Власовщина. РОА: белые пятна. - Виктор Филатов

Генерал Йодль хотел, чтобы Власов обратился с открытым письмом к добровольцам, в котором он бы объяснил им, что перевод на Западный фронт необходим…

Фон Гротте написал черновик открытого письма, в котором перевод частей объяснялся как временная мера, обусловленная тяжелым положением на Западном фронте, с тем чтобы спокойно подготовить организацию Освободительной армии. Было очень спорным вопросом – согласится ли Йодль на такую редакцию. Но случилось неожиданное – Йодль согласился".

Однако далее произошло совершенно для немцев непонятное – "предатель" и "свинья", "этот Власов" отказался подписать "открытое письмо". Он даже устроил истерику, что, мол, он лучше вернется в лагерь для русских военнопленных, чем это сделает. Штрикфельдт неотступно суетился вокруг Власова, уговаривал его подписать то письмо. Много крови попортил Власов немцам в те дни своими, как они думали, "капризами". К тому же именно в это время с Власовым случился "запой", и он ничего как бы не соображал. А в один прекрасный день Андрей Власов вышел из своей комнаты трезвый как стеклышко и… сказал, что он сейчас же подпишет то письмо, если "восточные войска" полностью перейдут под его командование. Немцы сказали "нет". В конце концов сошлись на том, что в "открытое письмо" Власова были внесены слова о "создании Русской освободительной армии", подразумевалось, что командовать ею будет Власов. Если хочешь получить часть, проси все. Ждать пришлось до 14 ноября 1944 года, когда в Праге Комитетом освобождения народов России (КОНР) во главе с Власовым был обнародован "Манифест Комитета освобождения народов России", а Власов, избранный там же главой президиума КОНРа, по сути, был провозглашен главнокомандующим, хотя приказ о назначении Власова главнокомандующим и появился только 28 января 1945 года за подписью Гиммлера, правда, протоиерей Александр Киселев пишет, будто при встрече Власова с Гиммлером тот сказал ему:

– Господин генерал! Я разговаривал с фюрером. С этого момента вы можете считать себя главнокомандующим армией в чине генерал-полковника. Вы получите полномочия собрать офицеров по своему усмотрению, до чина полковника. Только, что касается ваших генералов, я должен попросить доставлять ваши предложения начальнику кадров немецкой армии…

Надо особо заметить, что никогда, нигде, ни разу Андрей Власов не назвал себя "генерал-полковником", не подписал ни одной бумаги "Генерал-полковник А. Власов", хотя этот "титл" официально пожаловал сам Гитлер. Андрей Власов так и оставался до мая 1945 года в звании "генерал-лейтенант", которое ему присвоил Сталин.

Авторы книг о Власове в том месте, где говорится про "открытое письмо", трогательно размазывают по страницам разные небылицы по поводу "душевных страданий", "метаний совести", "борьбы между долгом и совестью" нашего героя, мол, и запой у него случился из-за этого. Чепуха все! Не подписывал Власов "открытого письма" к своим солдатам потому, что на то из Москвы не было команды. И он ждал ее. А там думали над ответным ходом. Там думали, что можно выжать из сложившейся ситуации в свою пользу, как поражение превратить в Победу.

Штрикфельдт уговаривал Андрея Власова до тех пор, пока генерал не получил четкие инструкции из Москвы. К этому времени в Москве власовцам была определена новая, очень важная стратегическая роль, которую они будут призваны сыграть на заключительном этапе войны. Получив из Москвы четкие инструкции, генерал Власов обратился к своим подчиненным, прибывшим с Востока на Запад, с пламенным письмом. В нем, в частности, были и такие слова: "…сражаться до последней капли крови". Немцы это называют "открытым письмом" генерала Власова к "добровольцам", на самом же деле – это был самый настоящий письменный боевой приказ командира своим солдатам и офицерам. "Стоять насмерть! Ни шагу назад!" Так это было передано из Москвы, так это вписал Власов в свое открытое письмо, "болванку" которого ему заготовили немцы; как приказ восприняли "открытое письмо" Власова и все власовцы.

Полностью мне пока не удалось отыскать ни в нашей печати, ни в публикациях на Западе именно это "открытое письмо" Власова, есть только цитирования из него:

"Сражаться до последней капли крови… Защищать рубежи до последнего патрона…" Кстати, Власов написал несколько "открытых писем", видимо, такая форма общения генерала с личным составом, военнопленными и гражданским населением на оккупированных территориях была выбрана в Москве для Власова с самого начала. Было оговорено в Москве и другое – какую бы болванку листовки или "открытого письма" немцы ни подсовывали Власову на подпись, он обязательно должен был стараться вносить в них свою правку. Ничего не вычеркивая, но добавляя. Эти добавления Власова с первых листовок еще в бытность его нахождения в штабе немецкой 18-й армии одни и те же.

В числе других "открытых писем" есть и такое. Оно начинается, разумеется, не словами, которые написала немецкая рука:

"Призываю всех русских людей подниматься на борьбу… На честных началах, на началах убеждения, с полным сознанием ответственности перед Родиной, народом и историей за совершаемые действия, я призываю народ на борьбу, ставя перед собой задачу построения Новой России… Как солдат и как сын своей Родины, я считал для себя обязательным честно выполнить свой долг".

На эту борьбу он вдохновляет такими словами:

"Меня ничем не обидела советская власть… Предвидя огромные жертвы, которые в этой войне неизбежно придется нести русскому народу, я стремился сделать все от меня зависящее для усиления Красной Армии… Мой корпус в Перемышле и Львове принял на себя удар, выдержал его и был готов перейти в наступление, но мои предложения были отвергнуты… Я отводил войска к Киеву… В трудных условиях моя армия справилась с обороной Киева и два месяца успешно защищала столицу Украины… Я делал все от меня зависящее для обороны столицы страны. 20-я армия остановила наступление на Москву и затем сама перешла в наступление. Она прорвала фронт германской армии, взяла Солнечногорск, Волоколамск, Шаховскую, Середу и др., обеспечила переход в наступление по всему Московскому участку фронта, подошла к Гжатску.

Во время решающих боев за Москву я видел, что тыл помогает фронту, но, как и боец на фронте, каждый рабочий, каждый житель в тылу делал это лишь потому, что считал, что он защищает Родину. Ради Родины он терпел неисчислимые страдания, жертвовал всем…

Я был назначен заместителем командующего Волховским фронтом и командующим 2-й Ударной армии…

Бойцы и командиры неделями получали 100 и даже 50 грамм сухарей в день. Они опухали от голода, и многие уже не могли двигаться по болотам, куда завело армию непосредственное руководство главного командования. Но все продолжали самоотверженно биться. Русские люди умирали героями. Но за что? За что они жертвовали жизнью? За что они должны были умирать?

Я до последней минуты оставался с бойцами и командирами армии. Нас оставалась горстка, и мы до конца выполнили свой долг солдата…"

В "открытом письме" Власов дает своим солдатам четкую установку на американцев и англичан: "Я ясно осознал, что Русский народ втянут большевизмом в войну за чуждые ему интересы англо-американских империалистов. Англия всегда была врагом Русского народа. Она всегда стремилась ОСЛАБИТЬ НАШУ РОДИНУ [168], нанести ей вред".

Заканчивается "открытое письмо" словами:

"Многомиллионный Русский народ всегда на протяжении своей истории находил в себе силы для борьбы за свое будущее, за свою национальную независимость. Так и сейчас не погибнет Русский народ, так и сейчас найдет в себе силы, чтобы в годину тяжелых бедствий объединиться и свергнуть ненавистное иго, объединиться и построить новое государство, в котором он найдет свое счастье".

Ну чем не приказ Сталина "Ни шагу назад!", только для… власовцев! И еще, откуда у Власова эта железная установка: "Англия всегда была врагом Русского народа. Она всегда стремилась ослабить нашу Родину, нанести ей вред"?

26 августа 1941 года наш посол в Англии И. Майский посетил Идена, он сказал министру иностранных дел Англии:

"Разумеется, мы благодарны британскому правительству за те 200 "Томагавков" (название самолетов), которые были переданы нам около месяца назад и которые до сих пор еще не доставлены в СССР, но по сравнению с нашими потерями в воздухе, о которых я только что говорил, – что это значит? Или еще пример: мы просили у британского правительства крупных бомб – министр авиации в результате длинных переговоров в конце концов согласился исполнить просьбу, но сколько же бомб он дал нам? Шесть бомб – ни больше и ни меньше. Так обстоит дело с военным снаряжением.

Что же мы имеем от Англии? Массу восторгов по поводу мужества и патриотизма советского народа, по поводу блестящих боевых качеств Красной Армии… Как часто, слыша похвалы, расточаемые по нашему адресу, я думаю: