Приватир - Василий Сахаров

Ко мне вернулся Лихой. Мгновенная сцепка взглядов, секундное слияние разумов, и пришли эмоции противника – жалость, рядом близкие люди, дети, семья, любимая, страх смерти, огромнейшее отчаяние и крошечная надежда на чудо. Этого достаточно, я прав, такие люди не самоубийцы, вот только им всегда нужна лазейка из, казалось бы, безвыходной ситуации.

– Тедди, переводи, что я скажу.

– Готов!

– Эй, воин! – выкрикнул я. – С тобой говорит капитан Александр Мечников, командир отряда, который захватил Гибралтар!

– И что ты хочешь, капитан?! Я сказал: свобода или смерть! Мы не сдадимся, и, когда надо будет взорвать арсенал, моя рука не дрогнет!

– А жену и детей не жалко?

Секундное молчание, и вопрос:

– Откуда ты про них знаешь?

– Считай, что я немного волшебник.

Снова молчание, и разговор продолжился:

– Своих близких всегда жаль. Однако и в плен сдаваться мы не можем…

– Так в чём проблема? Уходи. Тебя и всех твоих выживших воинов вместе с семьями выпустят.

– Не верю.

– Даю слово капитана Кубанской Конфедерации.

– Я не знаю ни про какую Конфедерацию, и для меня вы очередные бандиты.

– Кто бы говорил, у самого четыреста рабов по подвалам на цепи сидит, а туда же, в честные граждане лезешь. Моё слово нерушимо. Хочешь – поверь и спаси своих детей, а нет – подрывай всё к черту и не болтай попусту. Мы не уйдём, и это факт, а ты в арсенале долго не просидишь. Выдвигай свои предложения, и если сговоримся, то разбежимся без лишних смертей.

В этот раз вождь анархо-коммунистов думал долго, минуты три, не меньше, возможно, с кем-то советовался и вот выдал своё предложение:

– Мы забираем свой корабль и уходим. Сначала наши семьи, которые переправятся в Альхесирас, а затем мужчины. Если обманешь, точно тебе говорю, взорву арсенал.

– Давай иначе поступим. Забираете корабль и уходите всем скопом, сразу, а то кто тебя знает, семьи будут в безопасности, а ты нам прощальную каверзу устроишь.

– Нет. Настаиваю на своём предложении, а всё остальное буду рассматривать только как попытку оттянуть время.

Я оглянулся, воины готовы ворваться внутрь казематов и ждут команды начать штурм. Не хочется рисковать, но и довериться вожаку тоже сложно. Пока его сдерживает присутствие близких, а когда их не будет рядом, он своё решение может и изменить.

– Это твоё последнее слово? – окликнул я возможного камикадзе.

– Последнее.

– Ладно, принимаю твоё решение. Однако учти, у меня в море ещё рота бойцов, которые в случае подставы с твоей стороны догонят твоих близких и разделаются с ними.

– Мы поняли друг друга.

Из казематов появилось около пятидесяти женщин и детей. Их сопроводили к изрядно потрёпанному тральщику, который вместе со всей своей командой был захвачен в самом начале операции и теперь стоял у причала. Мирных жителей отпустили на волю, и их путешествие к Альхесирасу и возвращение корабля заняло два часа. Тральщик вернулся к причалу, и из арсенала появились последние защитники древней крепости – четверо рядовых бойцов, грязные и патлатые юноши лет по семнадцать, и вождь – пожилой, но всё ещё крепкий приземистый мужичок лет под пятьдесят в рваном сером пальто, очень похожем на шинель.

Они остановились передо мной, может быть, ожидали смерти. Однако я своё слово сдержал и после того, как отрядные радиоминёры проверили здание арсенала на наличие сюрпризов и отключили подрывную машинку от проводов, отпустил несостоявшихся самоубийц вслед за своими близкими. На прощание вожак, имени которого я так и не удосужился узнать, обернулся на причале. Он тяжко вздохнул, пристально, как будто запоминая, посмотрел на меня, сплюнул на потрескавшийся бетон и последним взошёл на борт своего судёнышка.

Разбитый и бесполезный для нас тральщик анархо-коммунистов покинул причал и отправился на другую сторону бухты, а мы водрузили над горой трёхцветное знамя своей страны и приступили к инвентаризации всего того, что захватили.

Что есть Гибралтар? Если объяснять коротко, то это скала, которая соединена с материком песчаным перешейком, а на ней уже всё остальное: небольшой городок, порт, аэропорт и военные сооружения англичан. При желании всю скалу можно обойти за один световой летний день. А можно поступить гораздо проще: подняться на вершину скалы и с неё всё пространство одним взглядом окинуть.

Такое вот небольшое владение, которое временно, до прибытия нового коменданта этого дальнего форпоста, стало моим. В этом случае сыграла свою роль двойственность нашего положения, и, честно говоря, меня это не сильно радовало. С одной стороны, наш отряд сам по себе, и всё, что мы захватили, только наше. С другой – все мы работали на ГБ, а командиры отряда даже имели официальные офицерские чины, на которые им шло второе жалованье и выслуга лет. Вот и спрашивается: кто мы были по сути – натуральные пираты или всё же защитники своей родины? Думать нечего, мы – воины ККФ, а раз так, то и всё, что отряд сейчас считал своим, таковым является только до тех пор, пока начальство не решит это у нас отобрать. Конечно, обидно, если у нас реквизируют уже ставшие нам родными корабли и заставят их передать кому-то другому, но, если поступит такой приказ, мы колебаться не будем, для порядка поворчим и поступим, как командование прикажет. Опять же в таком случае всегда можно смело рассчитывать на материальную компенсацию, как минимум в треть реальной стоимости трофея, а это такие деньги, что до конца своих дней можно себе ни в чём не отказывать.

Впрочем, размышления о делёжке отрядных трофеев не самые важные. Как я уже сказал, первым делом был произведён подсчёт и инвентаризация того, что мы захватили в Гибралтаре. Скала? Одна штука в наличии, простояла тысячи лет до нашего прихода, и ещё столько же простоит. Город? Разрушен практически полностью, причины обычные: ветхость и неухоженность. Аэропорт? Заросшая травкой взлётно-посадочная полоса, и всё. Электрические подстанции? Топливо есть, ремонт проведём, и приблизительно через неделю у нас будет электричество. Радиолокационная станция? Разбита, но при наличии запасных частей и хороших мастеров, соображающих в радиотехнике, вполне может быть восстановлена. Порт? Молы старенькие, причалы битые, а портовые краны сгнили. Однако на фоне всеобщей разрухи и запустения пирсы выглядели достаточно надёжно и могли быть использованы эскадрой в десять – пятнадцать вымпелов, а при ремонте и вдвое большим количеством судов. Сухие доки? На данный момент к работе они не пригодны и требуется серьёзный ремонт. Станция спутниковой связи «Интелсат»? Повреждена проживавшими здесь до нас анархо-коммунистами. Но, по словам Кума и его парней, она может быть отремонтирована. Только зачем, если спутников над Землёй не осталось? Незачем, и значит, пусть стоит себе спокойно и нас не тревожит. Радиовещательная станция? Она досталась нам в хорошем состоянии. После короткого ремонта наличными силами и средствами вступит в строй, и мы получим прямую связь с домом. Арсенал? Подземные казематы забиты артиллерийскими снарядами самых разных калибров, большинство боеприпасов пригодны к использованию, но некоторую часть необходимо как можно скорее утилизировать, а иначе и без камикадзе на воздух взлетим.

Вот так вот. Вроде бы всё перечислил, и отряду настала пора потрудиться не оружием, а руками. С Сицилии доставили всех наших некомбатантов и рабочих, и уже через девять дней после того, как Гибралтар был объявлен владением ККФ, начались работы по обустройству базы. Наши люди при поддержке сотни освобождённых местных рабов, пожелавших остаться рабочими на базе, принялись расчищать развалины и наводить порядок в пределах города.

Кум и его люди отремонтировали радиостанцию, провели пробный сеанс связи с Краснодаром, и состоялся первый разговор с моим непосредственным начальником генерал-майором Ерёменко. Связисты долго колдовали, ругались, подстраивали частоты, и наконец в наушниках я услышал чем-то недовольный голос командира:

– Это Центр. Мечник, ты слышишь меня?

– Да, Иваныч, – ответил я в микрофон. – Связь не очень, но слышу тебя нормально.

– Здравствуй, Саня. – Голос начальника ОДР заметно повеселел.

– Привет, командир. – Я непроизвольно улыбнулся.

– Как у тебя дела и что в отряде?

– Полный отчёт отправил шифровкой ещё вчера. Базу держим крепко, имеем несколько полевых орудий среднего калибра и батарею 120-миллиметровых миномётов, ждём прихода каравана с родины и того момента, когда сможем домой вернуться.

– Два судна с морскими пехотинцами, рабочими, техникой и оборудованием придут к тебе в начале марта, а вот с возвращением на родину проблема, Саня.

– Серьёзная?

– Вполне. В Альянсе ты в демона зла превратился. Средиземноморцы тебя ненавидят всеми фибрами души, и далее восточного побережья острова Сицилия не суйся, там патрульных кораблей столько, что в любом случае не пройдёшь. Для нас, для Конфедерации, это хорошо. Альянс продолжает нести траты на прикрытие своих западных пределов. А вот для вас это не есть хорошо, так как вы даже до Греции не дотянете и с вероятностью девяносто процентов будете обнаружены и потоплены. Сам понимаешь, при таких раскладах отряд даже по земле к дому пройти не сможет.