Спасенный любовью - Саманта Джеймс

— Я знаю, что одна только мысль о Роуз причиняет тебе боль, — тихо сказала Эбби. — Но ее уже нет, Сэм-Удавка тоже мертв, все кончено, Диллон.

К сожалению, это не так, мрачно подумал Диллон.

Потому что, хотя мир и избавился от одного мерзавца, остается еще один, и память о Роуз будет бередить его рану до тех пор, пока этот человек не будет лежать в могиле так же неподвижно, как Сэм.

— Диллон, — возможно мягче попыталась снова заговорить с ним Эбби, — может, тебе станет легче, если ты просто поговоришь об этом со мной.

Выражение его лица стало еще более суровым.

Есть много такого, чего Эбби не знает. Но он не сможет ей этого рассказать. Во всяком случае, не сейчас. Быть может, никогда.

Он запустил руки в свои непокорные волосы темно-золотистого цвета.

— Что ты хочешь, чтобы я сказал тебе, Эбби?

Боже милостивый, отец мертв! Я непрестанно думаю о том, что, если бы я тогда не погнался за Сэмом, он был бы сейчас жив.

— А ты мог бы оказаться мертвым, — напомнила ему Эбби. — Сэм-Удавка приезжал к нам на ранчо, чтобы убить именно тебя.

Диллон неподвижным взглядом уставился на свои лежавшие на коленях руки.

— Не знаю, прощу ли я когда-нибудь себя, — проговорил он с такой неизбывной тоской, что у Эбби защемило сердце. По-видимому, Диллон чувствовал себя виноватым в смерти отца, возможно, даже в смерти Роуз — вообще во многом, так же как и она чувствует себя виноватой в том, что Кейн ранен.

Эбби бросила быстрый взгляд на Кейна. Он сидел откинувшись назад, прислонив голову к спинке сиденья, глаза его были закрыты. Было видно, что сидеть ему не очень-то удобно, так как его длинные ноги были согнуты и зажаты между узкими сиденьями; однако, судя по всему, он спал.

Эбби положила свою руку на руку Диллона. Она очень боялась, что все, что бы она ни сказала, вряд ли облегчит его чувство вины. Только время может притупить боль, которую он испытывает сейчас, но все же она должна попытаться. Проглотив комок в горле, Эбби постаралась найти те единственные слова утешения, которые сейчас пришли ей в голову, и дай Бог, чтобы это оказались именно те слова, которые облегчат страдания Диллона.

— Папа очень тебя любил, Диллон. Ты должен был выполнять свою нелегкую работу. Папа это прекрасно понимал — и гордился тобой! Я уверена, что, где бы он сейчас ни находился, он ни в чем тебя не винит. Ты в безопасности, и это единственное, что теперь имеет значение. — Эбби крепко сжала пальцы брата. — Мне кажется, что папа, останься он жив, был бы доволен тобой. Ты согласен?

Диллон тяжело вздохнул.

— Когда это ты успела стать такой сообразительной, сестричка?

— Полагаю, что я пошла в своего старшего брата, — печально улыбнулась Эбби.

Она с радостью заметила, что лицо Диллона утратило прежнюю суровость, несмотря на мрачное настроение. Эбби прислонилась головой к плечу Диллона; перестук колес дилижанса и его ритмичные покачивания убаюкали ее, и она заснула.

Эбби не догадывалась, что Кейн вовсе не спал.

Рана не давала ему забыться сном. Кейн чувствовал себя крайне неловко оттого, что невольно подслушал разговор брата и сестры. Нет, он старался не слушать, но у него был очень острый слух. Кейн слышал каждое произносимое слово, видел затуманенную слезами нежную улыбку Эбби, которую она должна дарить лишь ему, Кейну. Он завидовал близости Эбби и Диллона. Особенно завидовал Диллону, за то что тому достается столько любви и обожания.

Кейн нахлобучил шляпу на лоб, чувствуя к себе полнейшее отвращение. Господи, подумать только — он ревнует Эбби к брату!

Утром на третий день пути дилижанс наконец-то прибыл в Ларами. Слегка толкнув Эбби локтем, Диллон разбудил ее. Она выпрямилась и стала приводить в порядок волосы, убирая пряди со щек за уши, при этом взгляд ее был направлен на Кейна. Он тоже зашевелился. Когда они выходили из дилижанса, Эбби постаралась скрыть свое беспокойство.

Кейн выглядел просто ужасно: его веки воспалились, под глазами от усталости легли темные круги.

Но, выйдя из дилижанса, он казался достаточно спокойным. Диллон обогнул дилижанс, чтобы отвязать их коней. Эбби вновь охватила тревога: она не была уверена в том, что Кейн устал лишь от дороги, хотя это было продолжительное и довольно изнурительное путешествие для всех них. В любом случае ему скорее следовало показаться врачу.

Эбби осторожно тронула Кейна за локоть.

— У нас в городе отличный врач — доктор Фоули. Его кабинет находится как раз за углом.

Кейн тут же стал сопротивляться.

— Сколько раз я должен тебе это повторять? — Он упрямо стиснул зубы. — Я хорошо себя чувствую, просто прекрасно!

Появился Диллон. Он кинул монету мальчику, который увел от дилижанса Полночь и его чалого, затем повернулся к Кейну.

— Давайте отправимся ко мне в участок, там мы приведем вас в порядок.

На этот раз Кейн не стал спорить. У него сильно стучало в голове, и ему требовалось собрать все силы, чтобы с трудом переставлять ноги.

В полицейском участке их встретил веселый свист.

Молодой человек лет двадцати, Даг Эйвери, сидел за письменным столом, небрежно положив на него ноги.

Когда молодой человек узнал Диллона, он подпрыгнул, как испуганный кролик, стул упал с глухим стуком.

— Мистер начальник полицейского участка! — Даг улыбался во весь рот. — Мы не ожидали вашего возвращения раньше вечера. С тех пор как на днях мы получили вашу телеграмму, весь город гудит как пчелиный улей, — подумать только, что это вы наконец избавили округу от этого подонка Сэма-Удавки! Я слышал, что он блестяще владеет оружием, но вы доказали, что владеете им еще лучше. — Эйвери снова широко улыбнулся.

— К сожалению, я не заслуживаю такой похвалы, — спокойно ответил Диллон. — Если бы не этот вот человек, возможно, вместо Сэма-Удавки в шести футах под землей лежал бы я. — Он кивнул головой в сторону Кейна, который удобно устроился в ближайшем кресле.

Даг взглянул на мрачное лицо Кейна и чуть не задохнулся от волнения, узнав его.

— Вы хотите сказать, что он… — Его рот открылся и безмолвно закрылся. — Вот те раз! Будь я проклят! — слабым голосом закончил Эйвери.

— Сделай мне одолжение, Даг. — Диллон быстро написал что-то на листе бумаги. — Пойди в банк к мистеру Перси. Кейн должен получить свое вознаграждение.

Даг мгновенно выскочил за дверь. Эбби чуть не застонала. Теперь история о Кейне разлетится по всему городу прежде, чем Даг дойдет до банка.

Они снова остались втроем. Эбби подошла к Диллону и что-то прошептала ему на ухо. Когда она отошла, тот откашлялся и несколько смущенно произнес:

— Очевидно, я также должен вам за то, что вы помогли Эбби найти меня. Это заняло у вас много времени — вас устроит четыреста долларов?