Сами мы не местные - Юлия Жукова

Я пару раз моргаю.

– В смысле вы мне не позволите? – уточняю.

Он пожимает плечами.

– Да нет, мне-то что, иди, только выхода нет.

– Как… совсем? – тупо переспрашиваю я. Мое сознание всегда плохо справлялось с понятием «невозможно».

– Ага. – Он кивает мне за спину. – Вон видишь, сколько костей валяется? Они все не смогли отсюда выйти. И ты не сможешь. Помыкаешься дня три-четыре, а потом умрешь от жажды.

– А… если копать?

– Платиновую руду? Ну-ну, копай, я посмотрю.

Я медленно опускаюсь на землю среди костей.

– Погодите… А вы-то что здесь… как здесь… – Поднимаю на него вопросительный взгляд. – Я хочу сказать, вы же как-то живете? И вы тоже не можете выйти?

– Выйти-то я, может, и мог бы, если бы мог встать с кресла, – хмыкает он. – Но я тут прикован. – Он выразительно позвякивает браслетами, и становится понятно, что он не может оторвать запястья от подлокотников.

– Но вы ведь не умерли от жажды!

– Ну еще не хватало, чтобы боги от жажды умирали! – фыркает он. – Я бы тут эти двести лет и без пищи просидел, спал бы только все время. А так сюда иногда люди проваливаются, и если удается дотянуться, то я их ем. Так что даже не сильно ослаб… – Он вздыхает, а я стремительно отскакиваю к дальней стене. – Да ладно тебе, не бойся, я уж подожду три дня, пока ты сама помрешь. Только, когда почувствуешь, что все, подползи поближе. А то так обидно, лежит еда протухает, а дотянуться не могу…

Мне становится по-настоящему жутко, но я решительно сдерживаюсь. Не хватало еще в такой ситуации тратить воду на слезы. Значит, это и есть бог. Что ж, выглядит вполне подобающе. Говорит только как-то уж очень запросто. Почти как Азамат. Ох-х, что же делать… Не могу же я и правда тут скопытиться так по-идиотски! Бедный мой Азаматик…

Некоторое время мы сидим молча. Потом я решаю, что надо этого бога все-таки разговорить. Вдруг он врет или что-то скрывает… авось проговорится. Или, может, он сам чего упустил.

– Вообще, – говорю, – вы первый бог, которого я вижу.

– Да я уж понял, – усмехается он. – Был бы не первый, ты бы ко мне обращалась как подобает.

Я открываю рот переспросить, но тут же сама вспоминаю, что в муданжском есть специальное «Вы» для обращения к богам. Вот ведь не думала, что понадобится!

– Ой, – говорю, – извините. Мне исправиться?

Он хохочет.

– Да нет, можешь не стараться, все равно подлинного почтения я от тебя не добьюсь, и будет сплошное лицемерие.

– Ну как хотите, – пожимаю плечами. Потом собираюсь с духом и говорю: – Но мне тоже странно, как вы говорите. Я думала, боги говорят еще вели-чествен-нее, чем Старейшины. – Некоторые муданжские слова все еще даются мне с большим трудом.

– А перед кем мне тут блистать? – Он встряхивает головой, от чего несколько длинных золотисто-рыжих прядей волос падает поверх бус ему на грудь. Перья смешно колышутся. – У разной речи разные применения. Старейшинам надо показаться мудрыми и загадочными, вот они и выражаются как сосновые коряги. Если я какому духовнику во сне являюсь, то и тон выберу грозный, чтобы он мои слова не забыл, когда с печки рухнет. А от тебя мне надо только, чтобы ты меня не боялась, вот я и говорю, как тебе привычнее и понятнее.

– А вы не можете кому-нибудь присниться и сказать, чтобы нас выкопали? – Я тут же хватаюсь за его слова.

– Не-эт. – Он с печальной улыбкой качает головой. – Я уже двести лет никому не снился.

– Это с тех пор как Императора не стало, что ли? – уточняю. А то что-то подозрительное совпадение.

– Ну, когда я сюда попал, младший из династии был еще жив, – хмурится бог. – От других провалившихся в мою тюрьму я слышал, что джингоши его убили и захватили власть… Приятный был парень, с юмором. Жаль, немного я с ним пообщался при жизни, думал, после смерти доберусь, а тут такая засада… Что у вас там теперь-то творится? Ты вроде на муданжку непохожа.

– Я с Земли, – говорю.

Он негромко присвистывает.

– Вышла замуж за столичного богача, – добавляю многозначительно. – А тут на днях так получилось… я убила джингоша, случайно, а его родня пришла мстить… в общем, мой муж теперь с ними воюет, собрал всех толковых мужиков, надеется изгнать эту мелкую заразу прочь с планеты.

Бог поджимает губы.

– Ни шакала у него не получится.

– Почему?! – Я аж подпрыгиваю. – Он отличный командир, много лет наемником был, команда у него прекрасная, проблем с поставками никаких! Почему сразу – не получится?

– Потому что, – доходчиво объясняет он, – чтобы победить, нужно покровительство бога войны. У джингошей оно есть. А я, Властелин Битвы, Владыка Подземного Царства, Ирлик-Мангуст, заперт в этом ящике, и никакой надежды выбраться у меня нет!

Глава 21

Еще какое-то время мы с Ирликом сидим в тишине, осмысливая свое плачевное положение. И это ведь, значит, тот самый Ирлик-хон, который солнце проглотил. Подумать только… Интересно, а шрам от вспарывания у него на брюхе остался? Хотя вряд ли, на муданжских богах все должно заживать бесследно. Неужели такого монстра можно просто взять и приковать к креслу?

– А как получилось, что вас сюда посадили? Как джингоши вас поймали?

– Это были не джингоши, – вздыхает Ирлик и сдувает с губы рыжий локон. – Меня свои подставили.

– Муданжцы?!

– Да нет, другие боги. Ты небось про меня немного знаешь?

– Про солнце знаю, – отвечаю, слегка покраснев. Ужасно неловко, особенно как представлю, как он его глотает…

– Вот-вот, – мрачно кивает он. – Все остальные истории про меня примерно такого же свойства. Пришел Ирлик, сделал пакость, и его наказали.

– А на самом деле? – робко интересуюсь я.

– А на самом деле, если бы я тогда солнце не тронул, была бы у них сейчас черная дыра вместо солнца! Это ж надо было выбрать систему с двумя звездами! А теперь жалуются – вот везде туннели, опасно… Или вот все любят рассказывать, как я у маленькой Укун-Тингир хурму отобрал только что не изо рта. А что та хурма ядовитая была – это все как-то быстро забыли, да. – Его тон становится все выше и обиженнее, а сам бог начинает неуловимо напоминать Алтонгирела.

Я не удерживаюсь и хихикаю.

– Опять смеешься, – замечает он. – Ну ты даешь, молодка. До сих пор у меня тут только один смеялся, ну так то был старик-воин, который ничего не боялся и оставшихся дней не жалел. Чем я тебя теперь насмешил?

– Да так, на одного знакомого ты похож.

– С Земли?

– Нет, с Муданга.

Ирлик недоверчиво поднимает бровь.

– Это на Муданге такие люди теперь водятся, что на богов похожи?

– Не лицом, – объясняю. – Манерой, что ли. Да тот мой знакомый так держится, как будто пару Вселенных создал, не меньше.

Владыка Подземного Царства хмыкает.

– Интересно, каков же из себя твой муж. Я смотрю, ты очень переживаешь, что больше его не увидишь.

– Я переживаю, что он меня не увидит, – поправляю я. – Мне-то что, умру – и нету, а он скучать будет. Я же еще и беременная, а он всю жизнь хотел ребенка…

– Да ты расслабься, – дружелюбно предлагает мне Ирлик. – Он все равно войну проиграет и погибнет, не долго успеет поскучать.

– Спаси-и-ибо! – скалюсь я. – Утешил, сволочь.

Мангуст моргает.

– Ты полегче в выражениях-то. Я, знаешь ли, не привык к такому тону.

– Ну правильно, а гадости говорить привык.

– Я вообще-то не имел в виду издеваться, – вздыхает Ирлик и продолжает таким тоном, как будто заранее твердо уверен, что я не слушаю: – Я просто хотел сказать, что при нормальных обстоятельствах люди, которые приятны друг другу, на том свете встречаются и хорошо себя чувствуют, если не очень хотят обратно. Но, конечно, меня все всегда воспринимают в штыки, и чего я каждый раз обижаюсь, как в первый?

– А вы не пробовали получше выражения выбирать? – ворчу я. – Ну ладно, простите уж. В нормальной ситуации я бы не стала богу хамить, а сейчас просто… нервничаю. Только, пожалуйста, не надо больше повторять, что там с Азаматом случится, а то в вашем исполнении это звучит слишком уж… как предсказание.

Он смотрит на меня склонив голову, изучает.

– Надо же, извинилась, – говорит наконец негромко, скорее самому себе, чем мне. Потом повышает голос: – Так на что похож этот твой красавец?

– А он не красавец, – говорю. – По крайней мере, по вашим меркам. У него шрамы на лице.

– Значит, другую жену не заведет, – понимающе вздыхает Ирлик. – Но раз армию собрать смог, значит, и правда хороший полководец. Э-эх, поразмяться бы с таки-и-им, – мечтательно протягивает он, распрямляя ноги. Они босые, а на щиколотках среди прочих браслетов красуются два массивных золотых кольца, прикованных цепями к креслу. Цепи мелодично звенят.

– Слушайте, – говорю, – а предыдущие, э-э, посетители пробовали ваши оковы резать?