Этот мир для Тинни - Ольга Дмитриевна Свиридова

За следующие пару часов (может, и больше, может, и меньше, время тут текло странно и непонятно) Тинни уже не один десяток раз побывала как на новых перекрестках, так и на тех, где уже была. У нее очень устали ноги и начала болеть голова. Особо девочка удивлялась первому факту. Обычно она могла проходить пол дня и лишь немного устать. А тут ноги просто отказывались слушаться. С трудом Тинни заставляла себя повернуть на очередном перекрестке, при этом не забыв нарисовать новую стрелку.

Именно после этого девочка перестала понимать, сколько времени прошло, даже примерно. Усталость наваливалась все сильнее, в голове шумело, тело казалось тяжелым, зрение плыло. Лишь краем сознания Тинни поняла, что и Лус рядом с ней уже еле двигается. Язык волка вывалился из пасти, с него капала слюна, а бока тяжело вздымались в такт частому дыханию.

Перекресток. Слева уже была, справа ничего нет, остается идти прямо. Тупик. Вернуться до предыдущего перекрестка. Слева была, прямо была, остается ответвление справа. Тупик. Если Томми и Антониус тут, то как их найти? Сколько уже она обошла? Есть ли правильный путь? Эти вопросы тягуче мешались в голове.

Опять тупик. И еще тупик. Надо возвращаться. Но организм не в состоянии больше двигаться. Тинни посмотрела вверх, на темный каменный потолок. Она, словно оказалась в тюрьме, в которой нет ни окон, ни дверей. Прислонившись спиной к холодной каменной стене, девочка медленно сползла на пол и, понимая, что она застряла, в исступлении громко закричала, выпуская страх из себя. Звук вырвался из каменного мешка и понесся по коридорам.

Девочка устало прикрыла глаза и уронила голову на грудь. Немножко отдохнет и пойдет дальше. Она почувствовала, как рядом опустился на земляной пол Лус, и запустила ладонь в его шерсть. Тут же ее сморила дремота.

- Тинни? – вырвал ее из сладких объятий сна чей-то смутно знакомый голос.

- Пять минуточек… - пробубнила девочка, мечтая только о том, чтобы еще немного поспать.

- Тинни! Проснись! – ее сильно потрясли за плечо. – Не стоит тут спать!

- Совсем немножко…

Девочка поняла, что ее подняли на руки. Она так и не проснулась окончательно, лишь уронила голову на грудь поднявшего ее человека.

- Почему я не удивлен, что она тут? – Тинни начала приходить в себя и первое, что она услышала – была именно эта фраза. И то, что она ощущала, было мало похоже на «просыпаться». «Приходить в себя» - подходило гораздо лучше. Лежала она явно не на полу, а на чем-то очень похожем на комфортную перину.

- Странно, что Мирта нет. Я думал, что вот уж он первым двинется на поиск приключений.

Если первый голос был знаком, но Тинни не могла понять откуда, то второй, совершенно точно, принадлежал Антониусу.

- Мирт снаружи, - с трудом управляя пересохшим горлом, проговорила девочка. Глаза же пока совершенно отказывались открываться, словно их залепили смолой.

- Слава Нуму, пришла в себя! – радостно воскликнул первый голос.

Через секунду Тинни почувствовала, что ее, поддерживая за плечи, сажают и облокачивают спиной на что-то мягкое. После этого к ее губам поднесли холодный металл. Фляга.

- Пей, сразу легче станет, - в странно знакомом голосе сквозила забота и нежность. Тинни послушалась и сделала несколько крупных глотков. Вода попала в желудок, оставив легкий холодок в горле. И тут же стало легче. Туман уходил из головы, а веки, наконец, позволили приоткрыть глаза и посмотреть на обладателя непонятного голоса. Тинни несколько томительных секунд смотрела в серо-зеленые глаза, которые знала с самого детства.

- Томми? – наконец, мозг собрал мозаику. Брат уже не был молодым парнем, он стал совсем взрослым, потому и голос так изменился. И Тинни, несмотря на оставшуюся ломоту в теле, бросилась ему на шею. – Томми! Я так тебя искала!

Слезы брызнули из ее глаз, совсем не внимая голосу разума, что надо не плакать, а смеяться от радости. Да что говорить, даже у Томми глаза заблестели.

- С Миртом все в порядке? – Бог Смерти терпеливо дождался, пока брат и сестра успокоятся, и лишь потом спросил.

- Да, если меня не будет более суток, то он сообщит тете Рите где мы находимся, - повернулась Тинни к Антониусу.

Бог скрежетнул зубами.

- Значит, у нас есть около четырех часов, чтобы придумать, как мы их найдем, когда они окажутся тут, - процедил Бог Смерти.

- Не понимаю… - растерянно проговорила девочка.

- Тебе повезло, - Томми выпустил сестру из объятий и усадил на удобный спальный мешок, из шкур каких-то неизвестных существ с короткой плюшевой шерстью бледно-голубого окраса с ярко-синими круглыми пятнами. – Ты закричала, поэтому мы тебя и нашли.

- Хотя даже я думал, что мне почудилось, - хмыкнул Антониус.

- А еще больше повезло, что ты оказалась недалеко от нас, - Томми протянул девочке флягу, показав, чтобы она еще попила. – Потому что даже мы до сих пор иногда плутаем в этом лабиринте.

- Так тут мобов нет, что могло случиться? – по-прежнему удивленно спросила Тинни, отпивая пару глотков воды из фляжки.

- Тут бывают мобы, появятся через пару дней, - сказал Томми, махнув рукой. – Только они, как раз, не проблема. Я с ними постоянно сражаюсь и ни разу серьезно не пострадал.

- Ага, - усмехнулся на эту фразу Антониус. – И ни разу я тебя не спасал, когда Лабиринтный Дух оглушал тебя и почти убивал.

- Да было такое всего пару раз!..

- Томми! – прервала начинающийся спор Тинни, смотрящая на информацию о брате, широко раскрыв глаза от удивления. – Мне кажется, или у тебя двести двадцать третий уровень?

- Не кажется, сестренка.

- Но как? Я даже не слышала, чтобы у кого-то был такой уровень!

Антониус и Томми переглянулись.

- Думаю, если ты потратишь пол часа, чтобы ей все более-менее объяснить, сильно ничего не изменится, - пожал плечами Бог Смерти. – Я пока пойду, придумаю что-нибудь, чтобы не пропустить, если, вдруг, Рита и Мирт где-нибудь тут появятся. Буду изобретать сигнализацию.

И Антониус, что-то бормоча под нос, ушел. Тинни, наконец, огляделась. Круглый зал, метров на семь в диаметре, из него выходят пять коридоров. Зал, явно, обустроенный под жилище. Две кровати, представляющие собой стопки огромных шкур, на которых сверху лежат спальники. На одной кровати сидит сейчас она, на