Арийский миф III рейха - Андрей Васильевич

Экспроприация государственных земельных наделов пражским Земельным управлением под руководством Готтберга проходила без каких-либо видимых проблем. Это объяснялось тем, что 4 июня 1939 года этот эсэсовец был назначен начальником сектора VIII («Отдел государственных лесов и земель») в «чешском» министерстве сельского хозяйства. Курт фон Готтберг в одночасье позаботился о том, чтобы 32 тысячи гектаров государственных земель были переданы Земельному управлению. Официальным поводом были «поселенческие цели». Уже 29 июля 1939 года Готтберг радостно сообщал реихсфюреру СС об успешной передаче государственных земель эсэсовскому ведомству. Запланированная далее экспроприация еще 145 тысяч гектаров государственных земель требовала большей изобретательности, так как подобные действия плохо обосновывались эфемерными «поселенческими целями». Готтберг предложил по аналогии с «католическим прецедентом» создать некую «общественно-полезную структуру». В итоге 7 августа 1939 года начало свою деятельность «Учреждение по содействию и поддержке поселенцев в землях Богемии и Моравии», руководил им тот же Курт фон Готтберг. Этой новой организации передавались леса, находящиеся в государственной собственности, которые впоследствии должны были способствовать выполнению «имперских задач». В ближайшей перспективе эти лесные участки планировалось передать в частные руки. В далекой перспективе предполагалось передать их имперскому лесничему, который в соответствии с политической необходимостью мог передавать их немецким крестьянам или за отдельную штату — чехам. Следуя такой грабительской логике, в сентябре 1939 года «Учреждение по содействию» получило в свое распоряжение 200 тысяч гектаров лесных массивов.

Руководство СС не скрывало восхищения результатами, которых удалось достичь Готтбергу во время реализации первой фазы поселенческой политики в протекторатах Моравия и Богемия. В целом для СС (напрямую или через посреднические общества) удалось «приобрести» 256 тысяч гектаров земель и 145 тысяч гектаров лесных массивов. В целом до конца войны Земельное управление экспроприировало 500 тысяч гектаров полезных земель, более 10% площади всех сельскохозяйственных угодий на территории бывшей Чехии.

ВЫСЕЛЕНИЕ ЧЕХОВ И НЕМЕЦКАЯ КОЛОНИЗАЦИЯ

Вся запланированная эсэсовским руководством поселенческая и аграрная политика в протекторатах Моравия и Богемия преследовала две далеко идущие цели. С одной стороны, многие из немецких поселенцев, оказавшиеся в протекторатах, должны были по возможности селиться на так называемых «немецких языковых островах», которые должны были получить импульс для дальнейшего развития. С другой стороны, эти акции были напрямую связаны с депортацией чехов, «не подлежащих германизации», и переселением «способных к онемечиванию» чехов как потенциальной рабочей силы.

Поначалу эсэсовские инициаторы поселенческой политики хотели сосредоточиться на областях с преобладающим немецким населением (Иглау и Брюнн), которые надо было вновь увязать воедино с «немецким этническим коридором», разрушенным, согласно нацистской политической мифологии, чехословацкой земельной реформой. Таким образом они намеревались не только объединить все «немецкие языковые острова», но связать их со «старой империей». Планировалось создать неразрывную цепь немецких поселений, начиная от Силезии и до «Восточной марки». Этот этнический

коридор одновременно должен был укрепить восточные границы протекторатов. Создание этнического коридора должно было происходить главным образом за счет депортации евреев и чехов. Уже в мае 1939 года оберштурмфюрер СС Тео Хеншель (в тот момент начальник только что создававшегося в Праге филиала РуСХА) приветствовал включение в состав РуСХА «Немецкого общества поселений», так как это позволяло ему начать планировать передачу еврейских и чешских земель в окрестностях Иглау в немецкие руки. В тот момент в Иглау более 80% земельных наделов находилось в руках этнических немцев, и Хеншель намеревался сделать все возможное, чтобы отнять у чехов и евреев оставшуюся часть земель. Округа Иглау должна была стать сугубо немецким районом. Несколько ранее Хеншель с неподдельным испугом говорил о «замыслах» чешского правительства заселить Брюнн и Иглау чешскими эмигрантами, которые возвращались в протектораты из Венгрии и Словакии. Он считал, что зрел «заговор» против «немецких островов». Для осуществления этого «преступного плана», по мнению эсэсовца, хватило бы нескольких лет. «Чешские пионеры неизбежно стали бы выступать против немецкой самобытности. Стали бы возникать чисто чешские поселения, население которых стало бы выступать против геополитических устремлений Германии».

Эсэсовские эксперты полагали, что для того, чтобы противодействовать этому «заговору», необходимо «передать» еврейские и чешские земли немецким колонистам, а также немцам, уже издавна проживавшим в этих краях. Таким образом, моральным оправданием конфискаций государственной собственности стала мнимая угроза «немецким языковым островам», которая якобы исходила от чешской аграрной политики. Переселение немцев стали осуществлять два посреднических общества, которые, как и в большинстве случаев прежде, контролировались учреждениями СС (в данном случае их председателем являлся лично Готтберг): «Общественно-полезной кампанией Иглау» и «Общественно-полезной кампанией Ольмютца». Однако реальное осуществление переселений затянулось до весны 1941 года, когда из Бессарабии, присоединенной к СССР, хлынули немецкие поселенцы. Руководство СС планировало поселить их на землях, некогда принадлежавших евреями чехам, Эти первые поселенцы прибыли в местечко Мельник, где они должны были связать «немецкий языковой остров Иглау» с Прагой. В целом переселение «фольксдойче» шло очень слабыми темпами. До начала 1944 года в эти области было переселено всего лишь 6 тысяч

человек. Сразу же подчеркнем, что в 1939 году в РуСХА вели речь о переселении 150 тысяч немецких семей.

Несмотря на фактический провал политики укрепления «немецких языковых островов», выселение чехов шло полным ходом. Многие из них депортировались, так как на месте их сел и деревень создавались армейские полигоны. Нередко создание полигонов было всего лишь предлогом, чтобы выселить чехов. На самом деле эти земли требовались для того, чтобы позже заселить их немцами. К этой уловке особенно часто прибегал Готтберг во время своего руководства Земельным управлением. Так произошло в Таборе в августе 1939 года, в Вишау в феврале 1942 года. Руководство СС исходило из того, что надо было выселить как минимум 15 тысяч человек. Большинство из депортируемых теряли не только свою землю, но и почти все имущество. Если обратиться к статистике, то мы увидим, что эти 15 тысяч человек оказались выселены к маю 1942 года. Выселялись они из самых разных областей: Миловича, Каммвальда, Вишау, Иглау, Ольмютца. Лишение чешских крестьян средств к существованию не было случайностью. Эсэсовские теоретики находили им новое «полезное применение» — они должны были стать дешевой рабочей силой в Германии, «старой империи». Курт фон Готтберг как-то сообщал имперскому протектору Константину фон Нойрату: «Благодаря деятельности Земельного управления указанные земли оказались освобожденными от значительного числа чешских семей. Какова их реальная численность, до сих пор не ясно. Тем не менее я могу указывать на то, что по меньшей мере уже в данный момент в качестве рабочей силы можно использовать 50 тысяч человек из окрестностей Табора и 13 тысяч моравских семей. При-нимая во внимание политические реалии, эти люди должны быть перемещены в старую империю». Курт фон Готтберг ни в коем случае не витал в облаках и не занимался беспочвенным фантазированием. В период с 1939 по 1944 год приблизительно 400 тысяч чехов оказалось угнано в Германию, причем лишь единицы соглашались на этот переезд добровольно.

Стремление эсэсовского руководства во что бы то ни стало германизировать протектораты, выселить «нежелательных чехов», а остальных использовать в качестве рабочей силы можно считать неким подобием модели, которая позже использовалась при онемечивании Польши. Это относится в первую очередь к экспроприациям земельных наделов, которые проводились Земельным управлением накануне Второй мировой войны. Об этом говорит хотя бы тот факт, что те же люди, которые вначале занимались «решением чешского вопроса», позже были направлены на осуществление политики германизации в Западной Польше. И наконец, специальные оперативные группы, состоявшие из сотрудников Главного управления СС по вопросам расы и поселений, еще во время «Польского похода» были направлены на завоеванные территории, дабы заложить там основу будущей эсэсовской аграрной политики. В то же время сотрудники этих айнзатц-команд получали финансовую поддержку из Пражского Земельного управления, по сути, являясь сотрудниками этой структуры.