Лунный Зверь - Игорь Вереснев

— Мик… Пожалуйста… Не нужно… Я ничего не знаю… Правда…

Руки удерживали ее какое-то время. Потом дернули вперед. Отпустили. Ноги так ослабли, что Эль села на пол. Микеланджело опустился на корточки рядом. Склонил голову набок, заглянул в лицо, будто хищная птица, рассматривающая беспомощную жертву.

— Не знаешь?.. Придется устроить вам очную ставку.

Прежде чем Рафаэль сообразила, о чем речь, муж вынул из кармана мобильник Набрал номер. Вызов шел долго, но ответа так и не последовало. Мик невозмутимо спрятал телефон, выпрямился. Рывком заставил Эль Подняться.

— Не отвечает. Тогда мы поедем.

— Куда?

— К Пикассо.

Эль наконец опомнилась.

— Сейчас? Но ведь время…

— Не бойся, он не спит! Ему не до сна.

Пикассо жил в той же части юрода. Поздним вечером, когда автомобильный трафик на улицах приблизился к минимуму, они добрались до его новенькой, облицованной розовой плиткой башни минут за пятнадцать. Еще несколько ушло на то, чтобы подняться на тринадцатый этаж

Кнопка звонка откликнулась из глубины квартиры многоголосым эхом саундтрека «Метаморфов». Но дверь оставалась закрытой. Микеланджело нажимал методично, не давая эху умолкнуть. И эта методичность, невозмутимая педантичность тоже пугали. Рафаэль стояла рядом, сжавшись в комочек, словно мышка. Хоть и знала, не виновата ни в чем перед мужем. Но страх не отпускал. Происходящее было совершенно иррациональным. Она готовилась к наихудшему исходу этой поездки. Она еще не знала, каким может быть наихудший.

Замок тихо клацнул, и дверь начала приоткрываться. Мик не дожидался, пока она растворится полностью, потянул на себя. Буквально выдернул на лестничную площадку молоденькую темноволосую девушку. Последняя из подружек Пико. Рафаэль видела ее пару раз, только имя забыла. И не пыталась вспомнить. Не до того…

Девушка стояла перед ними полностью голая, если не считать узких, полупрозрачных стрингов. Но не нагота ее заставила Рафаэль вздрогнуть, отступить в сторону. Кровь. На лезвии большого кухонного ножа, на пальцах, сжимающих его рукоять. Обе руки девушки были измазаны кровью почти по локоть. Кровь текла из ее носа, рта, ушей. Даже из уголков глаз сочилась. Кровь текла обильно, залила весь подбородок, шею, стекала жирной широкой струей по ложбинке между высоких грудей, расплывалась по животу, окрасила в алый цвет стринги. Струйки ее сбегали по длинным стройным ногам девушки, оставляя следы на полу.

— Что за…

Слова Мика Рафаэль не расслышала. В глазах у нее потемнело, ноги мгновенно сделались ватными. Поняла: сейчас грохнется в обморок… Удержало то, что девушка начала падать первой. Медленно сползла спиной по двери. С секунду посидела, цепляясь левой рукой за ручку. Затем пальцы разжались, и тело с тихим шорохом завалилось на бок Нож звякнул о каменные плитки площадки.

Помедлив, Микеланджело наклонился. Прижал пальцы к шее девушки. Быстро выпрямился, чертыхнулся.

— Доигрались, мать вашу…

Достал из кармана брюк носовой платок, брезгливо вытер измазанные кровью пальцы. Шагнул в коридор. Рафаэль с трудом выдавила:

— Мик, она… живая?

— Ага, как же. Жди, — процедил зло. И крикнул в глубь квартиры: — Пикассо? Ты здесь?

Ответа не последовало, и Мик пошел в полумрак. К единственной полоске света, выбивающегося из дальней, неплотно закрытой комнаты. Лишь сделав несколько шагов, Рафаэль поняла, что идет следом за мужем. В квартире Пикассо Эль приходилось бывать не раз. Но сегодня Шла, будто по жуткому лабиринту какого-нибудь мрачного вирт-мира. И кровавые отпечатки босых ступней, темные на светлом паркете, подчеркивали сходство. Она уже почти догадалась, что увидит…

Пикассо сидел перед компьютерным столом, запрокинув голову на спинку кресла. Два шлема и две пары перчаток разбросаны по полу. Там же перевернутая пластиковая тарелка, огрызок колбасы, раздавленная пластинка сыра. Детская привычка постоянно что-то жевать во время игры…

Рубаха Пико, джинсы, спинка кресла были перемазаны кровью. Пропитаны кровью, не успевшей засохнуть, еще недавно хлеставшей из страшной колотой раны на горле, прямо под задранным вверх подбородком. Кровью были забрызганы и шлемы, и перчатки, и Стол, и пол вокруг кресла.

— Вот это номер. Они что, друг друга прикончили? Дела… — после недолгого молчания произнес Микеланджело. Голос его звучал почти равнодушно. И это тоже было страшно! — Ну, чего стоишь, словно жена Лота? Вызывай девять-один-один.

Рафаэль и впрямь будто окаменела. Не могла отвести глаз от картинки на мониторе. Пикассо не вышел из игры, окошко в вирт-мир оставалось распахнутым. И там тоже все было пропитано смертью. Вдали — заваленный трупами склон холма. Ближе — дымящиеся останки походного лагеря, тела в блестящих латах. А на первом плане лежали два человека. Мужчина упал навзничь, разметав руки, запрокинув голову. Лица его видно не было, только колотая рана на горле. Женщина лежала ничком, уткнувшись лицом в грудь мужчины, заливая его своей кровью, льющейся из носа, рта, глаз. Смерть персонажей «Мира Дарины» была страшно похожа на смерть их «кукловодов»…

Часть III Двери

Глава 27

Дали

Зима и весна выпали из жизни Дали. Кажется, совсем недавно был тот хмурый, холодный день конца осени, когда она прибежала за помощью сначала к Рэму, затем к Рафаэль и Микеланджело… А сейчас за окном стояло лето. Дни, проведенные в клинике, промелькнули каким-то полусном-полубредом. Ли не могла с уверенностью сказать, что из засевшего в памяти происходило на самом деле, а что было порождением ее фантазии. Вначале грани между этими двумя мирами не существовало вовсе, разве что второй выглядел куда красочнее и правдоподобней первого. И ее пичкали, пичкали, пичкали лекарствами, старались приглушить эти краски, погасить второй мир. Погасили первый.

Из клиники ее выписали, решив, что ставшая тихой и достаточно рассудительной женщина никакой опасности ни для себя, ни для окружающих не представляет. Дважды в неделю — обязательный визит к психоаналитику, и можно вновь жить как прежде. Работать, встречаться с друзьями, радоваться, грустить… Врачи не знали, что жизнь Ли в этом мире закончилась. В тот самый миг, когда в мир другой, о котором они не хоте-1 ли ничего знать, да и не нужно им знать было, сошел по лунному лучу огромный черный зверь.

Три дня назад Дали посетила психоаналитика. Разговаривали почти час. Крамер остался доволен пациенткой. А Ли вернулась домой, заперла дверь. И больше из квартиры не выходила.