Злой умысел - Робин Кук

— Подожди-подожди, — оживился Джеффри, пораженный сходством в рассказе Келли с тем, что происходило с Пэтти Оуэн. Он хотел еще раз убедиться, что понял все правильно. — Значит, одну из медсестер вашего отделения доставили в больницу после приступа с осложнением сердечной деятельности, так? — спросил он.

— Да, — ответила Келли, продолжая машинально наводить порядок в кухне. — Это было просто невыносимо. Как будто кто-то из твоей семьи умер.

— А с каким диагнозом?

Келли покачала головой.

— Ни с каким. Сначала думали, там сказалась опухоль мозга, но рентген ничего не обнаружил. Вполне возможно, у нее была какая-нибудь прогрессирующая болезнь сердца. Так мне сказал один из ординаторов терапевтического отделения.

— А как звали медсестру? — спросил Джеффри.

— Гэйл Шаффер.

— Ты что-нибудь знаешь о ее личной жизни?

— Не очень много, — ответила Келли. — Я же тебе сказала, что Гэйл была одной из моих знакомых.

— Ну расскажи, что знаешь.

— Она была не замужем, но мне кажется, у нее был какой-то крутой парень.

— Ты его знаешь?

— Только то, что он студент в медицинском колледже, — сказала Келли.

— Я не уверен, — начал Джеффри, — но когда ты начала рассказывать, что с ней произошло, я сразу же вспомнил Пэтти Оуэн. У нее были те же признаки. Приступ и проблемы с сердечной проводимостью. Такая же картина.

— Ты предполагаешь… — Келли остановилась, не окончив предложения.

Джеффри покачал головой.

— Знаю, знаю. Я становлюсь похожим на одного из тех кретинов, которые во всем видят угрозу жизни. Но пойми, это были необычные последствия для такого рода анестезии. И все, что их напоминает, начинает казаться мне подозрительным.

К одиннадцати вечера Дэвлин понял, что пора заканчивать поиски. Было слишком поздно, и нечего надеяться на то, что люди будут открывать двери перед каждым незнакомцем. К тому же для одного дня он сделал немало и уже выдохся. Интуиция подсказывала ему, что искать этого Кристофера Эверсона надо было в этом районе. В южных районах он объехал практически всех Эверсонов. Только один человек сказал, что однажды он слышал о каком-то докторе Кристофере Эверсоне, но где тот жил или работал, он не имел ни малейшего представления.

Так как Дэвлин все равно был в центре Бостона, он решил заскочить к Москони. Конечно, время довольно позднее для подобного рода визитов, но дело есть дело. Дэвлин припарковался на Гановер-стрит, отсюда переулками прошел к Юнити-стрит, где в современном трехэтажном особняке жил Москони.

— Надеюсь, твой приход означает для меня какие-то хорошие новости, — уже на пороге сказал ему Москони.

Домашний Москони был в длинном сатиновом халате и штанах, в каких-то старых кожаных тапочках. Даже миссис Москони вышла на верхние ступеньки лестницы, чтобы посмотреть на наглого посетителя. На ней была красная махровая пижама. Волосы после бигуди вились мелкими кудряшками. Дэвлин вспомнил, что такие прически носили еще в пятидесятых. Лицо у нее блестело от кремовой маски, свидетельствующей о безуспешной борьбе с процессом старения. Того воришку, который случайно заберется в этот дом, наверное, даже сам Господь от смерти не спасет, подумал Дэвлин. Достаточно будет одного взгляда на миссис Москони в ночной темноте, чтобы умереть от разрыва сердца на месте.

Москони провел Дэвлина на кухню и предложил ему пива. Дэвлин охотно согласился. Москони подошел к холодильнику и протянул ему бутылку «Роллинг Рока».

— А стакан? — с улыбкой напомнил Дэвлин.

Москони нахмурился.

— Не испытывай судьбу, Дэвлин.

Дэвлин сделал большой глоток и вытер рот тыльной стороной ладони.

— Ну? Ты его нашел?

Дэвлин покачал головой.

— Еще нет.

— Зачем же тогда пришел? Визит вежливости и уважения? — Москони не скрывал своего сарказма.

— Бизнес-визит, — ответил Дэвлин. — За что осудили этого Джеффри Роудса?

— Господи, дай мне силы выдержать! — Москони наигранно поднял вверх глаза. Потом, посмотрев на Дэвлина, медленно произнес: — Я тебе уже говорил: это убийство второй степени.

— Он его действительно совершил?

— Да откуда, черт побери, я знаю?! — взорвался Москони. — Его признали виновным. Для меня этого достаточно. Какая, к черту, разница?

— Разница в том, что это не совсем обычное дело, — сказал Дэвлин. — Мне нужна дополнительная информация.

Москони досадливо вздохнул.

— Этот человек врач. Его осудили за преступную халатность и употребление наркотиков. Больше я ничего не знаю. Дэвлин, какого черта ты во все это влезаешь? Какое это имеет значение? Ты понимаешь, мне нужен Джеффри Роудс и все?!

— А мне нужна информация, — повторил Дэвлин. — Я хочу, чтобы ты разузнал подоплеку этого дела. Думаю, если бы я знал об этом приговоре и самом суде побольше, я бы не ломал сейчас голову над тем, что он затевает.

— Может быть, стоит сейчас позвонить в службу по поддержанию порядка? — спросил Москони. — Может быть, небольшая дружеская конкуренция, скажем, пяти-шести таких же охотников за преступниками, как и ты, даст более положительные результаты?

Конкуренции Дэвлину не хотелось. На карту было поставлено слишком много денег. Быстро прикинув все в уме, он ответил:

— Единственным нашим преимуществом на данный момент является то, что доктор до сих пор в городе. Если ты хочешь, чтобы он смылся куда-нибудь подальше, например, в Южную Америку, куда он, кстати, уже пытался улизнуть, а я его остановил, — тогда вызывай своих друзей из сил по поддержанию порядка.

— А единственное, что я хочу знать, это когда ты притащишь его в тюрьму!

— Дай мне неделю, — попросил Дэвлин. — Полную неделю. Еще пять дней. Но раздобудь нужную мне информацию. Этот доктор что-то замышляет. Как только я узнаю, чем он здесь занимается и что собирается сделать, то сразу его поймаю.

Выйдя из дома Москони, Дэвлин направился к своей машине. Глаза у него слипались, он с трудом довел машину до своей квартиры в Чарльзтауне. Но ему еще надо было связаться с Биллом Бартлеем, которого он нанял следить за Кэрол Роудс. Дэвлин позвонил ему из машины.

Связь была очень плохой, Дэвлину пришлось сильно напрягаться, чтобы перекричать помехи.

— Доктор звонил? — проорал он в трубку.

— Ни разу, — ответил Билл. Было такое впечатление, что сейчас он находится где-то на Луне. — Был один интересный звонок от ее любовника. Это какой-то брокер из Лос-Анджелеса. Кстати, ты знаешь, что она собирается туда переезжать?

— Ты уверен, что звонил не Джеффри Роудс? — спросил Дэвлин.

— Не думаю. Они даже смеялись над доктором, обзывая его далеко не лестными словами.

Отлично, подумал Дэвлин. Неудивительно, что Москони не верил в любовь Джеффри и Кэрол. Видимо, все-таки они собирались разводиться и только соблюдали правила приличия. Дэвлин чувствовал, что зря тратит на Билла деньги, заставляя его следить за Кэрол, но ему не хотелось еще одного прокола, значит, следить за Кэрол надо в любом случае. По крайней мере пока.

Когда Дэвлин наконец добрался до своей квартиры ноги у него просто отваливались от усталости, как будто он только что закончил битву на Банкер-Хилл[30]. Дэвлин даже не помнил, когда в последний раз он спал в постели, но знал, что отключится, как только его голова коснется подушки.

Дэвлин включил свет и на секунду задержался в дверях. Его квартира напоминала какое-то логово: повсюду разбросаны журналы и пустые банки из-под пива, стоит нежилой, затхлый запах. Неожиданно Дэвлин вдруг почувствовал себя одиноким. Еще пять лет назад у него были жена, дети, собака. А потом произошел разрыв. Ему снова вспомнился тот роковой день, когда его поймали со взяткой.

— Ну, Дэв, ты что? Что с тобой случилось? Только не говори, что не знаешь, как потратить лишних пять штук баксов. Ты просто держи рот на замке, вот и все. И бабки твои. Ну, бери же, мы все берем. В полиции все так делают…

Дэвлин бросил джинсовую куртку на кровать, рывком сорвал с ног ковбойские ботинки. В кухне он открыл банку любимого пива, потом вернулся в гостиную и уселся в старое протертое кресло. Мысли о прошлом всегда навевали на него тоску.

Все тогда было подстроено, теперь он в этом не сомневался. Это была ловушка. Дэвлина и других полицейских поймали с поличным и с позором выдворили из полиции. Его поймали тут же, едва деньги оказались у него в руках. Он как раз копил тогда на небольшой коттеджик в Мэне, чтобы дети могли отдыхать летом.

Дэвлин закурил сигарету, глубоко затянулся и сразу же сильно закашлялся. Кашель согнул его пополам, сигарета выпала из ослабевших пальцев, и Дэвлин отфутболил ее в дальний конец комнаты. Отдышавшись, он сделал еще один глоток пива. Приятная прохладная жидкость помогла смягчить сухость в горле.

Между ним и Шейлой постоянно возникали трения и неурядицы, но они всегда старались их как-то уладить. Пока не произошел случай со взяткой. Она просто забрала детей, собрала вещи и уехала в Индиану. Перед этим была небольшая битва за попечительство над детьми, в которой у Дэвлина, с клеймом осужденного за взяточничество, не оставалось ни малейшего шанса на победу.