Предательство - Хелен Диксон

Заметив бабушку, с удобством устроившуюся под большим зонтом, Белла привязала свою кобылу к коновязи и направилась к ней. Изабелла не видела бабушку со дня своей свадьбы, поэтому очень обрадовалась, обнаружив ее в одиночестве. Ей предстояло сообщить графине известия, которые могли потрясти и опечалить пожилую леди, однако это необходимо было сделать до приезда матери Ланса.

Белла улыбнулась и поцеловала бабушку, они обменялись любезностями и обсудили свадьбу, однако обеспокоенный взгляд внучки не мог обмануть вдовствующую графиню. Что-то случилось, что-то очень и очень нехорошее, это очевидно.

— Ты выглядишь обеспокоенной, Изабелла. Тебя что-то тревожит? Надеюсь, ты счастлива в Райхилле и твой муж к тебе хорошо относится?

Белла вздохнула:

— Существует кое-что, о чем ты должна знать, бабушка. Нечто произошло — нечто непредвиденное, и Ланс обязан был сообщить мне об этом, прежде чем я дала согласие выйти за него замуж.

Улыбка на лице леди Эйнсли увяла, когда та заметила застывшую в глазах внучки печаль. От волнения у пожилой графини пересохло во рту, сердце пропустило удар — она приготовила себя к самому худшему.

— Расскажи мне.

У Изабеллы не заняло много времени, чтобы поведать о том, что произошло со времени ее свадьбы с Лансом. Она говорила спокойно, сообщив бабушке о том, каким образом Ланс стал вдовцом к тому времени, когда они поженились, о том, что она забрала Шарлотту из Билтон-Хаус, а также о том, что девочка живет сейчас в Райхилле, там, где ей и следует находиться по праву.

Вдовствующая графиня была откровенно недовольна рассказом о последнем семейном кризисе Беллы.

— Я шокирована — глубоко шокирована. Твой муж не должен был скрывать от тебя такие важные сведения. Он обязан был все тебе рассказать. Конечно, ты сердита — и совершенно справедливо. Но как это все повлияло на ваши отношения? Неужели вы?..

— Разъехались? — Белла улыбнулась и покачала головой. — Нет. Между нами пока нет согласия, однако я уверена, что все еще сложится. Ланс сильно страдает. Он не может заставить себя принять ребенка. Мне кажется в высшей степени несправедливым тот факт, что он обвиняет Шарлотту в смерти ее матери. Однако он борется с собой и, возможно, вскоре будет способен принять дочь. Он уже больше не упоминает о необходимости вернуть малышку его матери, так что, я надеюсь, скоро смогу порадоваться за него.

— Я искренне надеюсь, что ты права, и прежде всего ради тебя самой. Скандал, связавший вас вместе, покажется ничтожным пустяком по сравнению с вашим возможным разрывом. У тебя шок, ты ужасно разочарована, однако ты — Эйнсли и должна достойно сносить удары судьбы. Если бы ты знала об открывшихся тебе фактах до того, как согласилась стать его женой, повлияло бы это на твое решение?

— Нет, я так не думаю. Ланс хороший человек, просто прекрасный… он…

Изабелла умолкла, не в силах выговорить то, что ей так хотелось сказать. Однако проницательный ум ее бабушки уже обо всем догадался.

— И ты его любишь.

Белла кивнула, спокойно глядя в строгие глаза пожилой леди:

— Да, люблю. Я очень люблю его и сделаю все, что от меня зависит, чтобы помочь ему преодолеть постигшие его невзгоды.

— В таком случае мне остается только надеяться, что он заслуживает твоей любви.

Когда ее бабушка встала, чтобы поприветствовать знакомых, внимание Беллы внезапно привлекла внушающая трепет фигура ее мужа, который, сидя верхом, перегнулся через круп лошади, беседуя с подошедшими к нему приятелями. Резкий удар потрясения и паники почти оглушил ее. Его глаза были направлены на нее подобно паре дуэльных пистолетов, пронзая ее убийственным взглядом, не оставляющим ни малейшего сомнения в его намерениях добраться до нее при первой же представившейся возможности и сурово покарать за очередную попытку неповиновения.

Однако, как ни странно, его прибытие только ободрило Изабеллу. Узнав, что она покинула Райхилл и отправилась на пикник, он проявил достаточное беспокойство, чтобы разыскать ее. Белла пристально окинула задумчивым взглядом его элегантную фигуру, восседающую на мощном гунтере[6].

Облаченный в темно-зеленый сюртук, изумительно на нем сидевшие плотные шерстяные бриджи цвета выделанной кожи и начищенные до блеска коричневые сапоги для верховой езды, он казался ей самым привлекательным мужчиной из всех присутствующих.

Изабелла наблюдала, как лорд Бингхэм поддерживает беседу и лениво перешучивается с обступившими его джентльменами. Спешившись на некотором расстоянии от нее, он выглядел спокойным и расслабленным. Его жеребец пугливо взбрыкнул. Чтобы его обуздать, Ланс провел рукой по гладкой лошадиной шее, словно демонстрируя то, что животное принадлежит ему, а он знает, как заставить его повиноваться. Устремив взгляд на Изабеллу, Бингхэм начал медленно продвигаться в ту сторону, где она стояла.

К сожалению, он находился слишком далеко от своей супруги, чтобы успеть добраться до нее прежде, чем раздался призывный звук охотничьего рожка, возвестившего о начале конной прогулки. Не замечая яростных взглядов Ланса, сэр Джон Баклоу, который не видел перед собой ничего, за исключением прелестной леди Бингхэм, рванул к красавице. Он склонился и протянул руку, чтобы поддержать ее грациозную ножку, помогая вскочить в седло. Удобно усевшись в седле, Изабелла выверенным, привычным жестом подхватила поводья, избегая даже смотреть в сторону Ланса. Она задорно рассмеялась и пустила свою кобылу легким галопом по полю в окружении кавалькады всадников.

Будучи столь откровенно проигнорирован и разъяренный до крайней степени подобным к себе отношением, Бингхэм вскочил в седло и погнал своего огромного черного жеребца вслед за ней. Мощные копыта лошади взбивали коричневые фонтанчики сухой глинистой почвы, мутное облако окружило несущегося галопом всадника. Бешеная скачка началась, и Белла беззаботно отдалась восторгу быстрой езды, вместе с остальными гостями несясь извилистыми тропинками по небольшому пролеску. Ее резвая кобыла сдерживала шаг, однако, когда они достигли широкого поля, Изабелла наконец ослабила поводья. Они скакали галопом. Белла подстегивала лошадь преодолевать все стоящие на пути препятствия с бесстрашной, безудержной импульсивностью, заставлявшей Ланса замирать от восхищения и гнева на ее безрассудство.

Когда напряжение скачки ослабло, разгоряченные всадники, перейдя на спокойную иноходь, повернули обратно в лесок. Ланс направился к Белле, однако, к его ярости, слишком рьяный Джон Баклоу успел прежде его, и уже любезно развлекал леди Бингхэм беседой.