Семь бед – один ответ - Алексей Лютый

После этих неутешительных выводов Рабинович еще пару минут делал вид, что крайне интересуется профессиональными навыками Жомова, но надолго бы его не хватило. Сеня уже собрался признать свое поражение, но спасло его от незавидной участи проигравшего прибытие Венов. Мелкие божки влетели в зал, словно угорелые, и прямо с порога истошно завопили:

– Один идет! Один идет! Сюда, между прочим, идет…

В Палатах эйнхериев все тут же изменилось. Вяло ползающие по залу валькирии, видимо, вчера тоже рискнувшие попробовать поповского самогона, начали носиться из угла в угол как угорелые, наводя лоск на все, что попадалось под руку. Даже Горыныч, которого, видимо, приняли за статуэтку, не успел увернуться и был подвергнут унизительному протиранию нестерильной ветошью. Ахтармерз фыркнул от обиды и стремительно начал было набирать объем, но, наткнувшись на суровый взгляд Рабиновича, сник и вернулся в исходное состояние.

Ингвина оставила своих новых подруг и тут же пристроилась позади Сени, всем своим видом изображая невозмутимость секьюрити. Попов тут же забыл о жратве и с зачарованным видом уставился на ту самую дверь, через которую в зал только что влетели Ваны. Даже Жомов и то не смог проигнорировать это известие. Повертев в руках питейный сувенир из Англии, Ваня секунду поколебался, а затем спрятал Грааль от греха подальше.

А Тор тем временем, пометавшись вслед за валькириями по залу, остановился в самом центре, готовясь встретить папашку с распростертыми объятиями. Однако время шло, а Один не появлялся. Тор уже решил, что Ваны его разыграли, и стал придумывать для них самые извращенные наказания, но в этот момент дверь в зал распахнулась, и на пороге появился… Нет, не Один и не тот персонаж матерного фольклора, о котором вы подумали! Широко раскрыв створки, в зал въехал на своей лошади златовласый и златозубый Хеймдалль. Посмотрев по сторонам, он брезгливо наморщил нос и проговорил:

– Один не желает общаться с гостями в этом провонявшем свинарнике. Пусть зал вымоют с хлоркой к вечернему пиру, а пока топайте в Гласир. Одноглазый ждет вас там. – И, круто развернув свою клячу, Хеймдалль выехал из зала обратно.

Тор растерянно посмотрел на путешественников и, взмахом руки пригласив их за собой, направился к выходу из зала. Переглянувшись, трое ментов в сопровождении Ингвины, Горыныча и меня отправились следом. У каждого из них на лице, словно маска, застыл один и тот же вопрос: «Неужели все? Неужели домой?»

Внешне верховный бог асов мало отличался от своих многочисленных отпрысков. Оказался он таким же ширококостным и крепким. Отличали Одина от сыновей только седая борода да затянутый черной повязкой глаз. На его плечах нахохлились два ворона, а рядом валялись в пыли два волка. Но самой большой достопримечательностью, выделявшей бога Воинов из свиты, был восьминогий конь-мутант по кличке Слейпнир, что в переводе на нормальный язык, исключив непечатные выражения, можно произнести, как Семичлен Пржевальского. Менты завороженно уставились на него.

– Ни хрена себе кобыла, – удивленно проговорил Жомов. – Это кто же у нее папаша был? Что за осьминог парнокопытный?

– Это не кобыла, а конь, – ответил на Ванин вопрос Фрейр, пока Один пристально рассматривал ментов. – И папашей у него был тяжеловоз Свадильфари. А вот родил этого коня наш универсал Локи.

– Ты мне голову не парь, – обиделся на аса Жомов. – Задолбал уже своей простотой. Как это Локи родить может, да тем более коня?

– А он у нас гермафродит. Сам е…

Хоп!!! – это Один приложился ладошкой к похабным губищам Фрейра.

– Чего ты, папа, дерешься?! – плаксиво возмутился бог Дождей и земных плодов.

– Я тебе поматерюсь при дамах-то! – пригрозил Одноглазый и показал Фрейру кулак. – Если считаешь, что уже большой стал, то иди вон етунов колоти. А то все за спину Тора прячешься. – И Один погладил рыжего, улыбавшегося, словно Чеширский Кот, Громовержца по голове. – Хороший мальчик!

– Конечно, Тор у вас, папа, любимчик, – обиженно хмыкнул носом Фрейр. – Ему всегда все самое лучшее. А как огород поливать или овощи на зиму заготавливать, так тут Тора не дозовешься.

– Цыц, сопляк! – рявкнул на него Один и повернулся к гостям: – Так о чем это мы говорили?

– Пока еще ни о чем, но сейчас начнем, – усмехнулся в ответ Рабинович. – Нам нужно, чтобы ты вернул нас домой, в наш собственный мир.

– А фигу с маслом не хотите? – удивился Одноглазый. – Чтобы я каким-то смертным в качестве такси работал? Хрен вам в сумку, чтобы куски не мялись. Сами сюда забрались, сами и выбирайтесь обратно!..

Сеня задохнулся от возмущения и хотел что-то сказать, но не успел. Произошло нечто странное! Один из волков, лежавших возле копыт лошади аса, вдруг подскочил с места и, высунув язык, помчался прямо на меня. Пришлось, несмотря на репутацию поджать хвост и попятиться назад (хотел бы я посмотреть, что бы вы на моем месте сделали!). Рабинович, хоть сто лет меня знает, принял мою осторожность за трусость и возмущенно завопил:

– Сидеть, Мурзик! Позоришь меня перед людьми. – А затем заорал и на Одина: – А ну-ка убери свою шавку, пока я ее пополам не сломал!

– Слушай, Сеня, а это не наш старый знакомец Фреки? – удивленно рассматривая волка, спросил догадливый Попов. – Ну, помнишь ту прожорливую животину, что нам сначала в Митгарде, а потом в Свартальхейме попадалась?

– Так вы знакомы с моим волком? – прежде чем Сеня смог ответить Андрюше, удивился Один. – Ну-ка, Фреки, иди сюда.

Огромный лесной хищник остановился и послушно потрусил на зов. Одноглазый свесился вниз, и Рабинович, хоть ничего и не слышал, мог бы поклясться, что ас начал обмениваться с волком короткими фразами. Некоторое время путешественники с удивлением взирали на странный диалог Фреки с богом, а затем Один распрямился на спине Слейпнира. Удивленно хмыкнув в бороду, ас с каким-то странным выражением посмотрел на людей.

– Странно это слышать, но Фреки дает вам неплохие рекомендации, хотя обычно людей он не переваривает. Впрочем, за лестные отзывы в ваш адрес в первую очередь благодарите своего четвероногого друга, – усмехнулся Один. – В общем, ждите до конца совещания, а потом решим, что с вами делать.

Ваня Жомов, в последнее время крайне болезненно реагирующий на любое проявление пренебрежения своей особой и персонами своих друзей, собрался было подрихтовать тыковку наглого верховного скандинавского божества, но Сеня остановил его. Ведь, в конце концов, несколько минут ничего не решают! А Один, словно позабыв о присутствии людей, принялся обсуждать с остальными богами внутренние проблемы. И на первом месте, естественно, стоял надвигающийся Рогнарек.

Один заявил, что имеет самые достоверные данные от агентуры о том, что утгардская группировка етунов пришла в движение и явно готовится к какой-то пакости. Инеистые великаны также начинают подтягивать войска к незамерзающей Ивинг-реке, что не может не вызывать опасений. Да и красно-синяя Хель, владычица Нидльхейма, точит зубы и бесится, особенно после того, как узнала, на что именно пошло ее зелье.

– Впрочем, ее армия нам не очень страшна. Куда больше меня волнуют етуны, – вздохнул Один. – Вчера я отправил туда на разведку Локи. Он вот-вот должен вернуться и подробнее доложить обстановку.

– Ой, папа, чего ты так суетишься, – жеманно произнес Фрейр. – С таким новым оружием, как у тебя и братца Тора, нам никакие великаны не страшны. Правда, Громовержец?..

От такого наглого намека Громовержец потерял дар речи. Даже Жомову было очевидно, что придурковатый Фрейр в лучшем для себя случае просто уже успел узнать о пропаже молота, а в худшем – сам его и стащил. Ваня с вожделением представил, как будет расправляться с подлецом Рыжебородый, но увидеть наяву это зрелище так и не успел – рядом с Одином словно из-под земли появился красавчик Локи и принялся что-то возбужденно нашептывать на ухо Одноглазому. А тот слушал, становясь с каждой секундой мрачнее тучи. Наконец, сведений в голове Одина оказалось более чем достаточно, и из нее начался информационный выброс.

– Как ты мог? Как ты мог? – завопил Один, тыча в Тора пальцем. – Позор на мои седины. Я-то думал, что ращу себе достойную смену и когда-нибудь смогу отойти от дел и хорошенько отдохнуть, а ты что сделал?.. Опозорил меня на все девять миров! Теперь даже орки над тобой смеются… Это же надо, потерять именное оружие!..

– Отец, я не потерял. У меня его украли! – испепеляя глазами поочередно Фрейра и Локи, завопил Громовержец.

– А мне плевать! – перебил его верховный босс асов. – Без твоего молота етунов нам не остановить. А Локи только что видел Мьелльнир в замке у Трюма. Придется теперь снаряжать поисковую экспедицию, – и на несколько секунд замолчал, выслушивая шепот Локи. – Что же, хорошая задумка, – кивнул головой Один и посмотрел на ментов. – Вы просите от меня помощи?.. Я бы давно прогнал вас, если бы не заступничество Фреки. А теперь и Локи просит за вас. Что же, может быть, вы и достойны моих милостей, но это сначала нужно доказать. Мне сказали, что среди вас уже есть человек, сумевший победить етуна однажды, – Одноглазый просто сверлил единственным буркалом Рабиновича. – Сможешь победить еще раз, и я выполню ваши просьбы. Но для этого верните молот Тору. Громовержец сам пойдет с вами, а Локи покажет дорогу и поможет в вашем задании, чем сможет. Хау! Я все сказал…