Рубеж веков - Ludvig Normaien

Хером пронзённый, как у коня, ты думать забудешь,

Чтобы закрылась обратно рана твоя…

И в итоге:

…А когда ты, идиот, напал на охраняемый садик

Почувствовал — их охранял вовсе не кастрат.

Может быть скажет гнусный Анджело:

«Кто же в кустах разберет,

Что отымели меня тут без смазки‌?».

Но ошибается он - много свидетелей это зрило!

Когда написал, то как-то сразу успокоился и уснул, почти счастливый и довольный. До окончательного счастья не хватало того, чтобы об этих стишках узнало как можно больше народу. Но ничего, надо только утром будет рассказать это друзьям, особенно Юхиму и Месалу, а уж они донесут это до всех ушей. Думается у Анджело начнётся весёлая жизнь. На этом моменте и пришёл сон, такой спокойный и крепкий, как будто он заснул не после жаркой переделки, а где-нибудь за толстыми стенами зимней кельи.

Глава 19

В воздухе стояли столбы пыли, поднятые тысячами ног, и серой неосязаемой пеленой ложились на одеяния солдат, их мокрые от пота волосы - это армия шла на Силистрию, в которой, как узнали, находилась семья султана. Теодор с парнями гадал - неужели благородные хотят захватить семью султана в плен? Или просто требуется установить контроль над всем подунавьем, а без этой сильнейшей крепости этого было не сделать.

Подойдя к городу, мы увидели, что сарацины без дела не сидели, и позаботились соорудить земляные форты на подступах к городу и без того хорошо укрепленному. Ещё бы - всё же одна из резиденций султанов, и давно все путешественники знали, что этот город самый изысканный из всех на Дунае: в нём имелись замок и дворцы правителя и приближенных лиц, множество мечетей и бань.

Укрепления города, в котором когда-то родился легендарный Флавий Аэций, представлял собой (как можно было увидеть с юга и западных возвышенностей, откуда и наступала армия ромеев и их союзников) состояли из прямой четырехбашенной стены, прикрывающей Данубу и порт, и второй - восьмибашенной, изогнутой наподобие гигантского лука, заключала в себя все самые важные части города.

Укрепления как таковые Лемку не удалось рассмотреть, так как вместе со своими людьми он принял участие в обустройстве лагеря - вместе со всеми он копал, таскал тяжести, и всячески следил за окружающими, чтобы даже намека на драку не случилось.

Он не ленился лично проверять каждую корзину, убеждаясь, что войнуки плотно утрамбовывают землю, поскольку плохо серьёзно относился к словам о той опасности, что может быть вызвана небрежением в устройстве лагеря, что говорилась в наставлениях древнего императора. Закончив работы с землёй, их отправили помогать с порохом и ядрами. Все немного возмущались тому, что приходится работать им, когда ведь можно набрать крестьян из окрестных деревень или вон, ланциариев же зачем-то набирали? Так пусть и отрабатывают свой хлеб!

Поговаривали, что многие знатные люди успели на кораблях покинуть город, но многим казалось, что это было неправдой, так как опасности поджидающие на воде были не менее большими, чем при путешествии по суше и наверняка богатые сарацинские негоцианты далеко бы отправились, без риска потерять всё заработанное, как мы считали, нечестивыми трудами.

Артиллерийская канонада продолжалась почти два дня, периодически меняя своё положение - это пушки подтаскивали всё ближе к стенам города, так как один за другим окружающие город форты пали, или даже гарнизон их просто оставил - и эти факты чрезвычайно наполняли радостью сердца солдат и воодушевляли. Сарацины слабы духом и не горят желанием сопротивляться!

А Лемк с войнуками-скопефтами непрерывно работал, и для него эти дни проходили чрезвычайно однообразно - постоянный далекий гул, натруженные руки, пыль, дым костров и нехватка сна.

Через какое-то время ему удалось побывать на одном из захваченных фортов и уже оттуда, пользуясь фактом возвышенности укреплениями над окружающей действительностью, он смог частично оценить городские укрепления.

Кирпично-каменная кладка, насколько он смог рассмотреть, не ремонтировалась со времен строительства. Ему это подсказали знакомые пушкари - например, это можно было сказать по тому, что темный камень покрывали серый лишайник и густая зеленая растительность, обосновавшаяся в щелях. Стены выглядели серьезными препятствиями для штурмующих, потому что были высоки и дополнены значительными бастионами, с которых защищающиеся могли вести фланговый огонь. Но союзные войска уже заняли данубские острова, и часть больших пушек могли обстреливать город оттуда, поджигая его жилища в предместьях. Потому эти воины, предполагая, что разговаривают с кем-то из итальянцев, спокойно объясняли молодому младшему офицеру, что надо пострелять совсем немного - может быть два дня, и стены рухнут, открыв доступ до великих богатств.

А в один из дней Моленар дал приказ, чтоб привели себя и оружие в порядок. И Теодор, как его старший протодекарх, не мог не спросить:

- Господин, если мы здесь, то что же - нам предстоит участвовать в штурме вражеского города? Мне надо знать, что сказать своим людям.

- Не лезьте вперёд со своими рассуждениями, солдат! Скажите людям, чтобы были готовы к любому развитию ситуации. Как и подобает настоящим солдатам, которым им ещё возможно удастся стать.

Теодор вспыхнул, но ничего не сказал, удержав резки слова при себе.

Глубокой ночью их подняли. Быстро затянули ремни, перекусили из котла холодной кашей и выдвинулись на построение. И взоры всех были направлены на город, виднеющийся в этот предрассветный час более темным силуэтом на фоне более светлеющего, серого неба.

Кто-то негромко ругался, кто-то сопел досматривая сны, и лишь отблески потайных фонарей то тут, то там, указывало на то, что не только их кентархия была поднята.

Лемк увидел следы от попавших и застрявших в стене ядер, слегка напоминая тёмные жемчужины в гигантском браслете.

Передали приказ - двигаемся колонной за направляющими. Колонну не покидать, в случае боя - ждать команд командиров. У Тео, несмотря на рассвет и тот факт, что не выспался, нервы были взвинчены: куда идём? Штурм это или нет? По его мнению каждый командир должен быть в курсе всех новостей. На штурм похоже не было - ни лестниц, ни брешей в стене проделано не было.

Вынесли знамя, и сотни воинов в колонне двинулись, спотыкаясь и тихо чертыхаясь, к видимой только командирам цели. Там, у стен, его воинов ждали орудия и пули сераткулу, секбанов и других воинов, которые наверняка считали, что смерть Теодара и других ромеев будет самым замечательным событием этого утра.

Рядом хмурился Корст. Ангел проверял как достаются ножи и Теодор сам проверил свою скъявону