Последний ученик магистра - Сергей Корж

Напротив меня сидела дама, предположительно мать наследника, рядом с ней с правой стороны какие то военные, с левой стороны сидели разновозрастные дамы, от древней старушки до молодых девушек.

— Ты вчера едва не убил моего сына, — вдруг проговорила дама напротив.

— Я могу сказать тоже самое про себя, ваш сын едва не убил меня, я защищался как мог.

— Как же, он защищался! Убил при этом двух молодых людей. Вас что не учили правилам хорошего тона?

— Простите, не понял? Что, правила хорошего тона так и говорят, выйдя в дуэльный круг, закрой глаза и открой рот?

— Нет, но король приветствует дуэли без ужасных последствий.

— Простите провинциала ванна, но у нас в глуши, между мальчиками не принято царапаться. Всё серьёзно по–мужски.

— Браво молодой человек! Отлично сказано! Между мальчиками, не принято царапаться, надо запомнить эту фразу и ввернуть где ни будь при разговоре. Нет, он Орж, тут не может быть сомнений. У них так принято, вынул шпагу, убей или умри. И никто их не перевоспитает. Еще раз браво, с моей стороны, молодой человек. Тут такое дело барон, сын мне все уши прожужжал о какой–то необыкновенной песне, о королевских гвардейцах, я чтобы вы знали, генерал гвардии его величества. Прошу вас, если для этого нет каких либо препятствий исполнить её для нас. Как говорится не в службу, а в дружбу.

— Что вы генерал? Какие препятствия? Буду рад, если вы оцените мой труд по достоинству.

— Да! Искусство сильная вещь! Когда затих звук струн, а зале была прекрасная акустика, женская половина стола, включая старушку, рыдала, мужская половина стола стояла по стойке «Смирно».

— Я говорил вам отец! Это готовый марш гвардейцев.

— Нет, сынок, это не марш, это гимн гвардейцев. Спасибо барон, давненько я не смахивал слезу из глаз. Что скажите господа? Господа сказали — «Однозначно»! Вы не задумывались о военной карьере барон? Считайте, что у вас есть покровитель в армии, да что там, в армии, я разобьюсь вдребезги, но найду вам место в гвардии, а гвардия сынок это ого го го!

— Боюсь генерал, я не готов вот так сразу решить свою судьбу, вы позволите мне подумать над вашим предложением.

— Да конечно, но не затягивайте с решением. Вы не понимаете, от чего отказываетесь. Да, да, отказываетесь, меня так просто не провести молодой человек. Вы, провинциал, едва приехали в столицу и такое предложение. Тысячам молодым людям такое и не снилось.

— Оставь его Тори, вы убьёте в нём поэта, какие слова. Матерь наша Утешительница, я вспомнила, как я тебя провожала на твою первую войну, и дождалась обратно, а моя подруга своего мужа не дождалась. Как она мне завидовала. Барон если вам не трудно спойте нам ещё что ни будь.

Нам не было трудно. Песня сменяла песню, в конце концов, я устал и отложил инструмент. Все давно встали из–за стола, и расселись вокруг меня.

Прекрасно! Я никогда не слышала ничего подобного, а ваша манера игры, где вы научились так играть? Я представлю вас ко двору королевы. Завтра я буду на приёме, и расскажу о вас, надеюсь вы не собираетесь покинуть столицу?

— Ванна, я слишком долго добирался сюда, что бы просто так уехать.

— А какие у вас планы?

— Боюсь, они вам не интересны. Я приехал в столицу учиться.

— Но ведь вы не мальчик, для студента вы староваты.

— Как то мне попался трактат одного мудреца, где было сказано примерно так, — Учиться, учиться и учиться, настоящим образом, всему и всю жизнь, остановка в обучении низринет тебя в глупость. Знания — это сила! Вот и решил я постичь что можно. А где преподают лучшие умы королевства? В столице? Я и приехал к ним учиться. К тому же целью своей жизни я поставил себе борьбу с Напастями в Орж. Вот как то так.

Генерал, услышав такую, по его мнению, ересь, только крякнул от недоумения:

— Барон я даю вам шанс, подняться на ступеньку выше в обществе, а вы выбираете клизму?

— Нет, генерал, я выбираю знания. По большому счёту и по моему мнению клизма важнейшая составляющая в армии, я берусь это доказать в двух трёх словах.

— Ну, попробуйте!

— Сколько нужно времени, чтобы из крестьянина сделать воина? Пять лет. Опытного воина можно воспитать за десять лет. Убить за мгновение. Раненого можно вылечить за час. Лечит, как вы выразились «клизма». Поставив в строй ветерана за час, можно сэкономить, на десятилетнем сроке обучения новобранца. А это, еда, обмундирование, деньги. Вот что такое «клизма». Красиво умереть не проблема, красиво убить врага, искусство.

— Послушайте барон, да вы кладезь умных изречений, просто не верится, что вы вчера вылезли из своего захолустья.

— Скажем так генерал. Я не вчера вылез из медвежьего угла. Из дому я уехал до последней Напасти, и всё это время путешествовал. Крошка знаний там, крошка здесь, так я заполнял багаж своих познаний.

— И где вы побывали?

— Проще сказать, где я не был, отбил я атаку из женского угла.

— А это правда что рецепты мокко «Фея Ночи» и «мокко Рэя», придумали вы?

— Мне удалось сделать это случайно, на самом деле я хотел повторить рецепт лекарства.

— Но «Мокко Ветерана» совсем не похоже на рецепт лекарства! — это уже молодой граф.

— Напрасно вы так думаете, граф. Очень даже хорошее лекарство. После убийств, вида крови, и конвульсий умирающих врагов «мокко Ветерана» очень хорошо прочищает мозги.

— Так так так! Что за «мокко Ветерана»? Граф? Барон? Объяснитесь. Ветераны здесь только мы, почему вдруг его пьют все кому не лень?

— Граф, позвольте автору.

— Да конечно.

— Это проще показать генерал, чем объяснить. Принесёт ли мне кто ни будь ингредиенты?

— Что нужно? Командуйте барон.

— Перегон, и пересчитав присутствующих мужчин, добавил, — литр, молотое Мокко, вода, огонь, шестнадцать рюмок и восемь чашек. Дамы надеюсь, не рискнут присоединиться. Когда в зал принесли всё, включая переносную жаровню, я на глазах у публики заварил мокко, трижды снимая и ставя котелок на угли, дал отстояться, и разлил его по чашкам. Затем разлил по рюмкам перегон и обратился к присутствующим, — для полного правдоподобия не хватает пары трупов на полу и дрожащих от напряжения боя ног и рук, но представьте себе это. Вот они, ещё секунду назад угрожавшие вам смертью, и вот вы, победивший этих мерзавцев. Я показываю, вы следуйте за мной. Залпом проглотил перегон, медленно запил его горячим и горьким мокко, затем так же медленно запил мокко, второй рюмкой перегона, хлестанул рюмкой об пол и занюхал перегон рукавом!

— Мокко Ветерана, господа! Господа нестройно жахнули рюмки об пол, переглянулись, и потребовали продолжения банкета. Пару «мокко Ветеранов» спустя, ветераны сказали, что в таком виде пусть его пьют столичные хлыщи, которые не видели крови, а вот перегон, это вещь, его и без мокко ветерану можно пить. Провожали меня как родного, Лир как оказалось тоже был ещё тем ветераном, мало того что он воевал с генералом в одной компании, но и отличился в какой то битве, за что и был награждён, то ли именным оружием, то ли знаком на берет. В общем, его уложили в коляску, сорок раз пожелали нам доброго пути и два раза наливали, «чтобы в дороге не запылиться». Мне то что, а вот провожающие едва не уехали вместе со мной. Но наконец, ворота особняка скрылись за поворотом. Нет! Больше я с ветеранами пить не буду, после трёх, четырёх рюмок, у них вдруг обостряется память и желание поделиться с тобой воспоминаниями. Если первый раз это слушать интересно, то последующие разы, тоже самое, но с новыми подробностями слушать уже невозможно. Домой мы попали незадолго до ужина, так как, несмотря на то, что я не пьянел, я всё же закусывал, то от ужина отказался. Идти и нарываться на новую драчку к Жиндеру я не захотел, поэтому, когда Лойм уложил Лира в постель и получил распоряжение, — свободен до утра, — разделся и уснул в постели как белый человек. То есть напоенный, сытый и уставший. Утром следующего дня я проснулся от стонов и проклятий, звучащих за моей дверью, открыв её, я увидел бледного как смерть Лира.