Чародейка - Трой Деннинг

– Клан уже действует. Для начала выясним реакцию противника, – пояснил он.

Галерея наполнилась тревожными криками, и часть посетителей устремилась к выходу. Несколько представителей «Шахита» присоединились к ним, бросив на произвол судьбы испуганных рабов. Большинство же продавцов осталось на своих местах, убеждая потрясен-ных случившимся клиентов, что разумнее всего для них было бы не поддаваться панике и довести дело до заключения сделки. Те из них, кому попались нервные клиенты, ухитрились даже воспользоваться создавшейся ситуацией, пытаясь извлечь из происходящего выгоду для себя. Они просто крепко держали за руки своих перепу-ганных клиентов, прозрачно намекая им при этом, что не отпустят их, пока те не заключат сделку.

Только небольшая группа охранников, вооруженная щитами, на которых был изображен герб Торгового клана «Шахит» – три стрекозы, – бросилась к разрушенной арке. Больше желающих выяснить, что же произошло, не нашлось.

– Если здесь и находятся жрицы Джоджекта, они предпочитают не афишировать свое присутствие, – заметил Ракха. – Скажешь мне, когда будешь готова к следующему шагу.

Садира перевела взгляд на Хайара.

– После того что случилось сегодня, я думаю, что Торговый клан «Шахит» будет жаждать отмщения. И отыграется он на клане Фенеона, – сказала она. – Надеюсь, что ты был прав, утверждая, что вам будет совсем не трудно забрать своих канков и исчезнуть из города.

– Я не говорил, что мы собираемся позаимствовать именно своих канков, – ответил Хайар. – Что же каса-ется бегства из города, то наши воины должны покинуть его на заре. Когда мы встретимся с Раин, она укажет нам место сбора всех членов клана. – Он злобно посмотрел на Магнуса и добавил: – Если только она не решила, что для нее будет сподручнее объявить себя вождем, оставив нас здесь.

Певец Ветров явно помрачнел.

– Тебе виднее, – с вызовом произнес он. – Воины Фенеона никогда не поддержат такой ее шаг.

– Тебе пора, Хайар, – сказала Садира, указывая в сторону выхода.

Но эльф не подчинился ей.

– Я должен остаться с тобой, – ответил он. – Ведь Фенеон мой отец…

– Кто-то должен наблюдать за входом на случай, если Джоджект захочет устроить засаду на улице, – терпеливо пояснила Садира.– И только эльф не будет привлекать к себе внимания, болтаясь у входа. Все по-думают, что это карманник, выискивающий жертву.

– Я согласен, если ты настаиваешь, – ответил Хайар. – Но сразу хочу предупредить тебя, что если что-нибудь случится с Фенеоном…

– В любом случае хуже ему не будет, – грубо прервал его Магнус, подталкивая эльфа к выходу.

Хайар злобно посмотрел на него, затем повернулся и направился к дверям.

Вслед за ним вышел и Ракха, не забыв дать Садире необходимые инструкции:

– Когда вы услышите грохот, знайте, что мы начали нападение. Выждите несколько секунд и освобождайте своего эльфа. Встретимся на Площади Мудрецов, как только начнет светать, и я незаметно выведу вас всех из города.

После того как юноша исчез за углом, Магнус и Садира остановились у ячейки с двумя тариими, делая вид, что они ими интересуются. С бьющимся сердцем Садира ожидала начала отвлекающего маневра. Вскоре она заметила, что к ним направляется представитель Торгового клана. Она поспешила показать свою неза-интересованность в приобретении именно этих рабов, взяв Магнуса под руку и двинувшись дальше по проходу.

– Пока мы ожидаем Ракху, объясни мне, пожалуйста, одну вещь, которая меня очень интересует, – обратилась колдунья к Певцу Ветров.

– Если я буду в состоянии, – пообещал тот.

– Почему у тебя такие близкие отношения с Раин? – спросила Садира. – Если бы я ничего не знала, то могла бы подумать, что ты любишь ее.

– Ты думаешь, что я не могу любить только потому, что принадлежу к новым расам? – с негодованием спросил Певец Ветров, сердито взглянув на колдунью своими огромными черными глазами.

– Я нисколько не сомневаюсь, что ты способен любить, – ответила Садира.

– Мои слова относятся только к Раин. Насколько я знаю, именно эльфы не умеют любить.

Магнус прижал уши к голове:

– Откуда ты это знаешь?

– Возьмем, к примеру, фенеона, – сказала Садира. – Моя мать любила его до самой своей смерти, а он все-таки бросил ее и обрек на жизнь в рабстве.

– Ты путаешь любовь с ответственностью, – поправил ее Магнус.

– Для меня это одно и то же, – возразила Садира. – Когда я люблю кого-либо, я переживаю за него, меня волнует то, что происходит с ним.

– Это можно назвать заботой, – согласился Маг-нус. – Но ты не заманиваешь его в ловушку, пытаясь изменить его образ жизни. Когда эльфы любят, они делают это свободно, не принимая на себя никаких обязательств и не давая никаких обещаний. Поэтому каждый из них делает то, что хочет.

– Моя мать не выбирала для себя рабство! – прошипела Садира.

– Но она не выбрала и свободу, – возразил Певец Ветров.– Она могла бы бежать или по крайней мере умереть, пытаясь это сделать.

– Ей надо было думать о будущем ребенке! – сердито проговорила колдунья.

– Что и объясняет, почему она предпочла остаться, – сказал Магнус. – Ты не можешь возлагать вину за это на Фенеона. Возможно, что он любил твою мать никак не меньше, чем остальных, но это совсем не значит, что он мог бы взять ее с собой.

Оглушительный грохот снова потряс рынок рабов, прокатившись, подобно раскату грома, по огромной галерее. Сотни летучих мышей сорвались со своих насиженных мест между потолочных балок и черными пото-ками устремились к окнам. Их визг заглушался шумом ошеломленной толпы внизу. Прежде чем толпа успела понять, что происходит, воздух был наполнен шипением и грохотом вперемешку со звуками десятка заклинаний, произносимых одновременно. У главного входа послышалось несколько взрывов, сопровождавшихся яркими вспышками. Садира увидела языки оранжевого пламени и снопы разноцветных искр. Во все стороны полетели осколки колонн, и по проходам хлынули огненные потоки.

– Смерть работорговцам! – послышался гневный мужской голос.

– Смерть покупателям рабов! – в унисон ему прозвучал женский голос.

В галерее началась всеобщая паника. Отовсюду раздавались крики ужаса. Перепуганные до смерти люди, топча друг друга, бросились бежать. За спиной у Магнуса и Садиры раздался удар грома, и на мгновение в ярком белом свете целый ряд обожженных тел повалился на каменный пол, оставив длинную дымящуюся борозду в центре толпы. На другом конце прохода стоял колдун, на голову которого была наброшена полупрозрачная сетка, скрывавшая его лицо. Кончики его пальцев све-тились розовато-белым светом.

– Рабы, поднимайтесь против своих хозяев! – раздался громкий голос Ракхи. Юный колдун вытянул руку и растопырил пальцы, готовясь к новому колдовству.-Пришло время стать свободными.