Хостесс. История Бэйли Екатерины - Анна Ромашкина

Тем не менее, в этот раз она наплевала на мужа и на его родителей и решила прийти ко мне на День рождения, так как круглосуточно сидеть дома ей надоело.

– А если муж будет ругаться? – засомневалась я. Мне не хотелось, чтобы у Эли были очередные проблемы. – Ну и что, что сейчас он в Америке. Он же вернется, и ему опять донесут.

– Насрать! Я что так, что эдак – плохая. Он все равно наорет, а так я хоть оторвусь немного! – заявила она со злостью.

– И нафига он тебе такой нужен? – не понимала я, сама находясь в положении хоть и не близком к ее (меня пока дома никто взаперти не держал), но в чем-то очень похожем.

– Люблю я его. Ты бы знала, какой он ласковый, какой добрый был! – сказала она с чувством.

– Ну, это до замужества. Сейчас-то он совсем не ласковый и не добрый.

– Я не хочу разводиться, – упрямо возразила она, в душе видимо надеясь, что когда-нибудь тот, прежний, который ласковый и добрый, вернется к ней и все опять будет хорошо.

Спорить с ней я не стала. Может и вправду – любовь у нее такая, великая.

Вторую из моих приглашенных звали Ирой. Она была замужем уже несколько лет, но счастливым их брак тоже не назовешь. В их семье была такая же история волшебного превращения мужа: вместо нежного, доброго и заботливого мужчины сразу же после свадьбы он стал тираном, запретившим жене любую свободу общения и передвижения.

Но Ирка, в отличие от Эли, обладала умом и сообразительностью и почти сразу пошла учиться, чтобы не быть целиком и полностью зависимой от переменчивого настроения мужа. К тому времени она уже заканчивала третий курс института по специальности «переводчик».

Приготовив с утра пораньше «Оливье», салат с крабовыми палочками и фаршированный перец, я отправилась на остановку встречать друзей мужа.

– Мы ненадолго, – сразу предупредили они. – Сегодня с шести работаем.

– Так что, даже не выпьете? – расстроилась я.

– Ну, если только за именинницу, – улыбнулся Шон – парнишка, с которым я познакомилась совсем недавно. У него была приятная застенчивая улыбка, делавшая его лицо милым, добрым и даже каким-то детским.

– А тебе сколько лет? – зачем-то решила я уточнить.

– Двадцать два, – ответил он и покраснел.

Это, наверное, потому, что двадцать два ему еще только должно было исполниться, правда – вот-вот, а он захотел показаться чуть старше уже сейчас.

Именно в этот момент я почувствовала себя глубокой старухой, хотя мне исполнялось всего 24. Наверное, это потому, что за последние годы чисто эмоционально я пережила лет сорок, не меньше.

– Ладно, пошли, – скомандовала я и направилась к дому Шпика. – Отмечать будем у моего друга. Кое-что готово уже сейчас, но самое главное – шашлыки – впереди.

Мы отлично поужинали.

Хотя лично я «ужинала» только пивом, по лицам гостей было понятно, что и мясо удалось, и остальное угощение понравилось. Ребята, как и предупреждали, задержались лишь на несколько часов, выпив всего по одной рюмке и дружно отметив, что русская водка пьется мягче, чем любая другая.

Я заметила, что Шпик все это время разговаривал с моим новым знакомым, которого звали Шоном.

– О чем это вы там так увлеченно болтали? – спросила я, когда первые гости почти разошлись.

– Да так, обо всем. Интересный он, кстати, малый! Мало того, что нас зовут одинаково, так он еще и ирландец – как я, – гордо заметил он, переворачивая курицу на гриле.

– Ясно. То есть он – такой же псих, как и ты, что ли?! – спросила я со смехом.

– Ну, ты и стерва! Хотя, ирландцы все немного «того», это точно, – подтвердил он, улыбаясь.

Мы позволяли себе так «опасно» шутить, зная, что никогда не обидимся друг на друга. Шпик вечно называл меня русской стервой, а я его – психом, идиотом и так далее.

Народ вокруг пребывал в шоке, думая, что мы так ругаемся. Мы же лишь дурачились, зная, что можем назвать друг друга как угодно, да и сказать что угодно – глупых обид между нами уже никогда не будет.

– Знаешь, Ким предложил сделать мне приглашение, чтобы я на него и дальше работала.

– …Я, конечно, был бы рад, но все равно – не советую, – ответил он, немного подумав. – Ты же вроде учиться хотела? Вот и езжай, учись!

– Пожалуй, ты прав – пора уже и делом заняться. Только не уверенна, что смогу это потянуть, – засомневалась я. – Учеба у нас дорогая, а зарплаты – мизерные. Накоплений я так никаких и не сделала, а на помощь мужа рассчитывать не могу, ты ж понимаешь.

– Я тебе деньги вышлю, об этом не волнуйся, – с готовностью откликнулся он.

– Больной что ли?! У тебя свои дети есть, чтобы их учить. Да и у самого тебя с деньгами в последнее время не очень.

Уже несколько месяцев жена Шпика снимала с карточки почти все деньги, карауля не просто день перевода зарплаты, но даже час. И к тому моменту, когда Шпик успевал добраться до банкомата, ему доставались лишь долларов триста, которые приходилось «растягивать» на весь месяц.

– Найду, – повторил он упрямо.

– Шон, я все равно ничего не возьму, что за бред! – отмахнулась я нетерпеливо.

Тут подошли мои девчонки: Эля и Ира.

– Привет! А муж где? – спросила я, обращаясь к Ире.

– Сейчас придет. За пивом пошел, – ответила она.

– Эль, а твой как? Сильно ругался?

– Естественно. Сказал, что на развод подаст, – ответила она просто, как ни в чем не бывало.

– И ты все равно пришла!?

– А, он мне не в первый раз разводом угрожает, – махнула она рукой. – Привыкла.

– Надеюсь, в этот раз тоже была лишь угроза, – заметила я и выдала им по шашлыку.

Мы сидели, весело болтая, потягивая пиво и наслаждаясь приятной погодой.

Чуть позже к нам присоединилась Чуян, жившая по соседству. У всех было отличное настроение, которое просто не могли не испортить мужья девчонок.

Ближе к девяти вечера начал звонить телефон Эли: муж требовал ее немедленного возвращения домой. Он кричал так, что даже нам, сидевшим поодаль были слышны его маты.

Напрасно пыталась она объяснить, что мужчин с нами нет (Шпик – не в счет) и вообще она пришла после того, как все парни уже разошлись, – муж объяснений не слышал и не унимался. Даже Чуян, не стерпев, взяла трубку и стала объяснять ему по-корейски, что мужиков здесь нет, но все было без толку.

Через какое-то время я услышала, как она не сдержалась и, со злостью обматерив его, бросила трубку:

– Представляешь, он шалавой меня обозвал?! Вот козел! Я ему этого так не оставлю!

После того как в течение часа он позвонил ей раз двадцать, Эля не выдержала и засобиралась домой. Мобильник ее, кстати, тоже не вынес такого напора, разрядившись в ноль на последнем звонке.

Как только она ушла, телефон зазвонил уже у меня:

– Это Катя? Где моя жена? Отвечай! – грубо потребовал уже до боли знакомый мне голос.

– Домой пошла, – ответила я обалдело, не понимая, откуда он знает мой номер.

Чуть позже я вспомнила, что месяца два тому назад звонила с него ей на домашний. Ответили на звонок родители мужа, и, буркнув мне «такая здесь не живет», бросили трубку. Перед невесткой они потом оправдались тем, что в тот момент просто не поняли, что разыскивала я именно ту Элю, которая их невестка, а не какую другую. Телефон же у них, как оказалось, был с определителем, и это все объясняло.

– Дай ей трубку! – заорал он.

– Она домой ушла, отвали!

Он отключился, но лишь для того, чтобы через минуту перезвонить снова:

– Где моя жена?

– Домой пошла, – еще раз ответила я. Я старалась говорить спокойно, чтобы Эле не досталось еще больше, но у меня уже кончалось терпение.

Он снова бросал трубку и снова перезванивал. И так – раз десять.

– Ты что, тупой? – не выдержав, заорала я на него по-русски.

– Что?! – не поняв, переспросил он.

– Ты идиот или как? Не звони мне, урод! – прокричала я уже по-английски и для верности отключила телефон. Все, кто хотел, мне уже позвонили и поздравили, а больше звонков я ни от кого не ждала.

Через пару часов и Ира засобиралась домой.

Муж ее, посидев с нами немного, пошел в бар – проведать друзей, да так и не вернулся. Денег на такси у Иры не было, поэтому она позвонила мужу и попросила приехать за ней.

Уж и не знаю, из-за чего они умудрились поругаться, но Ирин муж заявил ей, что не приедет. После скандала она захотела подышать свежим воздухом, так сказать для успокоения нервов, но, уйдя, уже не вернулась. Когда я позвонила ей, Ира ответила, что решила пойти домой пешком (и это при том, что до дома ее было километров семь, не меньше).

– С ума сошла! Я бы дала тебе денег.

– Да все нормально, не парься! Все равно я прогуляться хотела, вот и гуляю, – успокоила она.

В ответ я только руками развела.

Нет, конечно, у нас с Санни тоже были проблемы, особенно в последнее время, но такого отношения к себе я бы явно терпеть не стала.

К тому времени Чуян тоже ушла, и мы со Шпиком остались одни:

– Я их не понимаю.