Звездная пыль (СИ) - Гейл Александра

— О тебе есть кому позаботиться? — неожиданно спросил мой спонсор.

— Что? — Показалось, будто я с высоты рухнула на грешную землю.

Значит, вот оно как на самом деле! Это не более чем прощальный подарок. Вит нашел мне врача, долг выполнил. Самое время спихнуть меня на попечение других? Спокойно! Он ничего не обещал. Не его вина, что я размечталась и размякла. Он женатый человек, который всегда ставил брак выше остального.

— Я попрошу кого-нибудь. Эда или Дэна, — не без труда нашла я голос. — В любом случае, скоро мне разрешат отбросить эти палки, и помощь не потребуется.

Вит скрестил руки на груди и уставился на меня без восторга.

— Мне придется уехать в Китай. Активизировалась сделка.

— Отлично, поезжай, — пожала я плечами, стараясь спрятать бешенство. Как вовремя активизировалась сделка! Как только жена узнала. Чушь все это, господин Астафьев. И вообще… — Слушай, тебе не обязательно мне врать. — Вот, я это сказала. Сразу дико захотелось найти на себе кнопочку отключения обиды. — Мне очень жаль, что твоя жена знает об этой лжи, но я не собираюсь портить ваш брак.

— Безмерно счастлив слышать, — отчеканил Вит. — Но, видишь ли, мы со Светой и без тебя прекрасно справляемся, так что уж будь добра постоять в сторонке.

Что?

— Слушай, — выдохнул он, догадавшись по моим круглым глазам, что свернул не туда. — Я вернусь из Китая и решу вопрос с женой, но сначала я должен знать, что мне стоит его решать.

— Я не понимаю, о чем ты говоришь.

— Я говорю о балете, который довел тебя до срыва.

— Постой, ты пытаешься поставить мне ультиматум? Балет или ты? Да тут даже говорить не о чем!

По вытянувшемуся лицу Вита я поняла, что сморозила что-то не то.

— Ты предлагаешь мне — лишь возможно — себя, не разведенного, ничего не обещающего, такого вот драгоценного в обмен на все, что является моей жизнью? Ты никогда не говорил, чего от меня хочешь, значу ли я для тебя хоть что-то! То есть выбор даже не ты или балет, а твой член или балет. И ты уж прости, но даже самый потрясающий секс того не стоит.

— А у нас не самый потрясающий секс?

Я вздрогнула и потупилась еще до того, как осознала, что делаю. Да, я была уверена, что никогда и ни с кем не испытаю даже малой части того, что чувствовала в объятиях Вита, но мне было мало. Без абсолютной верности и преданности друг другу даже брак превращается в пытку. А раз так, то во что выльется потрясающий секс без уважения?

— Наташа! — рявкнул Вит, заставляя меня поднять глаза. — Я понятия не имею, что будет дальше, но я не хочу от тебя отказываться.

— Тем не менее ты просишь меня отказаться уже сейчас. Нет. Это работает не так. И ты… ты просто не представляешь, как восхитительно быть на сцене. Когда огни бьют прямо на тебя, а блестки костюма разбрасывают по залу блики, когда все танцоры движутся подобно единому организму, когда эмоции бьют через край прямо в зрительный зал, и люди их чувствуют, а потом возвращают своими апплодисментами.

— Но все это быстротечно и имеет смысл, только пока ты на вершине, Наташа, — напомнил Вит. — А если нет, наступает отчаяние и страх толкает в безумие. Ты принимала наркотики.

— Можно подумать, ты не ошибался!

Я хотела вскочить, уйти, но не могла. Вырвать бы Маргарите волосы за все эти ограничения…

— Я говорю не об этом! — рявкнул Вит. — Ты хоть задумывалась, насколько быстротечна и зыбка карьера балерины? Ты получила травму — на твое место встала другая. И их целая армия — этих других. Тебя не просто заменят — забудут! Как ты с этим справишься? С пониманием, что ты отдала годы жизни и здоровья ради блесток, цветов и хлопков? Да что они вообще стоят? И где гарантии, что потом, оставшись одна, ты это выдержишь. Вот почему я об этом говорю и вот что тебе предлагаю — жить как миллионы людей по всему свету, всего лишь отказавшись от амбиций. Это нужно не мне — тебе.

От слов Вита мне стало тошно.

— За фальшивыми блестками и быстро вянущими цветочками целый мир. Просто мы его не показываем, ибо не каждый выдержит. И есть своя прелесть в том, что таким, как я, раз за разом приходится доказывать право быть на вершине. Как ты не понимаешь? Я не могу… не могу наполовину, Вит. И половины тебя мне тоже недостаточно. Во Франции нам было хорошо, но это шесть недель, это курортный роман без продолжения. Ты не можешь продолжать быть со мной, если ты с ней. Я так не буду!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Выговорившись, я шумно втянула воздух и поняла, что сказала слишком много.

— Тогда у нас проблема. — Вит, кажется, ничуть не растерялся и даже начал доставать с полки чайные чашки. — Ты не хочешь бросать балет, я не хочу рисковать всем ради женщины, которая стоит на обрыве пропасти и не хочет оттуда уходить. Очевидно, что одному из нас все же придется сдаться, потому что бесполезно и дальше делать вид, что однажды мы друг друга забудем.

Не знаю, что за пропасть он имел в виду, но в этот момент мое сердце будто бы и впрямь полетело с обрыва. А потом забилось часто-часто. От счастья.

Глава 18

Дэн не мог найти работу. В смысле ему с радостью предлагали преподавательские вакансии, но привыкший блистать премьер не горел желанием становиться за спинами молодежи, и я его понимала. Иными словами, в данный момент он сидел на шее у Марии и чувствовал себя ужасно. Но все это я знала не от него, потому что со мной друг не разговаривал. Я лгунья, которая еще и исчезла, ничего не сказав. Впрочем, обида не помешала Машке выставить мужа из дома и не пускать на порог до тех пор, пока тот не отвезет меня в больницу. Вот, ехали. В молчании. Даже музыка не играла.

— Так и будем молчать? — спросила я насмешливо. Отчего-то мне казалась, что его обида очень глупая.

Но Дэн лишь нервно дернул плечом, будто ему был неприятен мой голос.

— Я не могу понять одного, Наташа, как вышло, что ты не доверилась нам, но с легкостью согласилась принять помощь спонсора?

Ох, Дэн, временами ты такой наивный!

— Согласилась? Ты правда думаешь, что он спрашивал моего согласия? Пришел и поставил ультиматум, как всегда.

— Ты все еще влюблена в него, верно? — хмыкнул друг, покачав головой. — И это при том, что он никогда ничего тебе не обещал. Просто поразительно, как некоторым мужчинам это удается. Моя жена сердится, что я не могу найти место, и это при том, что я делал для благополучия своей семьи все возможное годами. А ему достаточно поманить пальцем, чтобы ты пошла следом, позабыв обо всем, включая собственную безопасность. Почему?

От слов Дэна я поежилась, потому что в них было больше правды, чем я думала. После разговора с Витом я едва нашла силы выставить его из квартиры. Мне ужасно хотелось притянуть его к себе, зарыться пальцами в волосы и раствориться в поцелуях. Только здравый смысл останавливал: я не собиралась капитулировать. То, что он признал свою зависимость от меня, — всего лишь маленький шаг навстречу. А мне нужно было больше. Намного. Намного!

Доктора, которого насоветовал мне мой спонсор, явно предупредили о необходимой лояльности к пациентке и соблюдении всех возможных мер секретности. Никаких карт, никаких лишних вопросов, все снимки уничтожить. К слову, едва взглянув на результаты тестов, доктор покрутил мою ногу и разрешил не пользоваться костылями. А дальше меня ждал неприятный сюрприз, так как при попытке опереться на ногу, я почувствовала острую боль и повалилась прямо на Дэна. Благо, тот никогда не позволял мне упасть.

В кольце знакомых, сильных рук я вдруг так ужасно разозлилась. Ведь если бы Дэн не ушел, ничего не было бы. Понимаю, что это эгоистично и мелочно, но — дьявол — неужто он не мог подождать до конца сезона? Адам дурак, но ведь друг подставил всех, включая меня. Отдал меня в лапы какому-то неудоумку, который лишил карьеры и себя, и меня. Сколько времени я буду разрабатывать ногу? За это время Маргарита запросто может получить главную партию следующего сезона! А я? Вернет ли моя нога былую гибкость хоть когда-нибудь?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})