Печать Леса - Константин Храбрых

И вот тогда я начал эксперименты. Гадалки, шаманы, потомственные колдуны которые за один сеанс снимают и портят, были обычными шарлатанами. Но все равно в общедоступной литературе были крупицы настоящих знаний. В этом я убедился, когда смог воспроизвести заклинание, построенное на основе рун этого мира. Призрак любивший донимать дневальных в казарме, словно штатный полтергейст исчез, а за мной закрепилось прозвище — Колдун.

Потом выйдя на гражданку, я смог избавиться от контузии, но не смог избавиться от кошмаров. Пришлось устраиваться работать и учиться одновременно. Устроился я в радио-тех, ибо знания этого мира в области науки во много ступеней обогнали мой родной мир. Нет, сплав магии, и техники я не собирался делать, мне были нужны принципы работы, ибо многое в моем прежнем мире было возможно заменить магическим аналогом. Не стоит считать мир магии слишком дремучим дамы и господа!

И еще я не отказался от попытки вернуться в мой прежний мир, там осталось многое из того, что мне дорого.

В шесть вечера я, наконец, собрался на работу. Я устроился работать в развлекательный комплекс «Закат» в охрану. Ночь через две, не шибко много платят, но на жизнь хватает, пока не подыщу что-нибудь более или менее приличное и хорошо оплачиваемое.

Стоило мне появиться на работе и пойти переодеваться, как старший моей смены влетел в раздевалку, словно за ним черти гнались и, подойдя ко мне нервничая, произнес:

— Олег, тебя начальник вызывает.

— Что-то случилось? — По спине пробежал неприятный холодок. Увольнение мне было сейчас не с руки, особенно когда зарплата постольку — поскольку.

— Хр… его знает! К нему припеклись какие-то прыщи в штатском и пара в форме.

Пожав плечами, я надел куртку и застегнув молнию, захлопнул шкаф.

— Кир скажешь там что вызвали, а то при пересменке посчитают, что не явился.

Горшин только кивнул и вышел следом.

В приемной у начальника под дверьми в кабинет расположились два амбала «два на полтора», как говорят в народе, в камуфляже и облегченных бронежилетах чем-то похожих на армейские «Модули-15 м». Оба стояли возле дверей, ведущих в кабинет к начальнику.

— Корьин, тебя уже полчаса ждут. — Татьяна, несмотря на кукольную внешность, обладала довольно стервозным характером. — Давай живее!

После чего она нажала на кнопку селектора:

— Арте Александрович, Корьин прибыл.

— Татьяна Игоревна, впустите.

— Ну что ждешь, проходи.

Парни даже не усмехнулись. Да и смотрели оба очень так… равнодушно, что ли. Словно через градусную сетку оптического прицела.

Все-таки не стоило к ней подкатывать восьмого марта. Несмотря на то, что она неинтересна начальнику в качестве любовницы, никто не рисковал с ней заигрывать. Как мне потом объяснили лучше не соваться, ибо у нее папаша весьма простых нравов. Пуля в лоб, вопросы задавать будут потом.

Стоило мне переступить порог как в затылке, словно гранату разорвало. Последнее что помнил о посещении кабинета шефа это дорогой ламинатный паркет и ребристая подошва берца сорок четвертого размера.

Я чувствовал себя, неуютно идя через Город. Город, где единственным освещенным местом был гостевой район.

И вот я словно маленькое солнце, которое едва светит, но не греет, рассекаю по улицам в сторону арки ведущей в нужный мне мир. Артефакт портала это хорошо, вот только на его подзарядку ушла вся магическая энергия, которая сейчас медленно восполнялась из окружающего пространства. Печати, которые на меня наложили, лишили очень и очень многого. И теперь у меня был внутренний резерв магической энергии, созданный левой печатью, ибо раньше его у меня не только не было, он был не нужен.

Внезапно я остановился. Меня подводили мои глаза. Возле одного из поворотов я с удивлением увидел небольшое одноэтажное здание. В узких ромбовидных провалах окон мерцал неяркий свет. Такой свет можно получить только свечами, или факелами…

С легким скрипом дверь приоткрылась и наружу вышла слегка пошатывающаяся фигура Смерти в черном плаще. В следующий миг она исчезла в портале. А до меня донеслось легкое звучание музыки.

У меня появилось странное желание, которое постоянно описывается разумными во многих книгах, а именно ущипнуть себя.

Подойдя к двери, я нерешительно посмотрел на слегка покачивающуюся в полном безветрии табличку с надписью «Таверна». Ни названия или чего-нибудь еще. Просто «Таверна». Притушив свет фонаря, я потянул дверь на себя и удивленно замер.

На меня тут же нахлынула настоящая волна звуков, запахов, и насмешливых взглядов жнецов.

Судя по тому, что внутреннее пространство было куда более объемным, чем здание снаружи, кто-то весьма интересно поработал с пространством. За невысокими деревянными столиками сидело довольно приличное количество народа…

Помещение отделано светлым деревом с магическими факелами на стенах. Они не чадили, и их пламя только слегка колыхалось, когда кто-то проходил мимо. То, что казалось вечным и нерушимым буквально перевернулось с ног на голову.

Убрав фонарь в карман, и стараясь не выглядеть ошарашенным, неторопливо прошел к барной стойке, которая тоже наличествовала.

Бармен к моему удивлению был… Безликий! Надо сказать это меня и добило! Сделав еще пару шагов, я словно кукла сел на высокий стул из гнутых трубок без спинки и мягкой седушкой.

— Что желает неофит с парными печатями? — слегка насмешливо прошелестел его голос.

— Что-нибудь что приведет меня в себя! — С трудом выдавил я из себя.

Капюшон слегка колыхнулся и на стойку спланировал десяток бутылок с названиями на разных языках, ранее мною не виденных. Через минуту передо мной стоял прозрачный тонкий стакан с разлитыми, словно радуга жидкостями. Очень медленно они начали смешиваться…

— Плотность жидкостей разная, что позволяет налить их слоями. Попробуйте…

«Да не каждый день тебе старейшина коктейли готовит!»

Когда я осторожно взял стакан внутри словно возник, закрутился крохотный вихрь. Пока я удивленно смотрел как содержимое перемешалось на соседний стул кто-то сел.

— Ну, здравствуй сын.

От неожиданности я едва не выронил стакан с темно фиолетовой жидкостью внутри.

Отец сидел и радостно скалил все тридцать два белоснежных зуба. Сняв маску и откинув капюшон он насмешливо посмотрел на меня, и подмигнув повернулся к Старейшему.

— Мне, пожалуйста, то же самое. Ну, рассказывай. А то мать готова была меня придушить, ведь ты, не написал за прошедший год ни строчки.

Пожав плечами, я закатал оба рукава и продемонстрировал обе печати.