Ничего не говори. Северная Ирландия: Смута, закулисье, «голоса из могил» - Патрик Радден Киф

чем в Белфасте. Кафе и каналы казались такими далекими от конфликта на Севере, а само место соответствовало новым амбициям Прайс – стать писателем. Она практически сразу нашла работу: в качестве внештатного корреспондента писала статьи для газет. В некотором отношении это можно рассматривать как ее истинное призвание: в ней всегда были черты возмутителя спокойствия. Такая работа позволяла ей принимать косвенное участие в обсуждении политических проблем, оставаясь при этом в стороне от передовых линий сражений военизированных формирований. В декабре 1982, через полтора года после ее освобождения, она опубликовала в газете «Айриш пресс» (Irish Press) статью об анорексии, в которой отметила, что проблемой еще только начинают заниматься как заболеванием, между тем как от анорексии страдали такие известные женщины, как принцесса Диана и Джейн Фонда. Она ошибочно предположила, что эта болезнь связана с наличием «IQ[70] выше среднего».

И до отъезда в Республику, и после него британская разведка не упускала Прайс из виду. В отчетах наружного наблюдения говорилось: нет никаких доказательств того, что она связана «с какой-либо нелегальной организацией или с каким-либо видом террористической деятельности». В одном из таких донесений даже отмечалось, что вскоре после освобождения ее навестили старые товарищи по ИРА; они попросили ее принять участие в одной миссии, но она наотрез отказалась.

Прайс всегда интересовалась искусством, и сейчас она целые дни посвящала книге о своей жизни в «Брикстоне». Она собиралась издать такую книгу. Согласно маленькой заметке в газете «Айриш таймс» (Irish Times) в 1982 году, книга должна была показать «ход развития мыслей Долорс, начиная с ее вступления в ИРА и до того момента, как она пришла к принятию пацифизма (и в конечном итоге вышла из движения, еще находясь в тюрьме «Арма»)». Быть может, Прайс действительно приняла ненасилие как личную философию. Но есть причина, заставляющая скептически относиться к любым предположениям о том, что она отказалась от республиканской традиции вооруженного сопротивления. Такие статьи, время от времени публиковавшиеся в прессе, скорее всего, имели своей целью расположить к себе британских чиновников, которые выносили решения относительно того, насколько суровой будет жизнь Прайс после выхода из тюрьмы. Долорс показала свой брикстонский опус Имону МакКанну, и тот нашел его скучным – описание ее жизни за решеткой день за днем. Но девушке удалось опубликовать отрывок из книги в литературном журнале города Голуэй; там были некоторые лирические моменты, например, описание того, как летнее солнце нагревало пол камеры для умирающих и как она чувствовала своими босыми ногами «тепло воспоминаний о тех, кто когда-то был там».

Сразу после освобождения из тюрьмы Долорс восстановила контакты со Стивеном Ри – актером из Белфаста, с которым она познакомилась еще во времена студенчества и которого видела на сцене лондонского театра в ночь перед взрывами. Ри был на пять лет старше Прайс, он был по-своему красив и имел хорошие манеры. Обычно немногословный, с Прайс он делился своими колкими и остроумными мыслями. У него была привычка отводить глаза, когда он говорил что-то не слишком важное, а затем, в кульминационный момент, вдруг бросать пристальный взгляд на собеседника.

Ри рос в доме, полном женщин – с матерью, отцом, бабушкой и тремя сестрами. Но если Прайс воспитывалась в республиканской семье в Андерсонстауне, то Ри был протестантом, который достиг совершеннолетия немного раньше – в 1950-е, на тех перекрестках Белфаста, где тогда еще была смесь разных культур. «Я вырос в смешанном районе со смешанными соседями и смешанными друзьями, с пьяным (довольно часто) отцом; в моей жизни присутствовали обе стороны, потому что такое уж это было место», – как-то признался он. В детской постановке сказки «Красная шапочка» Ри играл Волка, и именно там и тогда он решил, что хочет стать актером.

Сначала он собирался уехать из Белфаста. Он любил этот город, но чувствовал, что здесь нет простора, размаха для роста. Будучи протестантом, он все же испытывал симпатию к ирландским борцам за независимость. Он понимал, что после полувековых репрессий католическое сообщество не могло не выработать ту или иную форму сопротивления. Ри оказался в Западном Белфасте, и, когда он вышел на сцену во время местного фестиваля, его друзья-протестанты расценили это как предательство.

В 1960-е годы он посещал Университет Квинс и впервые встретился с Прайс во время студенческих протестов. Однако в то время, когда Смута усилилась и Долорс втянулась в революционную деятельность, Ри находился в Дублине и был актером в известном Театре Аббатства[71]. Но там он тоже не находил удовлетворения. И, придя к заключению, что «Ирландия способна загубить талант», он снова переехал – на сей раз в Лондон. Пока Прайс, находясь в «Брикстоне», объявляла голодовку, а затем, пребывая в «Арма», приводила в замешательство Маргарет Тэтчер, Ри завоевывал актерскую популярность в Лондоне: сыграл целый ряд резонансных ролей в «Ройал Корт», в «Олд Вик»[72], в Национальном театре[73], а также работал на Британском телевидении.

В течение этих лет Ри, будучи ирландским актером на английской сцене, не раз задавался вопросом: до какой степени ему следует смягчить резкий ольстерский акцент и приобрести черты англичанина? Будучи от природы одаренным искусством мимики, он, без сомнения, смог бы «сыграть» англичанина, и люди советовали ему именно так и делать, чтобы продвинуться на сцене. Но, как и Прайс, Ри был своевольным и решил, что лучше останется безработным ирландским актером, чем будет говорить так, будто он вырос в Сюррее[74]. Кроме того, одним из величайших достижений ирландской цивилизации была ее адаптация английского языка, позволившая создать совершенно иную музыку звучания. Возможно, ирландцы, по мысли Ри, и склонны проигрывать британцам в политическом конфликте, но «они явно победили в том, что касается языка».

Осенью 1983 года, в субботу, Прайс и Ри поженились. Для проведения церемонии они выбрали собор Святого Патрика в «Арма», что в нескольких минутах ходьбы вверх по холму от бывшего дома Долорс в крыле С. Церемонию провел отец Раймонд Мюррей – тюремный священник, который приложил немало усилий для освобождения Долорс. Видимо, не желая делать спектакль из союза подрывника Олд Бейли и известного лондонского актера, они решили пожениться тайно, пригласив только