Смертоносный экспорт Америки — демократия. Правда о внешней политике США и многом другом - Уильям Блум

• Считаете ли вы, что американские производители должны иметь право управлять своими заводами так, как это делалось на предприятиях по пошиву одежды в Бангкоке пятьдесят лет назад, или «большое правительство» должно сделать все, чтобы обеспечить современные условия с соблюдением требований охраны здоровья и безопасности рабочих?

• Когда отпускаемые по рецепту лекарства начинают убивать или вредить здоровью все большего количества людей, кто должен решать, когда убрать препарат из продажи, — «большое правительство» или изготовитель?

• Вы довольны, что на упаковках пищевых продуктов подробно указываются ингредиенты товара? Кто, по-вашему, должен отвечать за это?

• Огромное число американцев серьезно голодали бы, если бы не было продовольственных талонов. Их получают более 45 млн человек. Откуда, вы думаете, берутся эти продовольственные талоны?

• А откуда, по-вашему, исходят социальное страхование по безработице, жилищные субсидии и бесплатная медицинская помощь? Были, конечно, да поможет нам Бог, такие лозунги от «чаепитцев»: «Пусть ваше правительство уберет свои руки от моего бесплатного медицинского обеспечения»[343]. Одновременно высмеивалось стремление Барака Обамы к созданию программы «социалистической медицины».

• Что для вас лучше: видеть широко распространенный голод, бедность, бездомность и болезни в Америке или людей, зависимых от «монстра» «большого правительства»?

Пик цивилизации по-американски

Груды рекламных проспектов загромождают прихожую квартиры моего дома. Никто к ним не притрагивается, и эта макулатура продолжает валяться там, пока уборщик не решит, что пора выбросить ее в мусор. Ради нее уничтожаются деревья, при изготовлении бумаги образуется диоксин — чрезвычайно ядовитый побочный продукт, попадающий с бумажных фабрик прямо в воду, расходуется огромное количество энергии и других ресурсов, чтобы напечатать все это. Представьте, сколько людей и транспортных средств необходимо для того, чтобы доставить эти проспекты по назначению. И таких, как мой дом, миллионы. «Если требуется рекламная индустрия на 200 млрд долларов, чтобы поддерживать то, что экономисты странно называют «спрос», тогда, может быть, этот спрос не так уж необходим, как представляет современная теория. Возможно, это даже не спрос в нормальном значении этого слова»[344].

Реклама — пик цивилизации. Возможно, Джордж Буш вторгся в Ирак, а Пол Вулфовиц учился в Чикагском университете, чтобы этот рекламный проспект для «Уолмарт» мог валяться в фойе жилых домов и прерывалась телевизионная программа с целью доказать вам превосходство кока-колы над пепси, а этот рекламный щит портил пейзаж?

Вы не можете убрать это

Один из наиболее цитируемых афоризмов Запада принадлежит Анатолю Франсу (1844–1924): «Закон с его величественной идеей равноправия запрещает богатым так же, как и бедным, спать под мостом, попрошайничать на улице и красть хлеб».

14 апреля 2006 года федеральный апелляционный суд постановил, что полиция Лос-Анджелеса не может арестовывать людей за то, что они сидят, лежат или спят на тротуарах на Скид-роу, поскольку это приравнивается к жестокому и необычному наказанию из-за отсутствия приюта для огромного числа бездомного населения города.

Но судья Памела Раймер (Pamela A. Rymer) выступила резко против мнения большинства: закон Лос-Анджелеса «не наказывает людей просто потому, что они являются бездомными. Он направлен против действия: сидения, лежания или сна на городских тротуарах, которое может совершаться и теми, кто имеет дом, и теми, кто его не имеет»[345].

«Нет никакой альтернативы!» — Действительно?

Лучше бы она была, иначе мы все обречены!»

Некоторые мысли о социализме

«История замусорена посткризисными инструкциями. Если там неуместны ограничения на операции фирм, можно посмотреть, как обойти их и посеять семена очередного кризиса», — так сказала Лиз Энн Сондерс (Liz Ann Sonders), главный аналитик по инвестициям компании «Чарлз Шваб энд компани» (Charles Schwab and Со.), ведущего американского поставщика инвестиционных услуг[346].

Это законы бизнеса. Финансовые и другие корпорации борются за максимальную прибыль так же непреложно, как вода всегда находит свой уровень. С XIX века мы пытаемся регулировать их. Или, может быть, с XIII столетия? Ничто не помогает. Вы закрываете одну щель, а слизь медленно сочится из другого отверстия. У Уолл-стрит имеется не только армия адвокатов и бухгалтеров, но и орды математиков с учеными степенями, ищущих прекрасные уравнения, чтобы отделить людей от их денег. После того как деньги для этого появились и исчезли, после речей наших лидеров, осуждающих жадность и клятвенно обещающих провести реформы, а также последнего заслушивания в Конгрессе, где в лицо руководителям корпораций были выражены сожаления, мальчики с Уолл-стрит, отделавшиеся легкими синяками, вновь возьмутся за свои многочисленные финансовые инструменты. Спекуляции, бонусы, шотландский виски вновь займут свое место, а мальчики станут еще мудрее, возможно, встревожатся немного от того, что их нарисовали в таком темном цвете, но теперь они будут лучше знать, чем щеголять, а что припрятать.

Это еще одно напоминание о том, что коммунизму или социализму почти всегда предоставлялся всего один шанс проявить себя, в то время как у капитализма было многочисленное количество таких возможностей после неоднократных провалов. Ральф Нейдер заметил: «Капитализм никогда не проиграет, потому что социализм всегда будет выручать его».

На Западе одним из самых неудачных результатов холодной войны было то, что за семьдесят лет антикоммунистической обработки при помощи СМИ в умах людей сформировалась устойчивая ассоциация между социализмом и тем, что Советский Союз называл коммунизмом. В обработанных умах западных людей социализм стал означать диктатуру, сталинские репрессии, задохнувшуюся «командную экономику», отсутствие свободы предпринимательства и перемены места работы, мало возможностей для самовыражения и другие подобные истины, полуистины и совсем не истины. В это уверовали даже многие американцы, выступающие против внешней политики США. Американцы думают, что независимо от того, как плохо обстоят дела в экономике, единственной альтернативой ей будет что-то, называемое коммунизмом, а они знают, как это ужасно.

В дополнение к целенаправленной путанице консерваторы Великобритании на протяжении тридцати лет после Второй мировой войны вдалбливали в умы людей идею, что лейбористская партия являлась социалистической, и когда наступил экономический спад, что регулярно случается в капиталистических странах, публике говорили, и она верила, что это «социализм потерпел неудачу».

И тем не менее даже после распада Советского Союза в 1991 году опросы, проведенные в России, показали, что люди испытывают ностальгию по советской системе.

В 2009 году, например, корреспонденты российского приложения Russia Now к газете «Вашингтон пост» поставили перед россиянами вопрос: «Какую социально-экономическую систему вы одобряете?». Результаты оказались следующими: «Государственное планирование и распределение» — 58 процентов; «Частная собственность и рыночные отношения» — 28 процентов; «Затрудняюсь ответить» — 14 процентов[347].

В 1994 году Марк Бжезинский (Mark Brzezinski), сын Збигнева Бжезинского, преподававший в Варшаве по Фулбрайтской программе, написал:

«Я попросил своих студентов дать определение понятия демократии. Ожидая дискуссии на тему свободы личности и институтов свободных выборов, я был удивлен, услышав ответы студентов, что для них демократия означает обязанность правительства поддерживать определенный уровень жизни и обеспечивать для всех граждан здравоохранение, образование и жилищные условия, другими словами — социализм»[348].

Многие американцы не могут согласиться с понятием планового, централизованного общества. До некоторой степени именно терминология беспокоит их, потому что для них плановое общество означает худшие проявления сталинизма. Хорошо, давайте забудем о страшных ярлыках и будем говорить как люди, собравшиеся обсудить конкретную серьезную социальную проблему: какие имеются варианты для решения этой проблемы и какие институты и силы общества обладают лучшим доступом, опытом и средствами, чтобы представить эти варианты. Итак, идея состоит в том, чтобы подготовить эти институты и силы для решения проблемы высокоорганизованно, рационально, не волнуясь о том, прибыли какой корпорации могли бы пострадать, не полагаясь «на волшебство рынка». Получается, что все это обычно называется планированием, и если организация и планирование исходит от правительственного органа, то это можно назвать централизованным планированием. Нет никакой причины полагать, что это должно привести к какому-то очень авторитарному режиму. Все мы по достижении определенного возраста, индивидуально и коллективно, узнали о многих подобных вещах из прошлого. Нам известны предупредительные знаки. Именно поэтому выпады администраций Джорджа Буша и Барака Обамы против гражданских свобод и прав человека так сильно осуждаются.