Т. 10. Река Вечности. Мир Реки. Рассказы - Филип Фармер

Ему захотелось рассказать о своем решении Филлис. Однако она могла подумать, что он испугался ее угроз. Хотя кому как не ей знать о его упрямстве и о том, что он никогда не поддавался принуждению. Но тогда почему она держала его под прицелом?

— Дик, я не отдам тебя никому! — рыдая, прошептала Филлис. — Я сделаю то, что хотел сделать Мюрель! Пусть мой поступок прервет межзвездный Проект, но я разрушу телесные матрицы и башню!

Блэк почувствовал, как в его груди вновь затикала часовая бомба. Тяжелый холодный ком опустился на сердце, и он понял, что теряет сознание. Все вокруг закружилось. Раздался тихий треск, и Ричард увидел тусклую полупрозрачную тень, которая отделилась от его тела и медленно заскользила по коридору. С каждым шагом она становилась все меньше и меньше, а вдали ее ожидало воинство душ, ряды которых тянулись на многие-многие мили. То были тридцать миллиардов теней, собравшихся в узком пространстве его ума, и взгляд тонул в этом безбрежном море фигур, и разум не мог охватить их числом или словом. А душа Блэка приближалась к ним и все уменьшалась в размерах, пока не стала точкой на фоне огромного мира людей.

Ричард закрыл глаза, и видение исчезло. Но оно показало ему суть явлений в их истинных пропорциях. Какими бы огромными ни казались его желания и амбиции, на фоне человечества он был лишь неразличимой точкой.

— Филлис, прости меня! — воскликнул он. — Ты моя любовь, и я…

Но она не слышала его слов. Отбросив оружие, Филлис протянула к нему руки и упала на колени. Подняв слепые от слез глаза, она шептала, словно в бреду:

— Я не могу сделать это! Я не могу убить тебя, Дик! Верни меня в долину и сотри мои воспоминания о тебе. Иначе я сойду с ума от тоски и разлуки! Делай что хочешь, милый! Я не могу заставить тебя любить!

Он поднял ее и прижал к своей груди. По его лицу бежали слезы.

— Фил, ты слышала, что я тебе сказал? Мы вернемся в долину вместе. Я понял, как ты сильно любишь меня, и мне стыдно за свою жестокость. Ты была права, когда говорила о ледяной броне на моем сердце. Но твоя любовь растопила этот лед. Ты пробудила во мне чувство, которого я прежде никогда не знал.

Они шептали друг другу слова любви. Потоки слез сменились поцелуями. Наконец Филлис немного успокоилась, и Блэк предложил ей отправиться в зал, где находился пульт управления.

— Мы прикажем машине воскресить Мюреля в одной из Долин и вернуть титантропа Джо к его косолапому народу. Потом компьютер оживит Чарбрасса, и мы расскажем ему о том, что случилось.

Они вошли в огромный зал, служивший сердцем Большого Грааля. Там, у пульта управления, их уже поджидал Чарбрасс.

Он по-прежнему улыбался, но казался совершенно другим человеком. Вокруг него сияла ослепительная аура. Очевидно, Чарбрасс больше не нуждался в маскировке, и его тело источало свой истинный свет.

— Вы можете не говорить мне о своем решении, ибо я знаю о нем, — произнес он мелодичным голосом. — Все, что происходило с вами в башне, являлось проверкой или, вернее, экзаменом на зрелость. Возможно, испытание показалось вам болезненным и суровым, но оно выявило все ваши положительные и отрицательные черты.

Блэк и Филлис молчали, не в силах вымолвить ни слова.

Они изумленно смотрели на сияющее существо, которое стояло перед ними.

— Объясняя вам четверым управление машиной, я намеренно ввел вас в заблуждение, — продолжал Чарбрасс. — Конечно, это не очень этично, но таковы условия проверки. На самом деле компьютер не может разрушать телесные матрицы и башню, а любой человек, погибший внутри Большого Грааля, воскрешается по тем же правилам, что и в долине. Однако мы, Строители, получаем новые тела через минуту после своей смерти. Как только Мюрель убил меня, я ожил в одной из комнат башни и начал наблюдать за вами с помощью видеокамер.

К Блэку вернулся дар речи.

— Значит, ты знаешь, что мы хотим вернуться к своим друзьям в Телем?

— Да, но вам лучше забыть об этом желании.

— Почему?

— Потому что вы оба прошли проверку. Вам четверым давалось самое величайшее из всех возможных искушений — вы могли завладеть огромным миром и стать владыками тридцати миллиардов людей. Мюрель не выдержал этого испытания, несмотря на значительный прогресс в своем этическом развитии. Он возвращен в долину для дальнейшей подготовки. Что же касается Джо, то он будет воскрешен среди своих друзей и близких — как вы того и хотели.

Мюрель разбирается в добре и зле, но не может применять это знание во благо. В свою очередь, Джо предстоит еще многому научиться, прежде чем он достигнет необходимого уровня развития.

Однако вы прошли проверку прекрасно. В какой-то момент я начал сомневаться в успехе, но ты, Блэк, победил свою гордость, а ты, Филлис, — свою одержимость в любви. Вы оба пожертвовали собой, то есть выбрали единственно верное решение.

Так уж получается, что душевный кризис либо возвышает, либо ломает людей. Вы сделали шаг вперед, и я рад, что вам это удалось.

К сожалению или, вернее, к счастью, вы не можете вернуться в долину. Мы нуждаемся в вашей помощи на Транзите — планете, где создается общество таких людей, как вы. Прежде чем отправить вас туда, я должен удалить ваши воспоминания об этой беседе. Мне хотелось бы оставить их вам, но они могут нанести огромный вред Проекту на Транзите. Тем не менее я спрашиваю вас, согласны ли вы лишиться воспоминаний о нашей встрече?

— Делай как надо, — ответил Блэк. — Я верю, ты желаешь нам добра.

Чарбрасс навел на них небольшую белую трубку.

— Процедура безболезненна, но вам лучше закрыть глаза.

Последовав этому совету, они услышали его последние слова:

— Бог благословил вас, дети мои!

МИР РЕКИ

© перевод И. Зивьевой

ГЛАВА 1

На Земле Том Микс спасался бегством от разъяренных жен, взбесившихся быков и доведенных до белого каления кредиторов. Он удирал от них на своих двоих, на лошадях и в автомобилях. Но на своей родной планете, в Мире Реки, он впервые спасался бегством на корабле.

Подгоняемый попутным ветром, корабль на всех парусах несся вниз по Реке, огибая ее излучину. Он опережал своего преследователя лишь на пятьдесят ярдов. Оба судна были бамбуковыми катамаранами и отличались друг от друга разве что величиной: у преследуемого размеры были поменьше. Добротно построенные двухкорпусные парусники — хоть на их возведение не пошло ни единого металлического гвоздя — имели прекрасную оснастку, начиная с носа и кончая кормой, а их спинакеры[12] горделиво раздувались, наполняемые ветром. Паруса были изготовлены из бамбукового волокна.