Роза и лев - Элизабет Стюарт

— Переоденься немедленно! — зарычал он на нее. — Надень свой желтый балахон и что-то сделай с волосами. — Аделиза носила сетку. — Найди ее дуреху-служанку, и пусть она, если не бьется, как обычно, в истерике, займется твоей прической и отыщет сетку Аделизы.

— А по какой причине, отец, я должна наряжаться?

— Король хочет видеть тебя… до того, как соберется совет.

Джоселин взглянула на отца с недоверием.

— Я уже сказала ему, что понятия не имела о намерениях Аделизы. Какого черта я снова понадобилась Стефану?

— Потому что де Ленгли согласился взять тебя в жены вместо твоей сестры… Он еще требует половину моих западных земель в придачу. Я бы пожелал ему прямиком отправиться в пекло, если б не знал, что за проделку Аделизы мне все равно придется расплачиваться.

Джоселин словно бы одеревенела. Она задала вопрос безжизненным голосом:

— И что вы ему ответили, отец?

— Пусть забирает тебя к чертовой матери взамен твоей сестрички. Пусть венчается с тобой сегодня в полдень. Де Ленгли нужны мои земли, а не женщины. Он получит твой замок Уорфорд в Уэльсе и соединит с поместьем Белавур. У него загребущая пасть. Он уже сожрал меня наполовину. — Монтегью злобно оскалился. — Он станет, благодаря твоему приданому, самым богатым сеньором на Западе и сможет угрожать самому Честеру. Король сделал на него ставку, и он обскакал меня по всем статьям. Дуреха Аделиза подвела нашу семью.

Он горестно склонил подернутую ранней сединой косматую голову.

— За что Господь наградил меня этими двумя камнями на шею? Когда-нибудь Аделиза приползет ко мне на коленях просить прощения… а тебе, дочь, ничего не останется, как расплачиваться вместе с де Ленгли за его грехи.

Долгие излияния отца и его проклятия прошли мимо ушей Джоселин. Она поняла только одно — ее выдают замуж за де Ленгли.

— Когда свадьба? Сегодня?

— А я о чем тебе твержу много раз! — взъярился отец. — Неужели ты, в наказание мне, еще и оглохла?

Язык едва шевелился в пересохшем рту Джоселин.

— А если я ему нежеланна?

— Ему желанны земли! — воскликнул ее отец. — Вот об этом и было заключено соглашение поутру. Он теперь стал, черт побери, хозяином всей западной границы с Уэльсом.

Джоселин едва смогла уразуметь сообщенную ей отцом новость, как перед ее взором возник Брайан с язвительной гримасой на лице.

— Тебе нечего бояться, сестричка. Вы — отличная пара. Две гадины соединятся в браке, и расплодится потомство змеенышей.

Он собрал в горсть ее растрепанные волосы и вдруг сменил суровый тон на ласковый.

— Мне жаль приносить тебя, сестра, в жертву этому чудовищу, но иного выхода нет.

Монтегью был явно недоволен несвоевременным вмешательством Брайана.

— Уходи отсюда! Тебе было велено сидеть тихо и держать рот на замке. Ты уже достаточно наговорил, чтобы король Стефан мог обвинить тебя в измене и оскорблении Его Величества.

— Прости, отец, но я не могу равнодушно смотреть, как половина моего наследства уплывает в руки разбойника. Но, конечно, ты прав. Сейчас мы не в силах что-то изменить. Впрочем…

Тут Брайан расплылся в злорадной усмешке.

— Кое-что все же может и измениться. Гонец прискакал к королю Стефану с юга. Младший сын Стефана подхватил какую-то болезнь. Король вне себя от горя и спешит занять место у постели умирающего. Все суетятся, вопят и собирают пожитки. Я счел нужным поскорее сообщить тебе эту новость. Уже отдан приказ войску сворачивать лагерь.

Монтегью не выказал особой радости.

— Ты подразумеваешь, что после всего этого выкручивания рук и гнусной торговли не будет даже свадьбы?

— Я как раз думаю, что свадьба состоится, причем через пару минут. Ричард де Люси уже послал за священником. Стефан ерзает, как на иголках, стремясь скорей увидеть церемонию перед своим отбытием.

— Сейчас?! Через минуту? О Боже! Твоя сестра хотя бы имеет право подготовиться к венчанию. Я настаиваю, чтобы церемонию отложили. Такого унижения семья Монтегью не потерпит…

— Однако ты согласишься, иначе Стефан снесет мне голову, как обещал, за мой зловредный язык. — Брайан обратил взгляд на сестру и одарил ее издевательской улыбкой. — Я заверил Его Величество, что де Ленгли на этот раз не получит пинок под зад и невеста прибудет к алтарю точно вовремя.

Джоселин встретила насмешливый взгляд сводного брата ответным, полным жгучей ненависти, взглядом. Ее выдают замуж, торгуясь за какие-то земли, за заключение какого-то мира, точно так же, как выдавали замуж ее мать. Об этом так бестактно напомнил ей отец.

Но Роберт де Ленгли не похож на алчного Монтегью. И дело не в том, что не ее он выбрал, и даже не в том, желанна она ему или нет. Он для нее самый желанный на свете супруг. Она должна была бы пасть на колени и возблагодарить Господа за оказанную ей милость.

Но не на таких условиях, не в результате торга!

— Что с тобой, Джоселин? Ты спятила от этих новостей? Поверь, милая, что мы все тоже разом проглотили языки, когда Роберт де Ленгли вылез с этой бредовой идеей. Черт побери, мы все подумали, что это всего лишь скверная шутка.

— Хватит, Брайан! Не мучай Джоселин, ведь она все же сестра тебе. Не изливай свою желчь на нее…

— А на кого, отец? Скажи? На Стефана? Или на де Ленгли? Захватить земли в открытом бою или получить их в награду за брачные утехи с нелюбимой женушкой — тут есть разница, и причем немалая. Возможно, кто-то обязан напомнить сэру Роберту об этом.

— Возьми себя в руки, молокосос! — воскликнул старший Монтегью. — Из-за тебя мы уже и так хлебнули забот.

— Милорд! Милорд Монтегью! — позвал из-за двери паж. — Его Величество король Англии вызывает вас.

Монтегью тотчас же обратился к Джоселин:

— Что ж, моя девочка! Похоже, что у нас уже нет времени…

Джоселин ответила ему вымученной улыбкой.

— Не тревожься, отец. Я вмиг буду готова. Как ты знаешь, у меня невелик выбор нарядов.

Но когда Джоселин в сопровождении отца явилась в холл, вся напускная бодрость едва не покинула ее. Мужчины надевали латы, одновременно выкрикивая приказания и извергая грубую ругань, оруженосцы и слуги метались по залу с сундуками и тюками. Все были заняты своим суетным делом и далеко не сразу обратили на нее внимание.

Джоселин замедлила шаг настолько, что, казалось, почти не двигалась с места. В простом шерстяном платье с застарелыми пятнами жира на нем, она выглядела скорее как служанка, а не как дочь владельца дома и тем более не как женщина, достойная сочетаться браком с де Ленгли, знатнейшим из знатнейших рыцарей Англии.

Ей захотелось тут же ускользнуть на кухню — благо, дверь туда была распахнута настежь, — но разве это спасло бы ее от предстоящей церемонии? К тому же ей не хотелось уподобиться бедной глупенькой Аделизе.