Собрание сочинений в 6 томах. Том 1. Эмиль из Лённеберги и др. - Астрид Линдгрен

— Оставь себе сдачу и купи чего-нибудь вкусненького домой своим ребятишкам, — сказала Пиппи и пошла к двери. Продавец, продолжая кланяться, побежал за ней и спросил, куда ему прислать витринную куклу.

— Да мне нужна только эта рука, я заберу ее с собой, — ответила Пиппи. — Остальное можешь раздать бедным. Пока!

— А на что тебе эта рука? — с удивлением спросил Томми, когда они вышли на улицу.

— Вот эта? На что мне она? Знаешь, у кого-то есть вставные зубы или фальшивые волосы, ведь правда? И даже иногда фальшивые носы. Почему же мне не купить фальшивую руку? Между прочим, если хочешь знать, три руки иметь очень полезно. Помню, когда мы с папой плавали по морю, то один раз приплыли в город, где у всех людей было по три руки. Вот здорово, правда? Подумай только, сидят они себе и держат вилку в одной руке, нож в другой, и вдруг кому-то захотелось поковырять в носу или почесать за ухом. Тут как раз и пригодится третья рука. Знаешь, сколько они так времени сэкономили?

Вдруг Пиппи слегка нахмурилась.

— Ух, вот это уже враки, — призналась она. — Сама не знаю, как это получается. Вдруг ни с того ни с сего из меня вылезает столько врак, что я просто ничего с этим не могу поделать. По правде говоря, в этом городе у людей было вовсе не по три руки, а по две.

Она помолчала с минутку, а потом сказала:

— Между прочим, у многих там было по одной руке, а у некоторых и вовсе ни одной. И когда надо было есть, они ложились на тарелку и хватали еду ртом. А почесать себя за ухом они сами вовсе не могли, им приходилось просить маму.

Пиппи огорченно покачала головой.

— Сказать по правде, я нигде не видела так мало рук, как в том городе. Но такая уж я есть. Вечно я задаюсь и выдумываю что-нибудь. Надо же было придумать, будто у людей больше рук, чем есть на самом деле!

Лихо закинув руку куклы на плечо, Пиппи отправилась дальше. У кондитерского магазина она остановилась. Возле него, уставившись на стеклянную витрину, стояла целая толпа ребятишек. А на витрине были расставлены большие банки, полные красных, голубых и зеленых карамелек, длинные ряды шоколадных плиток, целые горы жевательной резинки и — самое соблазнительное — тянучки. Неудивительно, что малыши, стоявшие там, то и дело тяжело вздыхали. Ведь у них вовсе не было денег, ни даже самой мелкой пятиэровой монетки.

— Пиппи, зайдем в этот магазин, — с жаром сказал Томми и дернул Пиппи за платье.

— В этот магазин мы точно зайдем, — заявила Пиппи. — Пошли смелее, за мной!

Так они и сделали.

— Дайте, пожалуйста, восемнадцать кило карамелек, — попросила Пиппи и помахала золотой монеткой.

Продавщица раскрыла рот от удивления. Никто и никогда не покупал в этом магазине столько карамелек зараз.

— Может, ты хочешь купить восемнадцать карамелек? — спросила она.

— Я хочу купить восемнадцать кило, — повторила Пиппи.

Она положила золотую монету на прилавок, и продавщица стала торопливо насыпать карамельки в большие мешки. Томми и Анника стояли рядом и показывали, какие сорта самые лучшие. Там были очень вкусные красные. Пососешь немного такую конфетку, и во рту вдруг получится замечательная кашка. Кисленькие зеленые леденцы были тоже неплохие, «Малиновое желе» и «Лакричные кораблики» были вообще что надо.

— Возьмем по три кило каждого сорта, — предложила Анника.

Так они и сделали.

— А теперь дайте нам шестьдесят тянучек и семьдесят два пакета кока-колы, и это будет, пожалуй, не больше, чем сто три шоколадных сигареты, которых мне хватает на день, — подсчитала Пиппи. — Это все я могла бы увезти в маленькой колясочке.

Продавщица сказала, что колясочку можно купить рядом в игрушечном отделе.

Возле кондитерского магазина собралась целая куча детей. Они смотрели в окно и чуть не попадали в обморок от волнения, глядя на то, как Пиппи делает покупки. Пиппи быстренько сбегала в отдел игрушек, купила коляску и сложила в нее все пакеты. Выйдя из магазина, она поглядела вокруг и крикнула:

— Ребята, кто из вас не ест конфет, выйдите, пожалуйста, вперед!

Но никто не вышел.

— Вот чудеса! — сказала Пиппи. — А есть из вас кто-нибудь, кто ест конфеты?

Вперед вышли двадцать три человека, и среди них, ясное дело, были Томми и Анника.

— Томми, открой мешочки! — велела Пиппи.

Томми открыл. И тут началось такое поедание конфет, какого в этом городе еще никогда не видели. Все дети набивали рот конфетами: красными с начинкой, похожей на вкусную кашицу, кисленькими зелеными леденцами, «Лакричными корабликами» и малиновым мармеладом вперемежку. А шоколадную сигарету так здорово прикусить уголком рта, чтобы вкус шоколада смешался со вкусом малинового мармелада! Отовсюду к ним стали сбегаться другие дети, и Пиппи раздавала им конфеты целыми пригоршнями.

— Я думаю, надо купить еще восемнадцать кило, — сказала она. — А не то на завтра ничего не останется.

Пиппи купила еще восемнадцать кило, но на завтра конфет осталось совсем мало.

— А теперь пошли в другой магазин, — скомандовала Пиппи и вошла в магазин игрушек.

Все ребята пошли за ней. Чего только здесь не было: поезда и заводные автомобили, маленькие хорошенькие куколки в красивых платьях, кукольные сервизы и пистолеты-хлопушки, оловянные солдатики, собачки, тряпочные слоны, книжные наклейки и куклы-марионетки.

— Что вам угодно? — спросила продавщица.

— Всякого понемногу, — ответила Пиппи и окинула полки строгим взглядом. — У нас плоховато с марионетками, — продолжала она, — и с пистолетами-хлопушками. Но я надеюсь, это можно поправить.

И Пиппи вынула целую пригоршню золотых монет. Дети стали показывать на то, что, как они считали, им было нужнее всего. Анника выбрала замечательную светловолосую кудрявую куклу в ярко-розовом платье. Она умела говорить «мама», если нажать ей на живот. Томми больше всего понравилось воздушное ружье и паровая машина. И он получил и то, и другое. Остальные дети показывали на то, что им нравилось, и когда Пиппи кончила делать покупки, в магазине почти ничего не осталось, только немного книжных наклеек и кубиков. Для себя Пиппи не купила ничего, только зеркальце для господина Нильссона.

Перед самым уходом Пиппи купила каждому из ребят по глиняной кукушке-свистульке, и, выйдя на улицу, они дружно засвистели, а Пиппи стала отбивать такт рукой витринной куклы.

Они подняли на Стургатан такой шум, что под конец явился полицейский узнать, в чем дело.

— Что здесь за шум-гам? — крикнул он.

— Это парадный марш Крунубергского полка, — ответила Пиппи. — Только, может быть, не все дети это знают. Кое-кто из них, наверное, думает, что мы играем «Грянем, братья, громче грома».

— Прекратите немедленно! — прорычал полицейский и заткнул уши.

Пиппи похлопала его по спине рукой куклы.

— Радуйся, что мы не купили тромбоны! — сказала она.

Понемногу глиняные кукушки смолкли одна за другой. Под конец только кукушка Томми продолжала попискивать. Полицейский строго-настрого сказал, что толпой на Стургатан собираться нельзя и что детям нужно расходиться по домам. И дети, собственно говоря, были совсем не против. Им хотелось поиграть с игрушечным поездом, с автомобилями и уложить спать новых кукол. И они разошлись по домам веселые и довольные. В этот день обедать им вовсе не хотелось.

Пиппи, Томми и Анника тоже отправились домой. Пиппи тянула за собой тележку. Она смотрела на все вывески, мимо которых они проходили, и старательно читала их по складам:

— Ап-те-ка. А… а… так это здесь покупают рекалства, — сказала она.

— Да, лекарства покупают здесь, — ответила Анника.

— Ой, надо поскорее зайти туда и купить чего-нибудь.

— Так ведь ты не больна, — удивился Томми.

— Не больна, но ведь могу заболеть. Каждый год целая куча людей болеет и умирает только потому, что они вовремя не купили рекалства. А вот я куплю и не заболею.

В аптеке стоял аптекарь и сортировал какие-то пилюли. Он собирался отсортировать еще всего несколько штук, потому что было уже поздно — время закрывать аптеку.

И тут у прилавка выросли Пиппи, Томми и Анника.

— Дай мне четыре литра рекалства, — попросила она.

— А какого лекарства? — нетерпеливо спросил аптекарь.

— Лучше всего такого, которое хорошо помогает от болезни.

— А от какой болезни? — спросил аптекарь еще нетерпеливее.

— Ну, которое помогает от коклюша, водяных мозолей, от боли в животе, кори, и если нечаянно далеко засунешь в нос горошину, и от других болезней. И еще хорошо бы, чтобы им можно было бы полировать мебель. Хорошего, настоящего рекалства!

Аптекарь ответил, что такого замечательного лекарства у него нет, что от каждой болезни есть свое лекарство. Но раз Пиппи назвала целый десяток болезней, он выставил на прилавок целый ряд бутылочек. На некоторых он написал «наружное», это значит, что этим лекарством можно только мазаться. Пиппи заплатила, взяла бутылочки, сказала «спасибо» и направилась к двери. Томми и Анника пошли за ней.