Танец на раскаленных углях - Александр Сухов

Целую неделю она моталась по кочевьям и становищам чабанов. Сама была и оператором, и режиссером, и корреспондентом в одном лице. Патриции хватало ума не оставаться на ночь среди полудиких аборигенов. Обычно она ночевала в своем автомобиле, отъехав километров на пятьдесят от человеческого жилья. Она почти закончила съемки, не хватало одного завершающего штриха. Этим штрихом, а заодно и завершающей жирной точкой всего цикла, должно было стать интервью с Бенедиктом, которое журналистка планировала взять у него на следующее утро.

– Вы только представьте на минуту! Раннее утро, граница пустыни Зан, солнце показалось едва наполовину, я и старик неспешно ведем беседу о любви людей к земле, что вскормила и взлелеяла своих детей, о добре и зле, о дружбе и ненависти, о самопожертвовании и трусости. На мой взгляд, ничего лучше нельзя придумать для достойного эпилога, – на этой пафосной ноте девушка закончила свой рассказ. Лицо ее раскраснелось, сама она запыхалась, будто все свое недельное путешествие совершила не на современном мощном и надежном внедорожнике, а исключительно собственными ножками.

Глядя на Патрицию, я не переставал удивляться. Что это: каприз избалованной наследницы финансовой империи, откровенная глупость, а может быть, она просто влюбилась в этого Лориана? Вполне вероятно – пару раз я видел его по телевизору, и никаких отрицательных эмоций он у меня не вызвал. Наоборот, очень даже понравился: умен, находчив, чужими голосами манипулирует почти как я, но для того, чтобы вжиться в образ, мне нужно надеть личину, а он безо всяких личин пародирует любого.

– Что же нам теперь с тобой делать? – Его Величество по второму разу стал выбивать о крыло «Ти-рекса» свою трубку, которую несколько минут назад он уже освободил от пепла и остатков табака, и продолжал размышлять вслух: – Оставить тебя здесь – не может быть и речи. Взять с собой – мы не имеем права…

– Придушить, чтоб не мучилась. Ей же лучше будет, – с серьезной миной на лице перебил монарха Брюс.

Матео грозно посмотрел на ветерана и перевел взгляд на побледневшую девушку.

– Не волнуйся, дитя! Мы не злодеи с большой дороги, а ученые. Не обращай внимания на моего коллегу, это он так шутит. – Затем «ученый» устремил свой взор на меня и спросил: – А ты как думаешь, Коршун?

– Даже и не знаю, что ответить, мастер. Насколько мне известно, другой машины здесь нет. Посадить ее на мотоцикл Каракурта и пусть катит в Азур, или какой другой город, где есть аэропорт.

– Исключено, коллега, – начальник экспедиции скептически посмотрел на двухколесное транспортное средство, – на этом рысаке она доедет лишь до первой колдобины или выбоины. Хорошо, если шею не сломает, машину исковеркает, это уж точно, а до побережья полторы тысячи километров с гаком.

– Есть один выход. – Идея, которая пришла мне в голову, вовсе не радовала, но других у меня не было. Я вспомнил, с каким азартом посетители ресторана смотрели порнофильм, а некоторые с неприкрытым вожделением поглядывали в сторону журналистки, и мне стало ее жалко.

Гномы и девушка с интересом уставились на меня, но ничего не сказали, а молча приготовились слушать.

– Патрицию вполне можно взять с собой, конечно, если она сама того пожелает. «Носорог» дальше границы экваториальной сельвы все равно не пройдет. До плоскогорья Аримана нам придется топать пешочком. Оставим ее охранять автомобиль. Харчей на пару месяцев ей хватит. Если с нами что-то случится, она самостоятельно вернется на побережье. «Бээмдэшка» – не космический корабль, даже не самолет, и больших мозгов, чтобы ею управлять, не требуется.

– Ты чего, Коршун, взять ее с собой?! – возмутился компаньон.

– У тебя есть идеи получше? – парировал я.

– Подождите спорить! – осадил нас Матео. – Мы еще не спросили девушку. Вдруг она сама не захочет ехать с нами? – Он посмотрел в лицо Патриции и задал ей вопрос: – Пат, что ты думаешь насчет предложения Коршуна совершить небольшое путешествие?

Все дружно уставились на корреспондентку.

Патриция со свойственным всем юным (и не только юным) особам жеманством опустила глазки и кокетливо проворковала:

– Если вы настаиваете, я согласна.

От возмущения лицо Брюса пошло пятнами.

– Во дает! Мы еще и настаиваем!..

Король, проигнорировав реплику подданного, обратился ко мне:

– Коршун, помоги девушке донести вещички, а мы пойдем, предупредим Фарлафа, а заодно обсудим по дороге некоторые морально-этические аспекты поведения индивидуума в цивилизованном обществе.

Какие морально-этические аспекты поведения моего компаньона собрался обсуждать Его Величество, в общих чертах я представлял и не завидовал другу от всей души. Проводив сочувственным взглядом удаляющуюся фигуру Брюса, я взглянул на нового члена нашей команды и (простите за тавтологию) скомандовал:

– Рядовой Зальцберг-Доннован, открыть багажник!

– Не Зальцберг-Доннован, а Доннован-Зальцберг! В следующий раз прошу не путать, господин капрал! – огрызнулась девушка, но требование мое выполнила и потопала к багажному отделению.

– Вообще-то недавно меня повысили до звания капитана, – миролюбиво заметил я.

– Это кто же тебя повысил? – открывая крышку багажника, поинтересовалась девица.

– Есть у нас один фендрик первого ранга по имени Брюс, вот он и повысил.

– Фендрик? – наморщила лоб Пат. – Никогда не слышала о таком звании. По какому это табелю о рангах?

– Да ни по какому. Потом как-нибудь расскажу, – пообещал я и приступил к изучению багажных недр «Ти-рекса»…

– И все это ты собираешься взять с собой?! – Я критически осмотрел гору стоявших на земле чемоданов, коробок, коробочек, извлеченных на свет нежными ручками хрупкой журналистки, и недоуменно ломал голову – как все это богатство могло уместиться в багажнике автомобиля. Конечно, «Ти-рекс» – не «Кентавр», но налицо явное нарушение всех мыслимых законов стереометрии. Даже нос сунул внутрь, чтобы проверить внутренность багажника на предмет магии.

– А как ты думаешь, стала бы я доставать вещи, если бы хотела их оставить? Здесь лишь самое необходимое. Например, в этом чемодане мои платья, а в этом туфли, здесь, извиняюсь, нижнее белье, там предметы личной гигиены и средства для ухода за кожей…

Я окинул недоверчивым взглядом здоровенный кофр, в котором, по словам Патриции, хранились средства для ухода за кожей. Пожалуй, в такой при желании можно упрятать двух Брюсов и саму хозяйку чемоданчика.

– Чего же ты тогда сидела чумазая за столом, если у тебя столько средств личной гигиены?

– Не успела распаковаться и сильно проголодалась.