Реконструктор - Дмитрий Кружевский

Естественно, вооружение аэростатов просто необходимо усиливать пулеметами, только с их помощью можно хоть как-то противостоять крыланам, но одновременно и от пушечного избавляться нельзя. Поэтому с дополнительным весом придется выкручиваться: в одних аппаратах за счет уменьшения бомбовой нагрузки, в других – за счет частичного снятия пушечного вооружения, а в третьих – путем демонтажа отражателей и дополнительного оборудования. Также понадобится увеличить производство легких аэростатов прикрытия с полностью пулеметным вооружением, да и вообще требуется пересмотреть всю стратегию ведения воздушной войны. Отто усмехнулся. Да уж, этот неизвестный руссарский аэроконструктор преподнес всем хороший сюрприз и нанес его самолюбию весомую оплеуху: а вот не считай себя самым умным! Хороший урок. Зато теперь ему известно главное – машины тяжелее воздуха могут летать, поэтому даже если не удастся захватить образец руссарского аппарата, то построить нечто подобное для него, конструктора Майсера, уже дело чести.

Геранский инженер вздохнул и, распахнув дверь каюты, вышел в коридор. Затем направился к ведущему на палубу трапу. К мостику можно было добраться, не выходя наружу, но ему надо было хоть немного проветриться, да и просто зверски хотелось курить. Поднявшись на палубу, он подошел к борту и, достав палочку аромы, зажег ее, с облегчением затянувшись ароматным, чуть пощипывающим кончик языка дымом. Легкий прохладный ветер дул в лицо, постепенно прогоняя остатки беспокойного сна. Отбросив недокуренную арому, он вздохнул полной грудью солоноватый морской воздух и, посмотрев в сторону видневшегося вдали берега, поспешил на капитанский мостик.

Адмирал приветственно кивнул Майсеру и вновь повернулся к стоявшему перед ним офицеру:

– Передайте приказ по кораблям, чтобы сбавили ход и подготовились к атаке. Цель – акватория порта и береговые укрепления. Начало – по залпу главного калибра «Нетрека». Десанту быть готовому к высадке. Хато!

– Хато! – Офицер поклонился и быстрым шагом направился к ведущему с мостика трапу.

Адмирал Табуто некоторое время стоял молча, заложив руки за спину, глядя перед собой отрешенным взглядом, и оглянулся в сторону Отто только после того, как тот легким покашливанием напомнил ему о своем присутствии. Бросив быстрый взгляд в сторону инженера, адмирал почему-то недовольно поморщился, словно присутствие на мостике геранца было ему неприятно.

– Господин Майсер, – наконец сказал он. – Насколько я знаю, вам нужно попасть в Наймарскую крепость.

– Вы правы, адмирал. – Отто наклонил голову в знак согласия. – Я думал, командование вас известило.

– В общих чертах, господин Майсер. – На лице военного промелькнула тень плохо скрываемого недовольства. – В любом случае для этого вам придется перейти на «Керуну».

– Но, господин…

– Шлюпка вас уже ожидает, и поспешите, пожалуйста. – Адмирал отвернулся, давая понять, что разговор закончен.

Один из стоявших у задней стены рубки матросов подошел к Майсеру и, поклонившись, попросил следовать за ним. Отто едва не выругался. Перед отправлением ему обещали всевозможную поддержку командования и даже возможность влиять на принимаемые решения, но пока это не особо заметно, – скорее уж от него хотят избавиться. Сперва приказали не выходить из каюты, а теперь явно отправляют с глаз долой. Майсер понимающе усмехнулся и, коротко поклонившись, направился вслед за моряком, – главное, чтобы ястанцы привели его к руссарским крыланам, и для этого он готов терпеть многое.

Адмирал бросил раздраженный взгляд вслед инженеру. Из-за этого проклятого геранца разваливался тщательно разработанный план. Прямо об этом Табуто не говорили, но намекнули, что надо поддерживать этого гражданского и всячески прислушиваться к его мнению, вот только он, адмирал, не собирался нянчиться с геранцем. Табуто нервно сжал кулаки, чувствуя, как ногти впились в ладони. Штаб флота уже несколько месяцев подготавливал высадку десанта с целью захвата плацдарма на Майдерском полуострове, но приказ верховного императорского штаба о немедленном начале операции стал для всех полной неожиданностью. Мало того, десантирование должно было производиться в месте, что даже не рассматривалось в планах, и совсем не теми силами, на которые рассчитывалось изначально.

Руссарский флот в этом регионе был всегда очень силен, поэтому высадку десанта планировалось производить при массированной аэроподдержке и прикрытии его с моря силами двух эскадр. Они же впоследствии должны были установить доминирование в Эндунесском проливе, обезопасив морские пути, необходимые для доставки войск и припасов на полуостров. А то, что происходило сейчас, больше походило на обычную разведку боем. Тем не менее цели операции были обозначены вполне четко: осуществить десантирование и захватить плацдарм для дальнейшего развертывания войск. По мнению Табуто, это было глупостью, полной глупостью. В любой момент на горизонте мог появиться вражеский флот, и тогда у них не останется ни малейшего шанса. Хотя даже в случае успешного десантирования руссары могут просто перекрыть подходы кораблей к полуострову, и тогда оставшиеся без пополнения и припасов солдаты долго не продержатся.

Нет, этот десант явно просто послали на смерть, ради выполнения каких-то неизвестных ему, адмиралу, целей. Хотя каких? И с какой целью за несколько часов до начала операции на полуостров была высажена диверсионная группа? И какое отношение к этому имеет геранский инженер? Табуто вздохнул. Впрочем, кто он такой, чтобы обсуждать приказы императорского штаба? Он достал из кармана часы и, щелкнув крышкой, посмотрел на циферблат. Что ж, пора. Как бы там ни было, а им остается только выполнить задание или умереть с честью, как подобает настоящим воинам великой империи.

Он улыбнулся своим мыслям и, поправив и без того ровно сидевшую на голове фуражку, скомандовал:

– Изготовить головные орудия к стрельбе…

Сергей стоял на краю обрыва, глядя на расстилающееся внизу море. От этого места до ангаров аэробазы всего сотня метров, и раньше здесь размещались позиции зенитных орудий, соединенные друг с другом и несколькими дотами узкими извилистыми ходами. Сейчас укрепления местами обвалились и густо поросли травой, превратившись всего лишь в причудливые изгибы местности, и только бетонные колпаки дотов все еще грозно смотрели в сторону моря узкими глазницами амбразур.

Почти год… Сергей подставил лицо прохладному ветерку и грустно усмехнулся. Почти год в чужом мире, а душу все так же мучают сомнения: правильно ли он поступает, имеет ли право вмешиваться в естественный ход событий? Ратный вздохнул, а рука невольно скользнула к груди, где под кителем горел красный глаз спасательного маяка – единственная его надежда на возвращение. Он поднял глаза к синему небу, чувствуя, как сжалось сердце от неожиданно набежавшей тоски.