Не устоять перед соблазном - Мэри Бэлоу

Иногда Джаспер не мог понять, действительно он имеет в виду то, что говорит Кэтрин, или просто хочет произвести на нее впечатление или поддразнить. Хотя у него никогда не возникало желания обмануть ее. Нынешнее пари отличалось от всех, что он когда-либо заключал. Слишком высоки были ставки. И хотя Кэтрин не догадывалась об этом, пари было двойным. Либо они оба выиграют, либо оба проиграют.

Боже, ведь она верит ему! Ее губы приоткрылись, глаза заблестели от навернувшихся слез, которые она тут же сморгнула. Возможно, она права. Возможно, он действительно имеет в виду то, что говорит. Он вдруг представил себя с крохотным, как у Морленда, малышом на руках – его собственным малышом.

Проклятие, он обязательно его уронит!

Нет, он обязательно будет его любить. У него не будет иного выбора. Ни один его ребенок не будет лишен любви, пока в нем теплится жизнь. Даже такой ребенок, который нарисует всем статуям на балюстраде красные губы и черные изогнутые брови или который забудет переодеться после возвращения из церкви, отправится плескаться в водопаде – что строго запрещено – и вернется домой в порванной одежде. В этом случае он, вероятно, сам отведет его к водопаду, где они будут плескаться вместе, а потом вместе с ним – или с ней – поднимется на крышу и будет рисовать статуям рыжие бороды.

Кэтрин свободной рукой погладила Джаспера по щеке и большим пальцем провела у него под глазом. Стирая влагу.

Господи!

Джаспер вскочил и вылетел из скита. Пройдя несколько шагов по аллее, он остановился и стал рвать цветы с кустов рододендронов.

– Так, посмотрим, – проговорил он, поворачиваясь к поспешившей вслед за ним Кэтрин. – Один сюда, под ленту на тулье шляпки, а другой… сюда.

Джаспер воткнул цветок за корсаж платья прямо в ложбинку на груди и пальцем поправил стебель. В ложбинке было тепло и влажно, и его охватило дикое желание. Однако, к его удивлению, мгновенной эрекции у него не произошло, и он ничем не показал Кэтрин, какое направление приняли его мысли.

– Нет, ты не нуждаешься в украшениях, – сказал он. – Это цветы нуждаются в нем. Их украшает близость к тебе.

– О, отлично получается! – лукаво глядя на него, заявила Кэтрин. – Это лучшая из всех твоих попыток.

– Значит, я заслужил приз? – осведомился Джаспер. – Ну, может, поцелуй?

Кэтрин, как он и ожидал, просто рассмеялась.

Нет, наверное, она все же вытерла не слезу. Джаспер редко испытывал такое смущение.

Он подставил Кэтрин локоть, и они неторопливо пошли по аллее к озеру.

Они подошли к огромной, очень старой березе в конце рододендроновой аллеи и, остановившись возле дерева, прижали руки к стволу, восхищаясь его размерами и дивясь его возрасту. Джаспер оглядел плотно заросшую деревьями вершину холма. Нет, отсюда ничего не видно. Только сегодня, решил он, он не будет уводить Кэтрин с тропы. У них впереди много времени, чтобы вернуться сюда или не вернуться.

– На этой стороне озера есть пляж, – сказал он. – Он называется пляжем, хотя там нет песка и приливов с отливами. Но берег специально сделали пологим, чтобы можно было устроить пикник или побродить в воде на мелководье. Или поплавать. Увы, у нас с собой для пикника ничего нет.

– Тогда побродим по мелководью, – предложила Кэтрин. Чем ниже они спускались, тем реже росли деревья и сильнее ощущалась жара. – Погода действительно разгулялась. Кстати, я слегка натерла ногу.

– Ты умеешь плавать? – спросил Джаспер.

– Умею, – ответила она. – Научилась в детстве в Рандл-Парке, когда мы играли вместе с братьями Дью. Я думала, что уже разучилась, но оказалось, что нет. Я плавала в Уоррен-Холле.

– Тогда мы сегодня поплаваем, – заявил Джаспер. – Нет лучшего способа охладиться после долгой прогулки.

– Сегодня? – Кэтрин резко повернулась к нему. – Джаспер, я же не могу плавать в платье. Это одно из лучших. И ты тоже не можешь плавать в одежде.

Они подошли к развилке. Одна тропка вела к крохотному домику на высоком берегу и водопаду в дальней части озера. Другая спускалась к пляжу. Джаспер повернул на тропу, ведущую к пляжу.

– Думаю, Кэтрин, – сказал он, – что ты не настолько бесстыдна, чтобы не надеть под платье сорочку. И корсет.

– Естественно, нет, – не без возмущения заявила Кэтрин. И в следующее мгновение посмотрела на Джаспера расширившимися от изумления глазами. – Ты хочешь, чтобы я купалась в сорочке?

– А ты предлагаешь без нее? – осведомился он. – Не бойся, тебя никто не увидит, кроме меня. А я уже видел тебя без одежды. Правда, это было при свете свечей. Но я готов спорить, что при солнечном свете ты выглядишь так же очаровательно.

– Джаспер! – осадила его Кэтрин. – Я не собираюсь купаться без сорочки.

– Ну тогда плавай в ней, если ты такая скромница, – заключил он.

Они остановились на пологом, поросшем травой берегу. Сверкающая на солнце вода так и манила. За последний час воздух успел раскалиться, и от жары хотелось спрятаться в тень, но тени на берегу не было.

– Давай я помогу тебе снять платье и корсет, – сказал Джаспер, выпуская руку Кэтрин и поворачивая ее спиной к себе. – Из меня получилась бы хорошая горничная.

– О, – хмыкнула Кэтрин, – я в этом не сомневаюсь! Но мы все равно не можем купаться. У нас нет полотенец. У нас нет сухой одежды. У нас нет… ах!

Джаспер, который успел развязать кушак и расстегнуть пуговицы на спине, легким движением снял платье с плеч Кэтрин, и оно с тихим шелестом упало на землю. В следующее мгновение он уже развязывал шнуровку корсета.

– Мы высохнем на солнце, – сказал он, снимая с нее корсет и вставая на колено, чтобы спустить вниз ее чулки.

Сорочка была короткой, на несколько дюймов выше колена. В ней Кэтрин выглядела высокой, и гибкой, и очень соблазнительной. Сняв туфли и чулки, она повернулась к Джасперу лицом.

Джаспера охватило возбуждение, и он понял, что если сейчас не окунется в холодную воду, то взорвется.

– О, – произнесла Кэтрин, – это верх неприличия!

Чопорная дочь викария практически голая, в одной коротенькой сорочке, – это весьма эротичная картина.

Джаспер снял сюртук, жилет и галстук. Из-за спешки его действия были неловкими.

– Твоему мужу видеть тебя в сорочке? – спросил он. – Действительно, это страшно шокирует.

Он через голову стянул рубашку, сел на траву и снял сапоги, затем встал и снял бриджи и чулки.

Ну что, шокировать ее до конца? Джаспер колебался всего мгновение, прежде чем снять подштанники. И как только, черт побери, ему удается скрывать внешние признаки возбуждения?

Кэтрин прикусила нижнюю губу.

– Вода холодная, – слабо запротестовала она.

– Мы ее согреем, – сказал Джаспер. – Мы вскипятим все озеро, от края до края. Не знаю, как ты, Кэтрин, но я зажарился. Ты идешь? – Он протянул ей руку.