50 знаменитых террористов - Илья Вагман

21 сентября 1909 года Камо под охраной был доставлен на границу и передан представителям русской жандармерии. Немецкие социал-демократические газеты тут же набросились на правительство, обвиняя его в выдаче русской охранке героя революционного движения, которого германские лечебницы довели до сумасшествия. Симон в кандалах был препровожден в Метехский замок. В тот же день он был предан военно-окружному суду по законам военного времени, что было полнейшим абсурдом: в 1909 году Россия ни с кем не воевала. Но вскоре выяснилось, что повесить обвиняемого вряд ли удастся. Он действительно был помешан. Кроме того, Столыпин уведомил судей, что смертная казнь Камо может привести к нежелательным последствиям в отношениях с Германией. Во всяком случае, впредь на высылку русских анархистов при подобном повороте событий рассчитывать не приходится.

В тюрьме Симон вел себя так же, как и в немецких клиниках. Происходящее вокруг он, кажется, почти не воспринимал; вскоре было принято решение подвергнуть его длительному наблюдению в психиатрической лечебнице. Камо отправили в Михайловскую больницу, в изолятор для буйнопомешанных. Здешние врачи в который раз заявили о том, что он – безнадежный душевнобольной. А через четыре года после ареста в Германии, 15 августа 1911 года Тер-Петросяну удалось совершить побег, сняв решетку с окна уборной и спустившись вниз по веревке. Правда, она внезапно оборвалась, и мнимый сумасшедший полетел вниз с высоты двух саженей. Но он отделался лишь сильным ушибом ноги. Внизу Симона ждал его товарищ. Тревогу объявили почти сразу, Тифлис оцепили, были вызваны собаки, но все бесполезно. Камо, следуя своей традиции, будто испарился. Только через год на Коджорском шоссе произошло очередное нападение на почтовый транспорт, перевозивший большую партию денег. В ходе террористической акции четыре человека были убиты, два – получили тяжелые ранения. Но экспроприаторам все же не удалось захватить деньги. Следствие точно установило, что среди нападавших был Камо. 10 января 1913 года его все же задержали и вновь водворили в Метехский замок, проведя очередное переосвидетельствование. Врачи не обнаружили у арестанта никаких следов душевного расстройства; четырехлетнее «помешательство» Тер-Петросяна оказалось все-таки симуляцией. Дело поручено было вести как раз тому юристу, с которым террорист ехал в поезде после побега из батумской тюрьмы. Из бесед с заключенным стало ясно, что он понимает неизбежность смертной казни, ни о чем не жалеет и ни в чем не раскаивается. Дело слушалось при закрытых дверях, защитник просил лишь о «снисхождении и милости», а сам подсудимый подтвердил все обвинения и вновь сказал, что не ждет помилования. Камо приговорили к повешению. Приговор должен был быть приведен в исполнение не позднее чем через месяц. Но во время очередной встречи с террористом в камере смертников прокурор сказал, что через полмесяца будет праздноваться 300-летие царствующего дома, и по этому поводу уже получен проект закона об амнистии. Юрист сознательно задержал исполнение приговора, за что впоследствии был понижен в должности до помощника прокурора. Самому же Тер-Петросяну повешение заменили 20 годами каторжных работ. По дороге к месту заключения он все же попытался сбежать, угостив конвой пирогами со снотворным, но у него сломалась пилка, которой он перепиливал кандалы.

Харьковская тюрьма оказалась достаточно надежной, так что Камо просидел там вплоть до революции 1917 года. После освобождения он вновь включился в активную работу. А в 1919 году предложил организовать в тылу белых ряд террористических актов. Когда разрешение было получено, он снова применил свою излюбленную тактику проверок молодежи. Но начать активные действия на этот раз не успел: белые начали отступление на юг. И террористу пришлось привыкать к мирной жизни: Симон был назначен начальником учреждения. А вскоре друзья узнали, что он начал изучать предметы школьной программы: Ленин распорядился, чтобы этот опытный террорист готовился к поступлению в Академию Генерального Штаба.

Его жизнь оборвалась внезапно и нелепо. 14 июля 1922 года Камо ехал на велосипеде по Верийскому спуску, ведущему к Куре. Позади него появился грузовик, который на середине дороги ускорил ход. Водитель утверждал впоследствии, что заметил человека на велосипеде только тогда, когда машину сильно тряхнуло. Через 10 минут пострадавший, находившийся без сознания, был доставлен в ближайшую больницу, а через два часа врач доложил спешно прибывшему члену Совнаркома, что состояние раздавленного безнадежно. Вскоре Камо умер. Ему было 40 лет.

Современные историки склонны думать, что Тер-Петросян не был жертвой несчастного случая. Скорее всего, его смерть была необходима Сталину, всего три месяца назад выбранному генсеком ЦК РКП(б). Дело в том, что Камо принимал участие во всех грабежах, организованных в свое время Кобой, и знал о «вожде народов» то, что его бывший приятель хотел бы скрыть от окружающих. Ведь и знаменитое нападение на Эриванской площади, и захват парохода «Николай II», и убийство диктатора Грузии генерала Грязного были спланированы именно Сталиным, а Камо являлся лишь исполнителем. Коба принимал деятельное участие во многих террористических актах. Но партия приняла решение о запрещении террористической деятельности. И вообще, разве мог оказаться вождем государства жестокий грабитель и убийца? Именно поэтому он тщательно скрывал свою деятельность боевика, хотя о ней и без того было многим известно. Еще в 1918 году меньшевик Мартов заявил, что Сталин не имеет права занимать руководящие посты в партии, будучи отчислен из рядов большевиков за терроризм и грабежи. Вождь возмущался, называя это обвинение гнусной клеветой. Но утверждать, что он совершенно непричастен к террору, все же не стал. Его оппоненты приводили веские доказательства и требовали вызова свидетелей. Дело заглохло лишь потому, что все лица, причастные к нему, находились на Кавказе, где в этот момент шли военные действия. А вскоре все, кто участвовал вместе с Кобой в разбойных нападениях, погибли в тюрьмах. Камо, главный партнер вождя по терактам, ушел из жизни первым. Да и о каком несчастном случае можно говорить, если он попал под автомобиль, бывший большой редкостью в городе, да при этом на совершенно пустой дороге? Получается, что не только водитель грузовика не увидел велосипедиста, но и велосипедист «не заметил» машину с включенными фарами. И вообще, в одних публикациях говорилось, что Камо ехал перед машиной, а в других – навстречу ей. Как можно понять это расхождение в описании аварии? Кстати, невольно обращает на себя внимание тот факт, что Тер-Петросян погиб сразу же после того, как друзья уговорили его написать мемуары, а чтоб дело пошло скорее, приставили к нему стенографистку. Уж очень вовремя для его прежнего приятеля произошел «несчастный случай»! Да и удар автомобиля был такой силы, что Камо отлетел на несколько метров и потерял сознание от удара о тротуар; в больнице врач констатировал у него наличие тяжелейшей черепной травмы и других серьезных увечий. С какой же скоростью шла машина? Камо скончался, так и не придя в сознание, и унес с собой тайну ночного наезда. По крайней мере, он умер быстро, в отличие от других «коллег» Кобы по терактам. Может, это был последний подарок бывшего друга?