Секреты обольщения - Мэдлин Хантер

Инстинктивно он крепче прижал Розалин к себе, будто пытаясь уберечь от подстерегающей опасности.

Она не поняла. Лицо ее выразило недоумение, будто она почувствовала опасность в этом объятии.

Кайл выпустил ее и отошел на несколько шагов, выглянул из окна, чтобы не смотреть больше на жену. Он не хотел, чтобы Роуз заметила в его лице что-то, способное ее напугать.

– Твоя карета вернулась, Роуз. Кучер уже дал лошадям прогуляться. Теперь ты можешь уехать, пока еще светло. Я провожу тебя до экипажа.

На пути к карете они не разговаривали, Розалин шла рядом с Кайлом с видом королевы – в ее осанке ощущалась гордость. Когда Кайл подсаживал жену в карету, ее глаза показались ему влажными, но гнев пересиливал печаль и был гораздо заметнее.

Он знал, что скоро справится и с ее слезами, и с гневом. Но сейчас ему надо было выяснить, сделало ли непослушание ее уязвимой.

Кайл закрыл дверцу кареты и заглянул внутрь в окошко.

– Когда вернешься домой, сожги его письмо и никому больше не говори, что получила его. Если спросят, солги. Скажи, что не видела его. Скажи, что не знаешь, где оно. Понимаешь? На этот раз послушай меня.

Выражение ее лица изменилось – Роуз будто смягчилась. И внезапно показалась ему настолько печальной и испуганной, что ему захотелось сесть в карету рядом с ней и утешить ее.

– Я не могу его сжечь. В нем доверенность на ведение дел, адресованная нашему поверенному, и она осталась у него.

Проклятие! Кайл дал знак кучеру трогаться, а сам направился в сторону конторы поверенного, по дороге размышляя, что надо сделать теперь и что ему требуется знать для того, чтобы в крайнем случае иметь возможность обменять голову Тимоти Лонгуорта на свободу Розалин.

Глава 19

В тот день Розалин больше не видела Кайла. Ко времени, когда она собралась на покой, он не вернулся. Она одна лежала в своей постели много часов подряд, стараясь не прислушиваться к звуку его шагов по коридору или в гардеробной рядом с ее спальней. Ее гнев все еще не прошел, и она была уверена, что не хочет, чтобы муж к ней приходил, и все же ее беспокоила их ссора и его бурная реакция на известие о письме Тимоти. Гнев Кайла был слишком необычен и силен из-за столь ничтожного случая ее непослушания. Слишком силен, слишком стремителен, слишком бурно направлен на нее. После нескольких часов раздумья она пришла к выводу, что его гнев не был вызван ее непослушанием. То, что он приказал ей сделать в конце их разговора, и то, как решительно зашагал, было свидетельством скорее беспокойства, а не уязвленной гордости мужа из-за своеволия жены.

Если так, то что его встревожило? Что-то важное. Человек, которого она уже знала, не стал бы размениваться на мелочи. Пока что она замечала, что его гнев был направлен на ее брата. Но если Кайл жаждал мести, то он не стал бы от нее требовать, чтобы она сожгла письмо, содержавшее указание на местонахождение Тима. Он же вместо этого настаивал на том, чтобы она избавилась от послания брата.

Кайл не должен был бы так поступать, но тем не менее даже не спросил названия города, откуда было отправлено письмо Тима.

Наконец Розалин уснула, но сон ее был некрепким и прерывистым. Проснувшись на следующее утро, она узнала, что Кайл вернулся домой очень поздно и рано утром уехал снова. Розалин не находила себе занятия, которое могло бы ее отвлечь, и некоторое время бродила по дому, потом приказала подать карету и поехала в Гайд-парк. Там она совершила длительную прогулку.

Это отчасти развеяло ее беспокойство, и все же где-то в животе у нее гнездилось тяжкое предчувствие, будто все ее существо было настроено на ожидание скверных новостей. К тому же она полагала, что их следующая встреча будет более натянутой и официальной, чем все предыдущие. Розалин размышляла, сможет ли выносить брак, полный практицизма и холодного расчета, после того как узнала о муже нечто новое.

После часа бесцельного блуждания она повернула обратно и увидела всадника, направлявшегося к ней. Его одежда и умение управлять лошадью, как и осанка, казались безукоризненными.

Когда он приблизился, Розалин узнала его – то был Кайл.

В ее желудке образовался тугой узел. Оба они страшились этой встречи и нетерпеливо желали и предвкушали ее, потому что вчера расстались не лучшим образом.

Поравнявшись с Розалин, Кайл придержал лошадь, а затем спешился.

– Нам надо поговорить о том, что произошло вчера, Розалин.

Ей хотелось, чтобы его присутствие успокоило ее, но этого не произошло. Ей припомнилось, как они шли бок о бок по дорожке в Уотлингтоне, когда он впервые посетил ее. Как и тогда, он шел в ногу с ней и вел коня в поводу. Та прогулка была очень приятной по сравнению с этой. Эхо вчерашней размолвки создавало между ними напряжение, будто в каждого вонзались миллионы крошечных стрел.

– Ты собираешься бранить меня? – спросила Розалин.

Она хотела бы, чтобы он ее выбранил, если бы это приблизило их друг к другу.

– Возможно. Но сначала я собираюсь кое-что объяснить тебе. – Его синие глаза обратились к ней. – Мне следовало бы объясниться раньше.

– Почему же ты этого не сделал?

– Если бы я все тебе сказал, ты бы отклонила мое предложение. Тебе очень хотелось найти для этого предлог. Ты искала причину для отказа, и мое объяснение дало бы тебе повод отказать. Ты бы убедила себя, что побег от здешней жизни на континент был бы единственной возможностью обеспечить себе достойное будущее. Ты хотела в это верить.

– Как благородно было с твоей стороны спасти меня от меня самой.

– Я желал тебя, Розалин. Я спас тебя для себя.

Он желал ее. Он желал заполучить красивую вещицу, рассчитывать на обретение которой не имел права в силу своего рождения.

– Вчера ты была права, – сказал Кайл. – Отчасти я не принял компенсации от лорда Хейдена, потому что отказ позволял мне пестовать свой гнев и оправдывал мою жажду мести. Я называл это жаждой справедливости, но признаю, что гнев превратил это в нечто иное. Я говорил себе, что по крайней мере я не взял его деньги, а значит, не действовал как другие.

Розалин остановилась и посмотрела на Кайла. Она молилась, чтобы в его глазах ей не удалось увидеть нечто противоположное словам и тому, что они таили.

– Другие?

– По крайней мере восьмерых из них я знаю. Это небольшая группа людей, не приемлющих представления лорда Хейдена о справедливости. Они наняли сыщика, последовавшего за твоим братом на континент с намерением привезти его назад в Англию.

Тошнотворное ощущение внутри продолжало усиливаться. Теперь оно затопило сердце Розалин и отяготило его ужасом.

– Не понимаю, зачем прилагать подобные усилия? Пускаться в такое предприятие, когда их потери компенсированы?.. – Значение этого открытия вдруг обрушилось на нее с полной силой. – Этот агент, этот сыщик… Тим никуда от него не скроется. У него не хватит на это изворотливости. – Ее сознание заполнили столь печальные и отчаянные мысли, что она потеряла дар речи. – Ты был прав. Если бы я знала об этом, то не смогла бы оставаться здесь. Я бы попыталась помочь ему. Я нашла бы ему надежное пристанище, где он мог бы жить и скрываться. Сам он никогда с этим не справится.