Красная Армия - Ральф Питерс

Снаряды продолжали сотрясать здания, выбивая последние уцелевшие стекла. Между взрывами Гордунов слышал крики. Снаряды падали слишком близко к командному пункту, чтобы это было случайностью.

— Все, уходим!

У этих козлов были наблюдатели в городе. Это было единственное возможное объяснение. Тем не менее, Гордунов удивился силе обстрела. Ведь это был их город, здесь жили их люди.

Мосты, подумал Гордунов. Без них им приходиться очень туго.

Он помогал связистам собирать аппаратуру, когда ударная волна сотрясла стену, осыпав их штукатуркой и пылью.

— Всё, уходим! Вперед!

Гордунов схватил полевой телефон и в последний раз обзвонил позиции. Он пытался говорить между взрывами, в ожидании того, что кабель любую секунду может быть перебит.

— Это командир. Меняю позицию. Противник меня обнаружил. Всем помнить, что по периметру работают вражеские наблюдатели. Всем следить за зданиями с хорошим обзором. Конец связи.

Гордунов отключил телефон и бросил его последнему связисту, покидающему здание. Снаружи связисты сбились на аллее и, ежась от каждого взрыва, ожидали дальнейших указаний.

— Следовать за мной, — скомандовал Гордунов, хотя он не был уверен, куда им следовало направиться. Он не хотел отходить слишком далеко от северного моста, но между рекой и ближайшими к ней зданиями был опасный открытый участок. Он повел связистов на юг, пытаясь укрыться от артиллерийского огня, бросаясь от здания к зданию.

Обстрел прекратился. Гордунов услышал, как за позициями раздался рев двигателей бронетехники.

Шум двигателей танков стал современной заменой боевым барабанам, подумал Гордунов. От этого урчания стыло в животе.

Он указал связистам на местное здание почты на бульваре, соединявшем оба моста на западном берегу и сказал.

— Расположите аппаратуру там. Доложите капитану Карченко, если сможете связаться с КП его роты. Попытайтесь снова наладить проводную связь.

Он посмотрел на их лица. Дети. Не те опаленные солнцем и покрытые шрамами лица людей, с которыми он выживал в Афганистане. Он не видел офицера связи вот уже несколько часов. Еще один бесполезный ублюдок, подумал он. Он выбрал солдата, имевшего наименее испуганный вид.

— Боец, ты отвечаешь за связь. Присваиваю тебе звание младшего сержанта. Служи Советскому Союзу!

Гордунов оставил их. Хромая, он двинулся по бульвару на запад, на звуки двигателей вражеской техники. Скоба на ноге помогала, но каждый шаг все равно отдавался болью. Он сам нашел эту скобу в больнице и сам закрепил ее на ноге, не желая обращаться за помощью к кому бы то ни было.

Звуки перестрелки усилились у него за спиной, на берегу реки, контролируемом Левиным. На их стороне, звук танковых двигателей тоже изменился.

Они двигались.

Гордунов вышел к позициям взвода лейтенанта Свиркина. У него был все еще действующий полевой телефон, и Гордунов воспользовался им, чтобы связаться с Левиным.

Им ответил солдат. Товарищ капитан вел бой. Но он приказал передать, что атакующие его силы были британскими регулярными частями.

Левин получил, что хотел, по полной программе, подумал Гордунов.

Лейтенант Свиркин был уверен в себе, даже энергичен. Он был новичком в батальоне, и у Гордунова не было времени, чтобы составить о нем мнение.

— Ты понимаешь, что мы должны держаться? Другого выбора нет. Наши танки в пути.

— Вас понял, товарищ командир.

Гордунов двинулся назад, чтобы проверить вторую линию оборонительных позиций взвода.

Выстрел грохнул прямо перед ним. Рев вражеской техники вдруг показался невозможно близким.

Гордунов увидел, как выпущенный в упор танковый снаряд ударил в угол здания. Через мгновение, двое солдат выскочили оттуда, подняв руки над головами.

Его солдаты. Дезертиры. Гордунов скосил обоих из автомата.

Ведущий вражеский танк уже достиг советских позиций. Все произошло слишком быстро, чтобы можно было успеть что-то сделать. Гордунов с ужасом наблюдал, как огромная машина, в два раза больше, чем советские танки, двигалась к мосту, заливая все вокруг пулеметным огнем, и, судя по всему, не собираясь останавливаться. Он хромая бросился обратно, на позиции взвода, с которых только что вышел. Вражеский танк или не видел его, или просто не обращал на одинокого солдата внимания. Еще один танк появился следом за первым и направился к главному, северному мосту.

Гордунов кипел от мысли, что мост может перейти обратно в руки врага так легко. Казалось, десант просто растаял. Никто не отвечал на огонь танков.

Гордунов выскочил из-за угла, крича своим приказ не стрелять. Лейтенант Свиркин вышел ему навстречу. Его лицо было пустым.

— Где гранатометчики? — Рявкнул Гордунов. — У тебя есть кто-то рядом?

Свиркин на мгновение задумался, приведя Гордунова в бешенство своей медлительностью.

— Я думаю… должен быть расчет где-то вниз по улице.

Гордунов схватил лейтенанта за руку.

— Где?! Покажи мне!

Лейтенант послушно повел его. Офицеры бросились через перекресток, наугад стреляя в сторону вражеских танков. Проскочив через пару тел местных жителей, они обнаружили двух солдат, укрывавшихся за грудой щебня. У одного из них был гранатомет.

Гордунов слышал, как танки вели огонь. Судя по звукам, они были очень близко к мосту.

— Встать! — Приказал он бойцам. — За мной! Лейтенант, тебя это тоже касается.

Он спешно повел их к зданию почты. Независимо от того, чем Карченко занимался на командном посту своей роты, он не мог остановить танки. Гордунова ударило болезненное ощущение того, что все потеряно. Инстинкты говорили ему, что оборона была организована неправильно, а Карченко был не более чем командиром роты и не смог справиться с возложенной на него задачей. Гордунов пожалел, что не отстранил его от командования еще вчера вечером, когда тот не смог забрать тело Духонина.

Гордунов жестом приказал своим залечь. Солдаты упали, держа оружие наготове. Но целей не было видно.

— Они за следующим углом, — сказал им Гордунов. Гудение моторов и скрежет гусениц по заваленным обломками улицам безошибочно выдавали танки. Потом раздалась быстрая пара взрывов, ей вторил огонь из советского оружия, говоря, что кто-то все же вел бой.

— Боец, — сказал Гордунов гранатометчику. — Следуй за мной. Свиркин, останься здесь и следи, чтобы нас, мать твою, не отрезали.

Лейтенант кивнул. Но у Гордунова не было уверенности в нем. По афганскому опыту он знал, что солдаты, вполне нормально подготовленные, вдруг могли достигнуть предела своих возможностей, после которого у них мог наступить ступор от чего-то неожиданного, деморализующего, да и просто от нервного истощения. Никто не был полностью предсказуем. И мало кто всегда оставался храбрым.

Гордунов ждал возможности произвести выстрел в корму танка. Но едва он и гранатометчик достигли перекрестка, у них за спиной появился третий танк. Они были зажаты между ним и двумя танками спереди.

— Стреляй в этого гада! — Закричал Гордунов.

Гранатометчик, весь трясясь, припал на колени. Он вскинул оружие на плечо и выстрелил. Граната ударила ниже маски пушки, почти под башню. Но огромный танк продолжил двигаться, открыв огонь из пулемета.

Солдат вскочил, но в ту же секунду рухнул. От пулеметной очереди его тело, кувыркаясь, покатилось назад.

Гордунов прижался к стене настолько, насколько это было возможно. Танк прошел мимо с невероятным грохотом и сосредоточил огонь на переулке, из которого бежали Гордунов с солдатом. Но сейчас его люки были закрыты, а место, где лежал Гордунов, не могло быть видно в оптику. Когда танк прогрохотал дальше, он бросился к гранатомету, преодолев последние несколько метров на локтях и коленях. Гордунов сорвал со спины мертвого гранатометчика тюк, из которого торчали две гранаты. Каждое мгновение он ждал пулеметной очереди, которая разорвет его. Но успел стянуть тюк с тяжелого окровавленного тела. Он перекинул его через плечо и откатился в укрытие. Было непростительной глупостью отправить танки в город без поддержки пехоты, и Гордунов был настроен заставить врага заплатить за нее.

Он прокрутил в памяти, как стрелять из гранатомета. Гордунов вставил гранату, услышав ободривший его щелчок. Вспомнил правильную последовательность действий, как правильно удерживать оружие. Забросил автомат на спину, чтобы в случае чего тот не мешал быстро выстрелить из гранатомета. Затем встал и побежал на перекресток так быстро, как только позволяла больная нога.

Оглянувшись, Гордунов увидел, что один из танков у моста дымился. Это его обнадежило. Его солдаты все еще вели бой. Кто-то подбил один из танков. Корма танка, убившего гранатометчика, была совершенно беззащитна. Гордунов вскинул гранатомет на плечо, прицелился в моторно-трансмиссионное отделение и выстрелил.