Это не орлы – это чайки - Артем Каренович Галустов

— Так это вы сделали эту татуировку?

— Да, хорошо получилось, мы с братом постарались. Тебе мама говорила, что написано на руке.

— Она говорила, но я уже не помню.

— Там на французском написано: «Слушай своё сердце».

— А, поэтому там вокруг сердечки? Это выражение очень подходит маме.

— Да, подходит. Я тогда ещё не знал, что она пишет. Мы подружились. Стали проводить лето вместе. А твоя мама и мой брат так и вовсе стали встречаться.

— Они встречались? Но это ведь ты её спас от насильника.

— Да, но сердцу не прикажешь. К тому же Алексей был очень симпатичный парень. — сказал Митя и внимательно посмотрел на сына.

— Что было дальше? — торопил Лёша отца.

— Николай распускал руки на Оксану. И в один из таких дней мы с ним подрались. Тогда он сказал мне при всех, что мои родители были наркоманами и просто умерли от передозировки. Меня это разозлило. Больше всего меня выбесило, что и Оксана, и мой брат всё это время знали и молчали. Я поссорился с братом. Ушёл из дома, а потом в армию. Одно меня успокаивает — это то, что я помирился с Лёшей перед тем, как уйти.

— Подожди, а с мамой ты когда стал встречаться?

— Я с ней ещё не встречался.

— Как ты с ней не встречался? Ты из армии когда вернулся?

— В девяносто шестом.

— Ну, а я девяносто пятого. Забыл, что ли?

— Нет, это я прекрасно помню. В армии я узнал, что такое война, но эту тему мы с тобой обсудим, когда ты вернёшься со сборов. На войне я отличился и даже спас своего командира. Он знал о моей ситуации и в благодарность отдал мне ключи от квартиры в Раменках. Я приехал в Каменку после войны, чтобы забрать тебя и маму в Москву. Своему командиру я обещал вернуть квартиру. Как ты понимаешь, я своё слово сдержал.

— Так это был не наш дом?

— Да, это был чужой дом, сейчас он обратно вернулся к хозяину.

— Подожди, с домом всё понятно, у тебя какой-то провал в памяти. То вы с мамой не вместе, потом приезжаешь из армии, а у тебя уже семья и квартира.

— Нет, ничего я не пропустил. Теперь самое главное. Черт с этой квартирой. Когда я вернулся из армии, я узнал, что Алексей погиб. Он помчался за мной в ту ночь, когда мы с ним простились, и разбился на своей машине. Возвратившись в Каменку, я уже не нашёл его, а вместо него встретил твою маму и тебя.

— Что?

— Мой брат — это твой отец. Он, сам того не зная, зачал тебя, а потом погиб, так и не узнав, что ты родишься.

— Зачем ты мне это рассказал? — с комом в горле спросил Лёша.

— Это мой долг человека, который воспитал тебя. Потому что… потому что ты хороший парень, Лёша. Ты имеешь право знать, что твой отец был достойным парнем, а не наркоманом, как я. Ты не заслуживаешь такого отца. Алексей был славным, я любил его всем сердцем, как и люблю тебя.

— Ну удачи. — Алексей встал и пошёл к двери, Митя испуганно вскочил и пошёл за ним с мыслями, что он окончательно потерял сына. — Мне надо идти, я опаздываю.

— Слушай, Леш…

— Достаточно! — закричал Алексей, выпрямившись и посмотрев на него тем диким взглядом. Это уже был не ехидный мальчишка, а строгий офицер.

— Послушай, — говорил он успокаивающим тоном, — я знаю, что ты чувствуешь себя обезоруженным, и я не прошу у тебя прощения. Мне было важно, чтобы ты знал это. Бывает наступает тот момент в жизни, когда чувство долга становится выше любой любви. Я лишь желаю тебе, чтобы ты этого никогда не узнал. Ты…

— Потом поговорим. На сегодня хватит. — сказал Алексей и захлопнул за собой дверь.

Митя одиноко пошёл в комнату.

Все три отрывка жизни: возвращение с войны, скамейка у дома и правда на кухне — крутились в голове у Алексея в омуте его бреда и лихорадки уже по сотому кругу. Он всё никак не мог проснуться.

Где-то в своей душе Алексей испытывал чувство вины. Эта невидимая никому связь отца и сына связывала Алексею руки. Он не мог выбраться. Он искал своего отца, чтобы суметь простить себя. Он перебирал всю его жизнь по лоскуткам и сшивал их в одно одеяло. И кажется, он понял, где Митя ждал его.

Глава 14

Алексей вышел в окно из мансарды своей палаты. Он вылез на крышу и стал бродить в поисках сигарет. Перед ним распластались все дома Курской. Алюминий холодно блестел под звёздами и луной, а он все гулял, поглядывая вниз на переулки, на колодезные дворы. Как в них въезжают машины, кто-то кричит, кто-то веселится и распивает бутылку, где-то просто мужик высунулся в окно и курит, проснувшись посреди ночи.

Луна была полная и яркая. Видны все кратеры на ней. Наконец, он нашёл одного гуляющего солдата. Алексей подбежал к нему и жестом руки к губам попросил закурить. Тот похлопал по своей бежевой рубашке и из нагрудного кармана вытащил пачку. Угостил Алексея и взял одну себе. Достал зажигалку, и брызнул огонь, осветив их лица. Они оба подставили сигареты и посмотрели друг на друга.

Они не разговаривали. Просто смотрели и улыбались друг другу. Солдат, затягиваясь сигаретой, ткнул пальцем на синяки и чёрную шею Алексея. Алексей продемонстрировал свои разбитые костяшки на руках, и парень, одобрительно кивнув головой, расстегнул рубашку и задрал её. Он показал Алексею свой прострелянный бок и множество царапин и ожогов по всему туловищу. Всё это они делали молча.

Они оба были веселы. Казалось, что они давние приятели,