассказе о нападении Сиверли на Джейми Фрейзера губы Хэла насмешливо дернулись, но он сразу стал серьезным, услышав о втором визите Грея в имение майора.

— Боже мой, Джон. — Он отвлекся от чая, рассеянно держа в руке кусок кекса. — Значит, ты сбежал из замка Атлон и из Ирландии и теперь подозреваешься в убийстве. Ты же понимаешь, что юстициарий опознает тебя по словесному описанию?

— Мне некогда было беспокоиться об этом, — возразил Грей, — и я не собираюсь делать это сейчас. Нам надо обсудить более важные вещи.

Хэл наклонился вперед и аккуратно положил кекс.

— Расскажи мне об этих вещах, — сказал он.

Грей извлек на свет обгорелый лист из камина в доме Сиверли. Он положил на стол мятую страницу со стихотворением и списком имен на обратной стороне и изложил свои догадки.

Хэл поднял ее, свистнул сквозь зубы и произнес что-то неблагозвучное на немецком языке.

— Хорошо сказано, — похвалил Грей. Его горло першило от длинного рассказа и морской болезни. Он взял чашку чая и вдохнул его аромат. — Я вижу, один человек в списке имеет воинское звание; если хоть один из них находится сейчас в армии, мы найдем его довольно легко.

Хэл тщательно разгладил смятый лист.

— Ну, что ж. Думаю, нам следует действовать осторожно, но быстро. Я покажу эти имена Гарри; он знает всех и вся и сможет выяснить, кто они такие, служат ли они в армии и что из себя представляют. Пока очевидно только одно — все они ирландцы. Ирландскую бригаду придется проверять очень осторожно — не хочу обидеть их подозрением. Что касается Твелветри… — Он взял кекс, откусил и стал задумчиво жевать.

— Он уже знает, что его подозревают в заговоре, — заметил Грей. — Можем ли мы обратиться к нему напрямую или нам нужно просто проследить за ним в Лондоне, чтобы узнать, с кем он общается?

Лицо Хэла просияло улыбкой, когда он смерил младшего брата взглядом сверху вниз.

— Так ты, значит, собираешься надеть маску и следить за ним? Или хочешь поручить эту миссию мистеру Фрейзеру? Я ни одного из вас не назвал бы незаметным.

— Нет, здесь я полагаюсь на тебя, — ответил Грей. Он потянулся к графину с бренди и налил его в стакан для воды. Его рука дрожала от усталости, и он пролил несколько капель.

— Я поговорю с мистером Бисли, — задумчиво сказал Хэл. — Думаю, он сможет связаться с негодяями О'Хиггинсами; мы сможем использовать их.

— Они ведь ирландцы, — заметил Грей.

Братья Рейф и Мик О'Хиггинсы были солдатами, пока их это устраивало. А когда им надоело, они исчезли, как блуждающие огоньки. Однако, они знали все грязные норы и гнездовья порока в Лондонских трущобах, где собирались ирландские эмигранты, и были самыми подходящими людьми для не совсем законной работы.

— Ирландская кровь не обязательно подразумевает склонность к предательству, — укоризненно сказал Хэл. — И они очень пригодились нам в деле с Бернардом Адамсом.

— Ты прав, — Грей откинулся на спинку кресла и закрыл глаза, чувствуя, как усталость вытекает из него, словно песок из часов. — Не принимай близко к сердцу.

Минни деликатно откашлялась. Она что-то тихо шила, пока мужчины разговаривали.

— А что насчет майора Сиверли? — спросила она.

Грей открыл глаза, мутно глядя на нее.

— Он умер, — ответил он, — разве вы не слышали, Минерва?

Она ответила ему холодным взглядом.

— И, без сомнения заслужил свою смерть. Но разве вы не начинали этого дела с намерением привлечь его к суду и заставить публично ответить за свои преступления?

— Разве можно отдать под трибунал покойника?

Минни снова откашлялась с довольным видом.

— Вообще-то, — сказала она, — я думаю, это возможно.

Хэл перестал жевать кекс.

— Я собрала довольно большое количество записей военно-полевых судов, — сказала она, быстро взглянув на Грея, — когда… когда бедный Перси… — Она вздохнула и отвернулась. — Дело в том, что ответчика можно привлечь к военно-полевому суду посмертно. Дела человека продолжают жить после него, хотя, я думаю, что к подобному разбирательству обращаются только в случае крайне тяжелых нарушений, в назидание армии и чтобы дать возможность командирам преступника показать, что они не дремали и не попустительствовали грязным сделкам.

— Я никогда не слышал о подобных вещах, — сказал Грей.

Краем глаза он видел, как Джейми Фрейзер, поджав губы, изучает ковер, словно никогда его не видел до сих пор. Джейми Фрейзер был единственным в мире человеком, который знал правду о взаимоотношениях Грея с его сводным братом.

— Как часто это случалось? — Спросил Хэл заинтересованно.

— Ну, я знаю только об одном случае, — призналась Минни. — Но этого достаточно, не так ли?

Хэл сжал губы и кивнул, его глаза сузились, он подсчитывал шансы на успех. Это должен быть общий военно-полевой суд, а не полковой; они так решили с самого начала. Полк Сиверли, возможно, пожелает сам рассмотреть обвинения против него, но протоколы полковых судов не были публичными, в то время как общие военно-полевые суды обязательно раскрывали информацию, а так же привлекали к участию в деле адвокатские конторы с их изнурительно подробной фиксацией всех этапов разбирательства.

— И это даст вам публичную арену, если потребуется, — деликатно добавила Минни, — для изучения отношений майора Сиверли с Эдуардом Твелветри. Или любым другим человеком. — Она кивнула на опаленный листок, лежащий рядом с чайником.

Хэл рассмеялся. Это был тихий радостный смех, которого Грей не слышал уже давно.

— Минни, дорогая, — сказал он ласково. — Вы просто драгоценная жемчужина.

— Пожалуй, да, — скромно согласилась она. — Еще чаю, капитан Фрейзер?

Томас, граф де Лалли, барон де Толлендэйл размещался в небольшом частном доме недалеко от Спитлфилда. Адрес Джейми узнал от герцогини, которая не стала спрашивать, зачем он ему понадобился; а он не стал выяснять, почему она спросила, говорил ли он с Эдуардом Твелветри, а если говорил, то не упоминал ли вышеназванный джентльмен имя Рафаэля Вэттисвэйда.

Он удовлетворил ее любопытство, но ничего не сообщил ни Грею ни герцогу Пардлоу; пока герцогиня уважает его секреты, он будет уважать ее. Джейми спросил, слышала ли она о некоем Тобиасе Куинне; она не слышала.

Он не удивился — если Куинн сейчас в Лондоне, и знает, что его планы известны Фрейзеру, он будет сидеть тихо, как мышь. И все-таки он может использовать чашу короля друидов для вдохновения сторонников, в чьей самоотверженности не уверен, так что слухи о нем и о чаше вполне могут бродить по городу.

Джейми шел по узким улочкам, ощущая себя странно чужим здесь. Когда-то у него были люди, которые пошли бы за ним в бой, а так же те, кто мог добыть для него сведения. Он мог сказать несколько слов нужному человеку, и Куинн был бы найден через несколько часов.

Он решительно отмел от себя воспоминания; с той частью его жизни было покончено. Он так решил и не желал возврата назад; но почему эти мысли снова и снова приходят к нему?

— Потому что я еще не все сделал, — пробормотал он себе под нос.

Он должен найти Куинна. Делает ли он это ради самого Куинна или для спасения Ирландской бригады, он не знал, но он должен был найти этого человека. А Томас Лалли был таким же, как он сам. Конечно, Лалли был узником, но все эти годы он поддерживал связь с соратниками и информаторами, слушал и был в курсе их замыслов. Такой человек никогда сам не покинет поле боя, его можно только унести вперед ногами.

Человек, не признающий поражения, с горечью подумал Джейми.

Он явился без предупреждения. Это было не совсем учтиво, но он не собирался быть любезным. Ему была нужна информация и было больше шансов получить ее, если не дать Лалли времени на обдумывание ситуации.

Солнце поднялось в зенит, когда он добрался до места; Пардлоу предложил ему карету Греев, но он не хотел, чтобы стало известно о его передвижениях по Лондону. Братья Греи больше не беспокоили его слежкой, они были слишком заняты поисками членов «Дикой охоты». Как скоро они выйдут на того, кто согласится заговорить? Он постучал в дверь.