«Гран-При» для убийцы - Чингиз Абдуллаев

— В последнюю минуту Иран подал заявку на участие их страны в Каннском фестивале. Заявленный фильм Аббаса Кияростами будет представлен во время конкурсной программы. А это значит, что завтра приедет более двух десятков гостей из Ирана.

Пока он говорил эти слова, Райский, Гурвич и еще двое израильских офицеров демонстративно повернулись к Дронго, словно спрашивая его, как именно он может расценить подобное известие.

— Значит, иранцы все-таки приедут на фестиваль? — уточнил Райский.

— Приедут, — подтвердил генерал Даете.

— В таком случае вы можете арестовать их завтра прямо в аэропорту.

Половина из прибывших будут профессиональными террористами, гневно заявил Райский, — с самого начала это была грязная игра иранских спецслужб.

— Нет, — громко возразил Дронго, решив, что пора вмешаться, — нет, — убежденно сказал он. — Я целый месяц охочусь на Мула. Ему не помогают иранцы, я в этом убежден.

— Оставьте свои убеждения при себе, — разозлился Райский, — как могли узнать террористы о вашем пребывании в «Шератоне», если вы заранее не заказывали себе место в отеле?! Как об этом узнал Мул?

— Иранцы ничего не знали, — возразил Дронго, — я намеренно позвонил только вам, в Москву и в Баку.

— Надеюсь, вы не считаете, что мы помогаем террористам? — с иронией спросил Светлицкий.

— Господа, господа, — заволновался генерал Даете, — мы несколько отвлеклись от темы. Конечно, приезд иранцев для нас несколько неприятная неожиданность, но мы были к ней готовы. Вся иранская делегация будет взята под жесткий контроль наших сотрудников. Ни один из гостей не будет иметь свободы действия. Я думаю, мы можем гарантировать себя с этой стороны. — Он помолчал немного, затем сказал:

— У нас появились некоторые проблемы только с гостями из России.

— Что вы хотите сказать? — спросил Светлицкий. — Наши люди размещены в Антибе и в Ницце.

— Я говорю не про ваших сотрудников, — возразил Даете, — я говорю о ваших миллионерах. Несколько человек приехали в Канны и попытались устроиться на виллах и в апартаментах, зарезервированных для наших именитых гостей.

Естественно, им отказали. Вы знаете, что они делают? Они раздают пачками деньги, подкупая сотрудников, и те просто вынуждены ломать заранее утвержденные графики, отдавая лучшие апартаменты приехавшим русским нуворишам. Один из таких типов даже занял апартаменты, предназначенные для Мадонны. Меня уверяли, что он заплатил при этом фантастическую взятку в десять тысяч долларов.

Дронго и сидевшие в зале российские офицеры не могли сдержать улыбки.

Многие израильтяне тоже улыбались. Они понимали серьезность проблемы. Но Даете не понимал подобных методов.

— Мы начали строгую проверку, — бесцветным голосом продолжал он, — и если найдем таких миллионеров, то будем их беспощадно выселять. Система охраны города разработана с учетом пожеланий наших гостей, и нельзя ломать ни одно звено без учета нашего мнения. Иначе на балконе, где должны находиться телохранители Майкла Джексона, будут разгуливать бандиты из русской мафии.

— Там не все бандиты, — вставил генерал Светлицкий.

— Тем лучше, — сказал Даете, — значит, они нас поймут. Я прошу вас, господа, учитывать важность момента. Сейчас к нашему фестивалю прикованы взоры людей всего мира. Все желают удачи и хотят, чтобы он прошел как можно спокойнее. Если мы будем координировать наши действия, то, думаю, мы сумеем вместе противостоять любым возможным угрозам террористов. Спасибо, господа.

Все зашевелились, задвигались. К Дронго подошел Гурвич.

— Ох, уж эти «новые русские»! — сказал он со смехом. — Французы еще не подозревают, какого джинна впустили в свою страну. Это похуже голливудских ковбоев и иранских гостей.

Париж. 6 мая 1997 года

Когда послышался звонок в дверь, он даже не пошевелился. «Опять Кэтрин пришла так рано», — подумал, взглянув на часы. Арман Эррера был чрезвычайно чистоплотным человеком, почти до сумасшествия, через день приходила женщина, чтобы навести порядок в его холостяцком жилище. Впрочем, слово «холостяцкое» не совсем подходило обитателю этого дома, так как он никогда не скрывал своей особой сексуальной ориентации, предпочитая молодых мальчиков любой женщине.

Правда, мальчиков он предпочитал сам, а раньше его выбирали пресыщенные старики, которые платили за удовольствие неплохие деньги.

Когда раздался второй звонок, он взглянул на часы и грациозной походкой двинулся к дверям. Почему ему не дают отдохнуть даже в субботу? Вообще нужно уволить эту старую дуру и нанять вместо нее молодого мальчика, который будет убирать квартиру и с которым можно будет весело проводить время… От предвкушения удовольствия он зажмурился. Потом подошел к двери и, не глядя в глазок, открыл.

От сильного толчка он полетел на пол. Еще ничего не понимая, он уже испугался. В комнату вошел дурно пахнущий человек с пистолетом в руке. Сперва Эррера видел только его ноги и грязные туфли, потом уже пистолет с глушителем и, подняв глаза еще выше, испуганно замер. Перед ним стоял садист Салех Фахри — Красавчик.

— Здравствуй, — сказал тот, — не ждал меня?

— Н-нет, не ждал. — Он хотел встать, но почему-то ноги отказывались его слушать.

Страшный гость захлопнул ногой дверь и присел рядом с ним на корточки.

— Ты рассказал, где должен быть наш друг. — Он не спрашивал — он утверждал.

— Нет, — пронзительно выкрикнул Эррера, — нет, конечно, нет! Я ничего не говорил! Я никому и ничего не говорил!

— Молчи, — взмахнул пистолетом гость, — ты всегда был предателем.

— Нет! — взмолился Эррера. — Не надо! Я ничего не говорил. Я все объясню. Все расскажу. Гость прислонил пистолет к его сердцу.

— Не надо, — плакал Эррера. — Я все объясню. Убийца нажал курок, и тело несчастного выгнулось. Убийца выпрямился, чтобы не испачкаться, и еще дважды выстрелил. Потом, подумав немного, сделал выстрел между ног жертвы, словно намекая на его мужскую несостоятельность. И вышел из квартиры, захлопнув за собой дверь.

Эрреру нашла его домработница, пришедшая через три часа. Он лежал на полу с раскрытыми от ужаса и боли глазами. Несчастная женщина стала кричать…

Через час об убийстве знали в парижском комиссариате полиции. Еще через час об этом сообщили генералу Даете в Антиб. Затем эта информация дошла до израильтян.

И ровно через четыре часа после убийства Дронго позвонил генерал Райский.

— У меня неприятная новость, — сказал он. — Нам нужно срочно встретиться.

— Я приеду, — согласился Дронго.

— Не нужно, — возразил генерал, — у вашего отеля стоит автомобиль с моими сотрудниками. Просто выйдите из отеля, и вас заберут.

Все произошло так, как говорил генерал, и через полчаса они уже прогуливались по набережной.

— В Париже убит Арман Эррера, — сообщил генерал.

— Этого не может быть, — спокойно произнес Дронго, затем посмотрел на собеседника. — О том, что я с ним встречаюсь, знали только мой отец и Алиса.

Кого я должен подозревать?

— Во всяком случае, не своего отца. У вас с Алисой интимные отношения?

— Я должен отчитываться?

— Речь идет не о вашей сексуальной активности, — зло ответил Райский, — меня интересует характер ваших отношений. Вы были близки?

— Да.

— Я так и думал. Женщины рядом с вами теряют голову.

— Но не становятся предателями.

— Этого я не знаю. Во всяком случае, с этого момента вы не будете ей доверять. А я сегодня отзову ее, поручив вашу охрану Гурвичу.

— Это жестоко, генерал.

— Мы на войне, — сурово произнес Райский, — а она офицер.

— Вы дадите мне возможность с ней попрощаться?

— Конечно, нет. Пока вы доедете до своего отеля, ее уже не будет в Ницце. Она улетит в Израиль и останется там до окончательного выяснения ситуации.

— Она не могла этого сделать, — возразил Дронго.

— Кто-то предал вас в «Шератоне». Кто-то рассказал о вашем визите в Тегеран. И наконец, теперь убили Эрреру, с которым вы встречались. Я не верю в подобные совпадения. А вы?

— Я тоже не верю, но это не она.

— До свидания, Дронго. Думаю, теперь мы можем снять наблюдение с виллы, террористы там все равно не появятся.

— А если это убийство было случайным и убийца не имеет никакого отношения к террористам?

— Тогда я буду считать, что нам повезло. — Райский повернулся и зашагал к своему автомобилю. Дронго невесело направился следом.

Канны. 7 мая 1997 года

Нужно хотя бы один раз в жизни попасть на Каннский кинофестиваль, чтобы почувствовать эту невероятную атмосферу праздника, суеты, тщеславия и радостного оживления, какая царит во время каждого действа. Во время юбилейного все это многократно умножается в десять раз, а на этот раз добавился еще и неистовый ветер с дождем, который обрушился на побережье с самого утра.

Старожилы не помнили такой холодной погоды. Впору было достать пальто и другую тяжелую зимнюю одежду.