Если он грешен - Ханна Хауэлл

Но как же узнала леди Маллам о заведении миссис Крэтчитт? И, что еще важнее, как смогла договориться с хозяйкой борделя? Хотелось бы найти ответы и на эти вопросы. Едва ли леди Маллам примет как должное тот факт, что собственный сын отказывается от нее. И если она решилась на такое чудовищное преступление, то, выходит, от этой женщины всего можно ожидать. «Не исключено, что она, узнав о роли Пенелопы в этой истории, попытается ей отомстить», — подумал Эштон. Что же касается Пенелопы, то он сегодня узнал ее с совершенно новой, неожиданной стороны. То, что она сделала в подвале миссис Крэтчитт, просто ошеломляло. Эштону казалось, что он стал свидетелем настоящего чуда. Никто из тех, кто видел, как Пенелопа разговаривала с мертвыми, помогая им обрести покой, не мог не проникнуться верой в ее дар. Но такое под силу только волшебнице, и именно ею она сегодня себя проявила.

Он уже давно не считал ее шарлатанкой, обиравшей доверчивых простаков, однако до конца в ее чудесный дар все же не верил. А в ее настойчивом стремлении убедить окружающих в том, что она способна общаться с призраками, он видел некую причуду. Эштон про себя решил, что эта странная детская фантазия помогала Пенелопе уйти от реальности, защититься от постоянных обид и оскорблений со стороны Хаттон-Муров и, возможно, как-то почувствовать свою причастность к многим поколениям предков. Что же касается всех прочих Уэрлоков и Бонов, то они вызывали у Эштона любопытство, однако он очень сомневался, что кто-то из них действительно способен на то, что приписывали им слухи. Но теперь все сомнения рассеялись и он почувствовал, что оказался в довольно странной ситуации — словно прожил всю жизнь с шорами на глазах, а сейчас вдруг прозрел.

Он убедился, что Пенелопа не только способна видеть призраков и говорить с ними, но даже может находить места, где лежали их тела, и значит, должен поверить во все то, что рассказывали об Уэрлоках и Бонах. И от этого Эштону было немного не по себе. До сих пор он не испытывал особых переживаний из-за того, что столько времени проводил под одной крышей со множеством Уэрлоков и Бонов, а вот сейчас… Сейчас он постоянно думал о том, что все они обладают сверхъестественными способностями. Да-да, все! Пенелопа говорила ему, что каждый из мальчиков наделен каком-то особым даром, и теперь у него не было оснований ей не верить.

Правда, он еще не видел всех их талантов в действии, но уже давно заметил в некоторых детях кое-какие странности — например не было сомнений в том, что Гектор распознавал ложь. Или же он был просто необычайно наблюдательным и подмечал все особенности мимики, которые могли бы выдать лжеца? А вот Септимус действительно мог прикосновением рук снимать боль, и даже доктор, которого Эштон очень уважал, не сомневался в этом его «даре». Пол заявлял, что он может предвидеть грядущие события, однако жаловался, что пока не научился предупреждать людей таким образом, чтобы его предупреждения приносили пользу. Но мальчик явно чувствовал опасность — Эштон несколько раз имел случай в этом убедиться.

Да, поверить во все это было не так-то трудно, но вот как быть с мальчиком, который якобы мог исцелять одним своим прикосновением? И что думать о маленькой девочке, которая нагоняла грозу, когда ей было не по себе? И еще в доме был мальчик, обладавший удивительной способностью перемещать предметы и даже бросать их, не пошевельнув при этом и пальцем.

Но неужели подобное возможно? Приходилось признать, что возможно. Потому что он, Эштон, видел все это собственными глазами, однако не хотел, чтобы подобные эпизоды задерживались у него в памяти. Но теперь, пытаясь «приучить» свой разум к возможности чуда, он стал во всех подробностях припоминать ночное вторжение в дом головорезов миссис Крэтчитт. Ведь Джером бросал в них всевозможные предметы, но при этом не притрагивался ни к одному из них!

Эштон со вздохом откинулся на спинку сиденья. Он мог множество раз прокручивать в памяти такие вот эпизоды, но от этого все равно ничего не изменится. Было совершенно очевидно: он попал в мир, которого не понимал и, наверное, так и не сможет понять. Однако он знал, что ему придется принять все это как данность.

Наконец карета остановилась у «Хижины Уэрлока». Осторожно разбудив Пенелопу, Эштон с улыбкой смотрел, как она, словно маленькая девочка, трет кулачками глаза. Пообещав, что вернется к ней попозже, виконт поцеловал ее у двери и передал заботам братьев. Ему ужасно хотелось принять ванну, и он, запрыгнув обратно в карету, приказал кучеру побыстрее отвезти его домой.

Пенелопа еще немного постояла в дверях, провожая взглядом карету, пока та не скрылась из виду. Ей сейчас предстояло много работы, но в первую очередь она должна была хорошенько отмокнуть в горячей ванне. Она все еще чувствовала на себе запах смерти и хотела поскорее освободиться от этого ужасного запаха, чтобы затем, собравшись с силами, выбросить из памяти все то, что видела сегодня в доме Крэтчитт.

К ее облегчению, один из охранников-близнецов (она теперь их обоих называла «Нед-Тед») тут же вызвался принести в ее спальню горячей воды. «Приятно, когда у тебя есть слуги», — подумала Пенелопа, поднимаясь наверх. Через несколько секунд она вдруг осознала: в доме что-то не так. Она остановилась и обернулась. В холле у подножия лестницы стояли ее братья и улыбались. Но что же все-таки случилось?..

Пенелопа едва не вскрикнула, сообразив наконец, что именно изменилось в доме. Ведь она уехала, так и не успев убраться после ночного погрома. А теперь в холле было даже чище, чем до этого происшествия. Она сбежала по ступеням в гостиную и, ошеломленная, замерла на пороге. Вся разломанная во время драки мебель исчезла, а вместо нее появилась другая — такую дорогую мебель она едва ли могла себе позволить.

— Откуда это? — пробормотала Пенелопа, обернувшись к подошедшим братьям и Неду с Тедом.

— Его сиятельство прислал несколько слуг, чтобы помочь нам с Недом убраться, — ответил тот из охранников, которого, очевидно, звали Тед. — И они привезли с собой кое-что из вещей, которые пылились на чердаке в Радмур-Хаусе, потому что его сиятельство сказал, что многое из вашей мебели починке уже не подлежит. Кроме того, он прислал несколько горничных, и они навели в доме порядок.

Пенелопа прошла по остальным комнатам первого этажа, и там тоже все сверкало. Более того, она обнаружила еще некоторые предметы обстановки, которых раньше не было.

«Но что же обо всем этом думать?» — спрашивала себя Пенелопа. Действительно, должна ли она злиться на Эштона из-за того, что он распоряжается у нее доме без ее ведома? Или лучше забыть о гордости и с благодарностью принять то, что сделали для нее? Увидев прошедшего мимо Теда с двумя полными ведрами горячей воды, Пенелопа решила, что обо всем этом можно поразмыслить в ванне.