Красная Армия в начале Второй мировой. Как готовились к войне солдаты и маршалы - Юрий Веремеев

Ну, например, каждый писарь знает, что в этой области в этот год все вновь выдаваемые военные билеты могут иметь серию и номе. И даже облвоенком не знает, какие номера будут на следующий год потому, что нумерация и серии зависят просто-напросто от типографии. Так что достаточно одного взгляда на военный билет, чтобы сказать, что он не мог быть выдан там и тогда, как это в нем записано. А, например, номер приказа и дата присвоения звания «рядовой» находятся в четкой зависимости друг от друга. А знание того – кем, как и когда выдается первое оружие и противогаз, сразу позволит сказать: «Милок, по времени записи в военном билете, тебе их (имущество) выдать никак не могли». И таких деталей десятки.

Список литературы

1. РГВА. Ф.4, оп. 3, д. 2578, л. 348.

2. Устав внутренней службы РККА (УВС-37). М.:Гос. воен. изд. НО СССР, 1938.

3. РГВА, ф.4, оп.12, д. 99, л. 274–277.

4. Военно-исторический журнал, 1998. № 1.

5. Сайт «РККА» (http://rkka.ru/idocs.htm).

6.  Кривошеев Г.Ф. и др. Россия и СССР в войнах XX века. Потери Вооруженных Сил. Статистическое исследование. М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2001.

7. Положение о персональном учете потерь и погребений личного состава Красной Армии. (приказ НКО от 15.03.1941) № 138.

Штрафники

Ведь мы не просто так,

Мы штрафники…

В. Высоцкий

Штрафники – кто это такие, когда они появились в Красной Армии, за что людей отправляли в штрафные подразделения, какую роль они сыграли в войне? В чем состояла суть этого наказания?

Эти и многие другие вопросы в отношении людей, отнесенных к этой категории, широко муссируются в средствах массовой пропаганды страны. О них немало пишут в книгах. Много сочинили песен, стихов.

В настоящее время становится особенно заметно, что обычные неискушенные в тонкостях идеологии граждане, теряя уважение к нынешнему демократическому режиму по мере того, как все отчетливее проявляется его истинное лицо, все больше в своих оценках истории руководствуются правилом «От противного». Проще говоря, чем больше демократическая пресса ругает Сталина, тем, следовательно, он заслуживает самых уважительных оценок.

Приемов недобросовестности в освещении темы штрафников много. Например, дело представляется так, как будто штрафные роты есть исключительно сталинское изобретение, которое никем и никогда прежде не применялось. Хотя подобная практика известна еще со времен древней Греции и всегда присутствовала во всех армиях в военное время.

Яркими, эмоциональными мазками литературные художники живоописуют подвиги штрафников, их самоотверженность, проявленную по отношению к ним несправедливость, чрезмерную суровость, пытаются убедить нас, что в штрафники попадали ни за что, и из штрафной роты был только один выход – смерть, в лучшем случае – освобождение через тяжелое ранение и то не наверняка.

Из этих писаний складывается впечатление, что воевали и гибли одни только штрафники, в то время как все остальные солдаты отсиживались в теплых блиндажах, пили водку и объедались тушенкой, а потом торжественно въезжали в освобожденные штрафниками города и незаслуженно получали ордена и медали. В одних произведениях литераторы пишут, что в атаки ходили только штрафники, а все прочие наступали только во втором эшелоне, в других красочно расписывается целая штрафная дивизия генерала Родимцева (которая никогда не существовала и существовать не могла). Кое-кто дописывается и до того, что даже маршал Рокоссовский якобы из штрафников, и вся его армия целиком состояла из одних только штрафников и только ему с его штрафниками страна обязана победой, а вовсе не Жукову и никому другому.

Писатель А. Иванов в своем «Вечном зове» лихо зачисляет в штрафную роту капитана Кошкина аж полторы тысячи человек, которая и выручает в тяжелом бою целую дивизию.

Сплошь и рядом по уверениям коньюктурщиков от истории в штрафные роты безжалостно направляли за такие невинные провинности и шалости, за которые даже просто пожурить и то было бы чрезмерным, а то и просто вовсе не за что, лишь бы укомплектовать перед наступлением штрафные роты.

Сегодня, выжившие «чудным образом» восьмидесятилетние бывшие штрафники, подробно и со вкусом описывают перед телекамерами, как их морили голодом, держали за колючей проволокой босыми и раздетыми, как их гнали в атаку пулеметами разожравшиеся на легких хлебах заград-отрядовцы. Лишь мельком один из таких штрафных героев упомянул, за что он туда попал, – подделывал хлебные карточки и торговал ими на рынке (такая невинная шалость).

Описывать и перечислять все многочисленные художественные и полупублицистические творения на эти темы можно долго, но ни одно из них не дает ответов ни на один конкретный вопрос – когда и почему появились в Красной Армии штрафные подразделения, сколько их было, сколько прошло через них людей, за что туда попадали, сколько погибло штрафников? Почему нет ответов? А потому, что в этом случае картина предстает совсем иной.

Давайте разберемся сначала в том, чем отличается армия от просто массы вооруженных людей. Прежде всего, дисциплиной, т. е. готовностью выполнять приказы и идти в бой, подвергаясь смертельному риску, а часто и на явную смерть.

Если кто-то полагает, что заставить человека идти в огонь можно только одними увещеваниями, словами, призывами, лозунгами или за обещание наград, орденов, медалей, льгот, преимуществ, сытных пайков, то он глубоко заблуждается. Всегда найдется достаточно много людей, которые предпочтут несытную и непочетную, но жизнь, героической гибели. И чем выше вероятность смерти в бою, тем меньше первых и больше вторых. Следовательно, в руках управляющих лиц должен быть не только пряник, но и кнут. Увы, такова диалектика жизни и не только военной.

А какой кнут может быть в руках военачальника в военное время? Обычная система дисциплинарных наказаний в армии – выговор, наряд вне очереди на службу или на работу, лишение увольнения, гауптвахта. Вы полагаете, что в окопных условиях человека устрашит гапутвахта?

Еще первый Главком Красной Армии Лев Троцкий точно сформулировал репрессивную формулу наведения дисциплины в воюющей армии: «…красноармеец должен быть поставлен в условия выбора между возможной почетной смертью в бою, если он идет вперед, и неизбежной позорной смертью расстреляния, если бросит позицию и побежит назад…».

Штрафное подразделение в этом плане представляется довольно гуманной альтернативой между расстрелом за воинские преступления, трусость, неповиновение, дезертирство, уклонение от боя и всего лишь увеличением вероятности погибнуть в бою по сравнению с обычным подразделением. Поскольку на войне невозможно придумать иных наказаний, кроме возрастания угрозы смерти.

Звучит это очень жестко и возможно наш, привыкший к личной безопасности, сидящий на уютном теплом диване, воспитанный на уважении к правам человека и совершенно далекий от понимания того, что между мирной жизнью и войной огромная разница, обыватель-гуманист не воспримет моих доводов и лишь презрительно процедит: «Ну, я не знаю, ну, можно найти иное наказание для провинившегося, а эти штрафные роты – фи!». А вот не нашли ни в Красной Армии, ни в вермахте, ни в армии США, ни в королевских вооруженных силах. Нигде так и не нашли ничего иного, кроме штрафных рот. Вот разве что расстрел. Да, во французской армии во Второй мировой войне штрафных рот не было. Там просто расстреливали перед строем подразделения.

Да и то сказать, штрафные подразделения существовали в Красной Армии с сентября 1942 по май 1945 год, и через них прошло за все это время 427 тыс. 910 человек. Если учесть, что по состоянию на конец войны в армии состояло почти 12 млн. военнослужащих, а всего погибло за войну 8 млн. 668 тыс. солдат и офицеров, то количество шрафников оказывается не столь уж и большим, как нам пытаются внушить. Так, из этих 428 тыс. погибли далеко не все.

Статистическое исследование Г. Ф. Кривошеева дает следующие цифры за 1944 год Общие потери Красной Армии за 1944 год (убитые, раненные, пленные, заболевшие) – 6 503 204 человека. Из них штрафников – 170 298. Всего в 1944 году в Красной Армии имелось 11 штрафных батальонов по 226 человек в каждом, и 243 штрафных роты по 102 человека в каждой.