Ютланд, брат Придона - Юрий Никитин

Никониэль с размаху обрушил на спину Водяника тяжелый меч. Страшнозол крикнул предостерегающе:

– Руки мальчишке не обруби!

– За собой смотри, – огрызнулся Никониэль.

Тело Водяника дергалось, он все еще старался освободиться, Ютланд отчаянно удерживал, потом дива-колдуна не найти, в лицо брызгала зловонная кровь, сильно пахнет горелым мясом…

Наконец Водяник перестал рваться из его рук, чуть позже его стянули с Ютланда, еще немного потыкали мечами. Никониэль в злом азарте вообще отрубил голову этого главного дива Болотной гати и сунул в кожаный мешок.

Ютланд поднялся, на него изумленно смотрели во все глаза, а он устало стирал с лица кровь дива, осматривал себя, ран нет, только ушибы и царапины.

– Ты просто счастливчик, – проговорил наконец Никониэль. В его хмуром голосе озадаченности было больше, чем ликования. – Еще какой! И с Водяником поговорил… и чуть не задавил властелина болот…

– Это Водяник его чуть не задавил, – возразил Страшнозол, – но ты прав, парнишке просто чудовищно повезло. Хотя нам повезло еще больше, не так ли?

– Так, – согласился Никониэль.

– Мы не отыскали бы Водяника, – вдруг сказала Ирина, – это Ют сумел его заинтересовать, задержать, а потом схватил и держал… для нас. Иначе мы бродили бы по болоту, пока не попадали от усталости. И тогда бы Водяник всех нас…

Ютланд с жалостью оглянулся на порубленное тело болотного дива. Деониссимо уже шарит в его одежде, на поясе ключа не оказалось, отыскать удалось только под мышкой в хитро подвешенном на тонком шнурке мешочке.

Все четверо с торжеством раскрывали сокровища хозяина Болотной гати, Ютланд слышал вопли восторга: в сундуках оказались наручи Карающей Длани, наручи Титана и наручи Доблести, а еще, очень важное – Браслет Проклятых из дивного серебра…

– Это кудеснику Марилию, – сказал Никониэль со вздохом сожаления, – таков был уговор… Ого, камень Вечности!

Страшнозол шепнул Ютланду:

– Чего он удивляется, такой остается после смерти каждого могучего мага! Если, конечно, происхождение у него не от человека, а от дивов. Жрец Холард охотится за такими в Куявии, но мы отнесем своим чародеям, они умеют использовать магию долунного мира не хуже…

Деониссимо с торжеством вытащил и вскинул над головой в вытянутой руке золотой браслет.

– Есть!

– Браслет князя Хнора, – шепнул Страшнозол, – великого героя прошлых времен. Когда-то обладал просто чудовищной мощью! Говорят, двигал горы!

– Князь Хнор?

– Нет, браслет. А вот когда попал в эти вонючие лапы, силы в нем почти не осталось… Ничего, наши ведуны сумеют восстановить прежнюю мощь.

Ютланд почти не слушал, в голове все еще звучат уклончивые слова Водяника, что глупо искать в болоте таинственного всадника, который весь из ярости и жаркого пламени…

– А есть, – спросил он, перебив на полуслове, – места, где дивы не в болотах, а… в жарких местах? Где огонь?

Никониэль выгреб из сундуков последние горящие огарки свечей, такими эти древние светочи казались Ютланду.

– Страшнозол, – крикнул он веселым голосом, – ты рвался быть ведущим?

Страшнозол откликнулся:

– Не то чтобы рвался…

– Давай, вперед!

Страшнозол хлопнул Ютланда по плечу и немедленно побежал вперед, гордый тем, что хоть так побудет лидером.

Болото перестало хлюпать под ногами, воздух посвежел, а наверху словно убрали низкий навес с грязными тучами. Во всей страшной красоте распахнулось звездное небо, широкой бледной полосой протянулся След Молочной Кобылицы, что есть несметная россыпь звезд, слившихся воедино, остальные же в сторонке надменно и ярко светят каждая по себе. Небо настолько чисто и прозрачно, что звезды странно и дико висят в совершенной пустоте.

Рассвет уже угадывается по свежему воздуху, под утро он просто режет ноздри. Появились и начали уплотняться неопрятные полосы тумана, пугающе прячут под собой землю, подбираются все ближе, сперва в нем потонула высокая трава, а сейчас исчезают и мелкие кустарники…

Страшнозол сказал бодро:

– Смотрите, а наши еще не спят!

– Или уже проснулись, – возразил Деониссимо.

– Караульные не спят, – уточнил Никониэль. – Нам тоже не мешает вздремнуть…

– Вздремнуть? – изумился Страшнозол. – Да я теперь двое суток будут дрыхнуть без просыпу!

– И в корчму не пойдешь? – спросил Никониэль.

– Нет!

– А побахвалиться?

Страшнозол задумался, на лице мучительная борьба, наконец махнул рукой.

– Ладно, сперва в корчму на часок… а потом спать, спать, спать…

Деониссимо, записной говорун, начал рассказывать, как он продаст свою часть добычи, а с большими деньгами переселится в какую-нибудь мирную страну, где в кисельных берегах текут молочные реки.

Слушали его невнимательно, а Страшнозол вообще сказал с пренебрежением:

– Ну был я в той счастливой, как считаешь, стране. Ну, и что там хорошего?

Ютланд сказал с удивлением:

– Ну а как же? Я ж говорю, молочные реки, кисельные берега…

Страшнозол поморщился.

– Как-то пришлось мне вылезать из молочной реки на кисельный берег… Тебе бы такое удовольствие!

Ютланд попытался представить себе такое выкарабкивание, содрогнулся.

– Да, что-то в нашей мечте не так…

Деониссимо возмущенно хрюкнул, но, похоже, призадумался. Едва прошли под воротами, Ютланд сказал с неловкостью:

– Я на постоялый. Завтра увидимся.

– Завтра уже наступило, – сказал Деониссимо жизнерадостно. – Но поспи, поспи. На тебе лица нет. А то, что есть, совсем не лицо… Увидимся!

Его хлопали по плечам, благодарили за стойкость, потом все пошли к баракам, Ютланд повернул было к постоялому двору, но хлопнул себя по лбу и побежал за ними.

Деониссимо обернулся, воскликнул радостно:

– Решил с нами?

– Надо спросить Михея, – ответил Ютланд. – Вопросы есть.

– Это нетрудно, – заверил Деониссимо, – Михей встает рано.

Никониэль бросил:

– А он вообще ложится? Я ни разу не видел спящим.

– Он спит стоя, – сказал Страшнозол авторитетно. – Как конь.

Глава 14

В бараке еще горит свет, хотя в небе уже вспыхнули жарким пурпуром облака, вся земля покрыта густой глубокой тенью, но скоро солнце разорвет ее на части, заставит трусливо втягиваться под укрытия стен, прятаться за камнями и деревьями.

Никониэль не успел протянуть руку к двери, как та распахнулась, на пороге вырос Михей, уже одетый, даже в доспехах, сна ни в одном глазу, лицо встревоженное, но скользнул по ним быстрым цепким взглядом и с великим облегчением перевел дух.

– Целы…

– И с победой, – сказал Никониэль с гордостью. – Побили всех, даже Водяника!..