Лирой - Виктор Гросов

мышцы. Голова гудела, словно в нее набились пчелы, а перед глазами все еще мелькали фиолетовые искры.

Оливия, Директор, Некромант, Сфера Теней — этот мир явно сошел с ума, причем на полной скорости. А я, как самый невезучий игрок, застрял в этом хаотичном квесте без права на перезагрузку.

«Лилиана», — прохрипел я мысленно, пытаясь привести мозги в порядок. — «Ты хоть что-нибудь поняла из всего этого бреда?»

Лилиана, которая уже успела обшарить все углы зала в поисках интересных артефактов (увы, безуспешно), пожала плечами.

— Скажем так, вопросов стало еще больше, чем ответов, — заметила она, накручивая на палец рыжую прядь. — Директор — злодей, Некромант — романтический герой, но тоже у себя на уме, а Оливия… Оливия просто хотела спасти своего папочку. Хотя, признаюсь, способ выбрала своеобразный.

«Ага», — буркнул я, с тоской вспоминая уютную комнатку в общежитии. — «Взяла моду студентов в заложники брать. Что теперь будем делать? Идем к Директору каемся в проступках и просим увеличить стипендию за моральный ущерб?»

Лилиана рассмеялась.

— Не думаю, что Директор оценит такой юмор, — сказала она, похлопывая меня по плечу. — Он же теперь у нас тиран и деспот, забыл? Предлагаю для начала убраться отсюда, пока он не наслал на нас стражу или, еще хуже, комиссию по проверке успеваемости.

«Логично», — согласился я.

Мы вышли из зала и оказались в длинном коридоре, украшенном портретами бывших директоров Академии. Судя по их грозным лицам и пронзительным взглядам, они были не в восторге от происходящего.

«Куда теперь?» — спросил я, ощущая, как на меня накатывает усталость.

— Нужно найти выход из этих катакомб, — сказала Лилиана, доставая из рюкзака план подземелий. — А потом… потом разберемся.

«Легко сказать», — пробормотал я, бросая взгляд на извилистые линии плана. — «Этот лабиринт, кажется, безумец проектировал».

Мы двинулись вперед, осторожно обходя ловушки и стараясь не шуметь. Подземелья казались безлюдными, если не считать нескольких летучих мышей, которые с писком пронеслись мимо нас, и пары крыс, которые с интересом наблюдали за нами из-за угла.

— Знаешь, — сказала Лилиана, когда мы остановились, чтобы перевести дух, — у меня такое чувство, что нас кто-то ведет.

«Ты про призраков бывших студентов, которые заблудились в этих катакомбах и теперь ищут спасенья?» — с иронией спросил я.

— Не смешно, Лирой, — нахмурилась Лилиана. — Я серьезно. У меня такое ощущение, что мы идем по чьему-то плану.

Я хотел было ответить, что кроме плана «поскорее выбраться отсюда и забыть об этом дне, как о страшном сне», у меня никаких планов нет, как вдруг… мы остановились перед тяжелой железной решеткой, преграждавшей нам путь.

— Гхр! — прорычала Лилиана, дергая решетку. — Заперто!

«Ну конечно», — буркнул я, осматриваясь по сторонам. — «А как же иначе? Это же Академия Магии, а не проходной двор».

В этот момент мы услышали голос. Тихий, хриплый, словно доносившийся из-под земли.

— Ищете выход, детишки? — донеслось за спиной.

— Лирой, нам нужно уходить, — прошептала Лилиана, обернувшись.

Ее слова словно отразились от стен ледяным эхом. Не то от сырости, не то от дурного предчувствия, которое ледяной змеей обвило сердце, по спине пробежал холодок. Воздух загустел, словно перед грозой, и даже факелы на стенах замерцали, отбрасывая тревожные тени.

«Согласен», — кивнул я, сжимая палочку так, будто она могла защитить нас от неведомой угрозы. — «У меня тоже… нехорошее предчувствие».

Но уйти мы не успели.

Воздух перед нами взорвался миллионом искр, заставив нас присесть. Там, где секунду назад была лишь темнота и тишина, теперь стоял Директор.

Он словно материализовался из самой тьмы, обвитый туманом и молниями магической энергии. Но это был не тот Директор, которого мы знали. Его глаза сейчас светились холодным, нечеловеческим светом, словно кто-то заменил их на два куска льда. На его лице, обычно немного отрешенном, застыла маска жестокости.

— Заканчивайте прогулку, детишки, — произнес он, и его голос… его голос был совершенно другим. Глубоким, резонирующим, словно из самого сердца Академии, из ее древних стен и забытых подземелий, доносился не голос человека, а нечто более древнее и могущественное. Что-то холодное, расчетливое, лишенное души.

У меня перехватило дыхание. Ну, разрабы! Вот же ж мастера!

На рукояти кинжала Лилианы вспыхнул огонек, но я знал, что даже ее магия не в силах противостоять тому, что стояло перед нами.

— Вы… Вы — не Директор, — прошептала Лилиана, и даже в полумраке коридора я заметил, как побледнело ее лицо. Она отступила назад, словно пытаясь отсрочить неизбежное, но путь к отступлению был отрезан.

— Проницательность — похвальное качество, — усмехнулся тот, кто носил лик Директора, но был кем-то совершенно другим. Он поднял руку, и кончик его посоха вспыхнул зловещим багровым светом. — Но сегодня она тебе не поможет.

Прежде чем я успел хоть что-то сделать, мощный энергетический разряд ударил в Лилиану. Раздался короткий вскрик, который тут же оборвался, превратившись в глухой стон. Я зажмурился, не желая видеть этого, но не успел. Передо мной, там, где только что стояла Лилиана, теперь висела в воздухе полупрозрачная могильная плита с ее ником, мерцающим тусклым, угасающим светом. А рядом… рядом на каменные плиты с тихим стуком упала Сфера Теней, словно выпавший из рук лут.

«Лилиана!» — закричал я, бросаясь к ней, но невидимая стена отбросила меня назад, словно я налетел на стальное препятствие.

Это была первая смерть, которую я видел в игре. И меня немного проняло. Стараясь убедить себя, что это всего лишь игра, пусть и слишком реалистичная, я закрыл глаза.

Вдох-выдох! Открываем глаза.

— Не советую мешать, — прозвучал рядом спокойный, лишенный эмоций голос. — У нас с тобой еще много дел.

Я поднял голову. «Директор» смотрел на меня с холодным любопытством, словно я был не живым человеком, а каким-то экспонатом в его коллекции. Игрушкой, которой он решил позабавиться.

Он взмахнул своей палочкой и меня обдало ледяным ветром. В углу интерфейса выскочили сообщения о снятии всех бафов и дебафов. Вот же… Млять!

Я могу опять говорить. Но, к сожалению Баф Наяды тоже слетел.

— Кто ты такой? — с трудом выдавил я.

Я так отвык говорить в игре, что мои слова казались чем-то инородным даже для меня.

— Можешь называть меня… Фениксом, — ответил он, и уголки его губ приподнялись в жестокой усмешке.

— Чего? — протянул я,