Волчьей тропой - Марина Милованова

— Обучали немного, — кивнула Ролана. — Когда учили кости ломать. Но в основном наше внимание акцентировали на венах, сосудах и капиллярах. — Подняв голову, она встретилась с его непонимающим взглядом и поспешила пояснить: — На арене не любили слишком быструю смерть, поэтому нас учили наносить такие порезы, от которых противник умирает медленно, но верно. Когда при большой потере крови сохраняется полная подвижность и боеспособность, битва становится зрелищней, и зрители получают то, за чем пришли.

Охотник заметно побледнел, но от комментариев воздержался.

— Смотри сюда. — Его палец ткнул в верхнюю часть устрашающего рисунка. — Это наш позвоночник. Он состоит из таких вот позвонков. Каждый отвечает за определенные органы в нашем организме. Это значит, что, если, к примеру, я ударю вот сюда, у человека запросто может остановиться сердце. А если сюда, — его палец ткнул в самое начало рисунка, — то сделаю его глухим. Ударом в эту область лишу зрения. Разумеется, лишить зрения можно и более обычным способом, просто выколов пальцами глаза, но этот способ необратим, поэтому не всегда уместен. Дальше… От удара в эту область человек перестанет дышать, а если ударю вот в эту, его скрутит от невыносимой боли.

— Да, знаю, — мрачно отозвалась Ролана, внимательно следя за пальцем. — Это излюбленный удар смотрительниц. Особенно действует, когда висишь на перекладине.

— На какой еще перекладине?

— Да на обычной. Вроде турника, только вдвое крепче, чтобы выдерживала наши агонизирующие тела.

— Кто бы мог подумать, что наши боевые техники будут служить подобному злу!.. — Илмар заметно расстроился и опустил голову, отвлекшись от рисунка. — Знать бы, кому первому пришла в голову подобная мерзость!

— А что тут знать? Идея лежит прямо на поверхности вот этого твоего листа. Выучил, — и можешь пользоваться, как тебе вздумается. Вообще не понимаю, как такие в прямом смысле убийственные знания могли выпустить из долины.

— Как могли? Да точно так же, как любое другое оружие. Сколько его по свету? Не сосчитать. Только весь вопрос не в самом оружии, а в руках, которые его держат. Нас ведь поначалу не убивать учили, а защищаться. Причем руками, потому что никакого оружия нам не доверяли. И существовал Кодекс, нарушение которого строго каралось. Но время внесло свои коррективы. Раньше, когда новичков было много, был присмотр и порядок. А потом несколько раз сменились старейшины, новичков стало единицы, ослабился контроль. И еще сильно повлияла эйфория победы в Холодной битве. Радость победила испуг, элимы расслабились, но не люди. А наши знания, ты права, как и любые другие, могут действовать и во благо, и во вред. Владея нашей техникой боя, ты можешь одновременно и лечить, и калечить. К тому же не нужно таскать на себе лишнее оружие. Ладно, давай внимательно рассмотри рисунок.

— Уже рассмотрела, пока ты рассуждал.

— Уверена? — недоверчиво прищурился Илмар. — Что ж, давай проверим. — Он потянул через голову рубашку и улегся на пол. — Во-первых, проведи пальцами по моему позвоночнику. Только сделай это медленно и тщательно. Твои руки должны стать твоими глазами, и ты должна почувствовать под пальцами каждый позвонок.

— Прямо на тебе? — растерялась Ролана.

— Ну да, а что такого? — не понял охотник. — Воспринимай меня как обычное пособие. Если хочешь, можешь даже закрыть глаза. Ну же, не теряйся, в этом нет ничего особенного.

«Действительно, — подумала она, осторожно прикасаясь ладонями к его обнаженной спине, — во всем этом нет ничего особенного. И не в таком виде его видела. Пособие… обычное пособие…»

Память некстати подсунула картинку, подсмотренную ею ночью у окна дома ньери. Сердце предательски встрепенулось в груди. Прикусив губу, девушка перевела взгляд на схему и заставила себя сосредоточиться на ней. Следуя рисунку, ее руки скользнули к его затылку и зарылись в волосы, оказавшиеся на удивление мягкими, словно шелк, медленно спустились к шее, затем ниже. Чем дальше перебирались пальцы, тем внимательней всматривалась Ролана в схему, ничего не видя и не слыша вокруг, кроме пресловутого чертежа и бешеного стука собственного сердца. Очнулась только тогда, когда «пособие» вывернулось из-под рук и легко встряхнуло ее за плечи.

— Эй, ты меня слышишь? Что с тобой?

— Что-то не так? Я сделала тебе больно? — испугалась ледана, приходя в себя.

— Нет, что за глупости, — отмахнулся охотник. — Просто мне показалось, что ты уснула. Или задумалась о чем-то. С тобой все в порядке?

— Я просто пыталась сосредоточиться, как ты и просил, — как можно более равнодушно ответила Ролана.

— Пыталась сосредоточиться? — Он пристально посмотрел ей в глаза. Потом резко встал и принялся натягивать на себя рубаху. — Думаю, на сегодня достаточно. Оставляю тебе пособие, постарайся до завтра его внимательно просмотреть, чтобы я потом не тратил времени на объяснение того, что ты и сама в состоянии понять. И будем переходить к практике. Времени на обучение, если ты помнишь, у нас очень мало.

Торопливо обувшись, он вышел из комнаты. Через мгновение чуть слышно заскрипели ступени лестницы под тяжелыми шагами. Девушка проводила его растерянным взглядом и перевела взгляд на схему, разложенную перед нею. Задумчиво качнула головой. Кто бы мог подумать, что загадочное искусство боя элимов заключается всего лишь в рисунке!

ГЛАВА 3

— …Верно, теперь найди тот, который отвечает за голосовые связки. Верно. За сердце? Верно. А чтобы ноги отнялись? Тоже верно, — в который раз одобрил Илмар и, перевернувшись на спину, уставился насмешливым взглядом на девушку. — Признавайся — небось весь вечер над схемой сидела?

Ролана скромно потупила взгляд, неопределенно поведя плечами. В самом деле, не признаваться же, что она сидела не только вечер, но и всю ночь, уснув лишь на рассвете. Ведь важно не то, сколько сидела, а то, что в итоге сумела все запомнить.

— Значит, продолжим. — Охотник поднялся, к великому ужасу Роланы и не думая набрасывать рубаху, скомканной тряпкой валявшейся поодаль на полу. — Итак, будь внимательна. Теперь, когда ты знаешь,кудабить, нужно еще понять,какбить. Ударь меня.

— Что? — не сразу сообразила Ролана, поглощенная мыслями о рубахе: если не поднять, помнется, а если поднять, кое-кто может подумать, что она проявляет к нему повышенный интерес. В душе боролись гордость и женское начало. В итоге победила женщина. Послав к демонам гордость и все, что подумает по поводу ее поступка Илмар, она потянулась к рубахе, встала с колен, расправила ее и положила на заранее принесенный снизу табурет.

— Говорю, ударь меня, — послушно повторил охотник, наблюдая за ее манипуляциями с рубахой несколько удивленным взглядом.