Марко Поло - Жак Эрс

Как и большинство произведений авторов и даже переводчиков того времени, эта книга начинается с обращения, напоминавшего обращения трубадуров и актеров, желавших привлечь внимание публики. Уже с того момента природа повествования и его цель определяются совершенно ясно. Рустичелло обращается к «вельможам, императорам и королям, герцогам и маркизам, графам, рыцарям и баронам…» — к читателям, жившим при дворе. Значит, эго книга не для «буржуа и горожан», а для придворных, их повелителей и их библиотек. Мы знаем, что ее приказывали переписывать государи и знатные вельможи, обеспечивая ей тем самым успех на Западе. Первая рукопись на французском языке, судьбу которой можно проследить, была подарена в 1307 году, в Венеции, самим Марко Поло французскому рыцарю по имени Тьебо де Сепой, чтобы последний передал ее Карлу Валуа, брату Филиппа Красивого.

Все эти придворные во Франции и в Англии проявляли тогда большое «гуманистическое» любопытство. Знание мира было признаком культуры, хорошего тона. Гуманизм в широком смысле этого слова, стремление знать и понимать все, что окружает людей в огромном мире, желание не только любоваться самим собой в своей родной стране и привычной среде — к этому всему стремились и многие государи, и аристократические круги. Конечно, это была мода, отражавшая определенную направленность общественного сознания.

Все в том же обращении к читателям Рустичелло перечисляет всех людей, которые хотят знать о разных расах и религиях, услышать о величайших чудесах. Лучше и нельзя было бы определить его намерения: представить энциклопедию, живую и подвижную, рассказывающую о вещах известных, но главное — о «чудесах». Рустичелло опирался, как он ниже говорит, на воспоминания человека, который прошел так много дорог, как никто другой, и видел самые отдаленные провинции Азии. В этом смысле (а мы не можем пренебрегать таким прямым указанием) название «Описание мира» прекрасно подходит к содержанию и означает то, что должно означать: книге старались придать форму непринужденной речи, приятной беседы. Это название нас предупреждает: «Мы расскажем вам все, что можно точно знать об этих заморских странах, об этих, пока еще неведомых, чудесах».

Оба эти человека имели определенный культурный багаж, который определял интересы одного и направлял перо другого. Всякое описанное здесь наблюдение не всегда является спонтанным. Очень часто это просто ссылка на то, что было прочитано или известно. Автору это даже доставляло удовольствие, к тому же, видимо, им управляла необходимость обнаружить знание того, о чем говорили древние авторы, авторитеты. Так было принято в то время: укрыться за стеной непогрешимости древнего труда, доверять и пытаться подтверждать старое, не открывая нового, а иногда даже видеть мир через этот своеобразный фильтр. Такую позицию — любопытство предшествует опыту, — мы встретим и гораздо позже у многих, самых отважных путешественников, вплоть до Христофора Колумба. Поэтому все эти люди еще до начала своего путешествия знали, как много интересного они могут обнаружить и о чем они должны восторженно рассказывать по возвращении.

Как раз об этом мы можем прочитать в краткой, но чрезвычайно интересной реляции о путешествии Плано Карпини, составленной одним из его спутников — Бенедетто Полоно (Бенедик-том-Поляком). Чтобы описать крайне необычные пейзажи степей южной России, автор рассказывает исключительно об одном растении — полыни (artemisia absinthium), описание которого уже встречалось в трудах Овидия, сосланного на побережье Черного моря. Путешественник делает вид, что всего остального он как бы и не замечает,! ему даже неинтересно об этом рассказывать: он, знает, что подобные отступления от темы отклика не найдут.

Марко Поло и Рустичелло тоже пересыпают свое повествование (во всяком случае, там, где речь идет о самых западных районах путешествия) ссылками на античные знания, а особенно упоминаниями о великих деяниях. Во многих не вызывающих сомнения местах их рассказа, которые в силу своей конкретности заслуживают отдельного рассмотрения, становится очевидным столкновение авторитета письменного источника и лично пережитого наблюдения. Именно так и тот и другой вспоминают о переходе Александра Великого через ущелье недалеко от Дербенту, вдоль побережья Каспийского моря: «Именно эту страну Александр не смог пройти, потому что проход был узкий и опасный; потому что с одной стороны было море, а с другой — большие горы, которые невозможно было объехать». Там, говорится в книге, «герой приказал поставить очень крепкую башню, чтобы люди не смогли до него добраться. И назвал он ее Железные врата». Такое длинное отступление о великих деяниях античности в этой книге несколько удивляет и полностью ломает ход повествования, нарушает его равновесие. Но оно является прекрасным подтверждением внимания образованных и любознательных людей той эпохи к легенде о завоевателе. Впрочем, такое же рассуждение, только более подробное и, как всегда, более обстоятельное и интересное, мы находим у Гильома де Рубрука, описывающего это место гораздо более тщательно: «Оно чуть больше половины лье в длину, а на вершине горы есть укрепленный замок;… его стены очень крепкие, нет никаких рвов, а есть несколько башен, построенных из хорошо обработанного строительного камня».

И здесь, как и в остальном, автор «Описания» всего лишь не отступает от традиции. Но какой? Исторической или литературной? Традиции греческой истории или, наоборот, совсем недавно появившегося романа? В этом отношении книга пизанца не оставляет никаких сомнений: «И именно в этом месте, как рассказывает книга Александра, он зажал татар меж двух гор». Это, очевидно, ссылка на «Историю Александра» или «Роман об Александре» — одно из самых известных и самых уважаемых произведений того времени. В течение нескольких веков оно пользовалось необычайным успехом. Этот роман буквально напичкан всевозможными историями и байками, источником его якобы послужило письмо Александра к Аристотелю (?!), но он в действительности лишь повторял различные измышления римских авторов о чудесах Индии. Самым сенсационным был, разумеется, эпизод о долгом преследовании через всю Индию греческим героем царя Поруса: землетрясения и снежные бури, гнев небесный, уродливые люди с головами собак и монстры, которых Марко, по его словам, встречал и описал: «Голые, волосатые, разрезанные до пупка». «Роман об Александре» написан греками, но очень быстро стал известным на Западе благодаря переводу на латынь, сделанному в X веке архиепископом Лео Неаполитанским и озаглавленному «Historia de proelis». Он имел большой успех при дворах Франции и Англии, особенно после перевода на народный язык ойл[10], распространившийся в 1100-х годах, хотя в Италии успех к нему пришел позднее.