Скелеты в шкафу - Ольга Болдырева

— За мой счет? Я в общем-то тоже заслужил… — На эту реплику ответа, что характерно, не последовало. Удивляться я не стал, а только запомнил на будущее, чтобы не оставить этот произвол неотомщенным.

Да, ко всем прочим своим грехам я еще и злопамятный. Увы.

Еще немного походив по комнате, я понял, что проще дождаться капитуляции эольцев и их поголовного отречения от Хель, чем милости Альги и дозволения быстро помыться. Так что, обмотавшись полотенцем и забрав из сумки необходимые мелочи, я направился искать пустующие покои, где можно было бы спокойно постоять под горячей водой и обдумать наши дела, присовокупив к уже имеющейся информации новые факты и уточнения.

А Альга пусть сама себя развлекает, если не хочет делиться душем.

Главное, никого во время поисков не встретить, а то ведь не поймут — чего это герцог в таком странном виде по ночам разгуливает. А еще хуже будет, если поймут, но как-нибудь неправильно…

Маришка осторожно выглянула в коридор, дабы убедиться, что бдительный Василий все-таки оставил свой пост, решив, что подопечная уже уснула. К ее радости, иномирца под дверью действительно не обнаружилось. А то Маришка оказалась бы немедленно возвращена в постель, под проникновенную речь о вреде ночных прогулок для слабого здоровья и необходимости какое-то время соблюдать постельный режим. Правда, в конце коридора мелькнула фигура полуобнаженного человека с набедренной повязкой из полотенца… Маришке даже показалось, что это герцог. Полувампирка помотала головой, отгоняя наваждение, — может, и впрямь в постель вернуться? — с такими видениями лучше тихонечко полежать, чтобы чего «интереснее» не явилось. Вот с какой радости его светлости вдруг гулять в подобном виде по крепости?

Девушка попыталась припомнить вкус настойки, которой ее напоил заботливый лекарь, — вдруг какие-то травы неудачно перемешались? Но вроде все было в порядке. Маришка невесело улыбнулась, списав это на пережитый стресс и еще не выветрившуюся детскую влюбленность. Но более никаких подозрительных видений не появилось, и она направилась по коридору в другую сторону. С утра Маришка видела двумя этажами выше замечательный балкончик, скрытый причудливой фантазией архитектора между двумя башенками.

С внутреннего двора доносился громкий смех — гвардейцы, получив официальное разрешение отдыхать как угодно (лишь бы по первому приказу суметь взять оружие в руки и сразу же им не пораниться), продолжали знакомство с подданными наместника Хель. Молодые офицеры, лишь недавно закончившие военную академию Шейлера, оказались удивительно любознательны. Им было интересно все: от реакции вампиров на серебро и предпочтений в выборе пиши до процесса удлинения клыков или возможности преобразования в форму летучей мыши. Оборотни подвергались не менее дотошным расспросам. В общем-то даже некоторые подопечные Ливия, ослушавшись главу, присоединялись к общему веселью, спеша не только послушать интересные истории, но и записать все самое любопытное. Никто не протестовал — общий враг, который врагом-то и не особо воспринимался, оказался лучшим способом подружить давних противников.

Маришка даже подозревала, что герцог Рит специально позвал наместника на помощь. Со странным отношением его светлости к Окраинным землям она уже была знакома и теперь думала, что с Оррена Рита станется объявить наместника лучшим другом Лирии и одним махом развеять все недоверие и страх, теперь уже официально присоединив к Родной стране весьма своеобразный край. Другое дело, что с сотней человек провернуть это было нереально. Жители Лирии с материнским молоком впитывали ненависть и страх ко всему, что было связано с Хель и Окраинными землями. И уж точно не потерпели бы подобного кощунства, попробуй герцог осуществить свой план, — не развеялись еще воспоминания о том ужасе, что творил предыдущий наместник.

С другой стороны, возможно, Маришка пыталась найти двойное дно там, где его в принципе не могло быть. Его светлость, казавшийся на первый взгляд рассеянным и добродушным, как выяснилось, был весьма расчетливым человеком, себе на уме.

Девушка облокотилась о холодные перила, с наслаждением вдыхая свежий воздух. Ночь уже отступала, сменяя темно-синий фон неба серыми красками, точки звезд медленно гасли, а краски выцветали, смешивая все детали реальности. Гуляющий ветер всколыхнул длинный подол ночной рубашки, в которую Маришку настоятельно попросили переодеться, дабы точно соответствовать образу больной.

Она прикрыла глаза, вспоминая комнату в общежитии, расписание теоретических и практических занятий. Ректор сказал, что в любом случае, даже если по плану академию на время не закроют, ей пропуски засчитаны не будут ввиду уважительной причины. Вопреки мнению Юльтиниэль, что самая большая глупость — это тратить молодость на бесполезные занятия, учиться Маришке нравилось, и сейчас, несмотря на то что напросилась она сюда сама, полувампирка всего за два дня уже соскучилась по вредным одногруппникам и придирчивым, фанатичным преподавателям.

Сзади раздалось тихое, очень вежливое покашливание. Маришка вздрогнула и поспешно обернулась, готовая увидеть кого угодно: вплоть до герцога в одном полотенце, но только не своего отца. Вампир стоял сгорбившись и настороженно рассматривал Маришку исподлобья, словно сомневаясь в том, что ему следует сейчас находиться именно в этом месте.

На минуту они так и замерли, рассматривая друг друга и переминаясь с ноги на ногу. В ту злополучную первую встречу Маришка не уделила достаточно внимания детальному рассмотрению отца и теперь наверстывала упущенное. С чего начинать разговор, никто не знал, и желание пробормотать извинения, рыбкой проскользнув в коридор, чтобы как можно скорее добраться до надежных комнат, становилось совершенно невыносимым.

Вэр — девушка припомнила имя вампира — был довольно высок, выше Маришки как минимум на полторы головы. Худоба оказалась у них семейной чертой — при своем росте тощий мужчина выглядел очень нелепо, словно неудачный рисунок. Черты лица резкие, грубоватые, немного несимметричные. Кожа, как и положено, белая, резко контрастировала с черными, коротко подстриженными волосами. В общем, при сложении отдельных деталей получался идеальный вампир — в меру страшный и в меру нелепый, хотя аристократичности, так приписываемой этому племени, Вэру определенно не хватало.

Кажется, он уже собрался уходить: вампир еще сильнее сгорбился и, не выдержав, отвел взгляд. Наверное, если бы он так и сделал, Маришка только обрадовалась. Но так некстати вспомнились слова Альги о том, что никогда раньше полукровки от вампиров и людей не появлялись на свет — Вэр и не подозревал о том, что у него есть дочь. И наверняка сейчас чувствовал себя просто отвратительно, не зная, что можно сказать неожиданно нашедшемуся, уже взрослому ребенку, который явно не испытывал к родителю никакой симпатии.