Посланник - Анастасия Парфёнова

Послышалось несколько дежурных смешков и стонов, но в целом компания выглядела скорее заинтересованной.

— А программное обеспечение для наших органов чувств? Если нет тела, нет ушей и глаз — и тем не менее мы всё видим.

— Видеть вы умеете, не отдавая себе в этом отчёта. Если задумаетесь о том, как это получается, можете утратить данную способность... Что только что и произошло. Расслабьтесь и отвлекитесь на другие мысли. Реальные проблемы со зрением в ментале могут возникнуть у слепого с рождения человека, которому понадобится довольно много времени, чтобы научиться здесь видеть. Вам же придётся помучиться, осваивая иные чувства, не доступные в реале, но легко функционирующие в этом пространстве...

Через минуту переполох, вызванный неразберихой в ощущениях, улёгся. Ирина продолжила ознакомительную лекцию.

— Итак, давайте посмотрим, как это действует. Извините, конечно, за убожество программного обеспечения, но на безрыбье... Простейшая задача. Задаём координаты двух точек, — её пальцы замелькали над призрачной клавиатурой, — и чертим прямую...

Чёткая чёрная линия пересекла пустую комнату наискосок, появившись из ниоткуда. Ученики отпрянули, не готовые ещё воспринимать подобные вещи как данность. Всё-таки чем-то это напоминало магию.

— А теперь превращаем её в плоскость...

Точно кто-то невидимый разрубил помещение на две неравные части.

— И заливаем отгороженный участок, ну, допустим, зелёным цветом.

Полюбовавшись результатом, Ирина стёрла последние программы и вернула комнату в первоначальное состояние

— Вот, примерно так. Думаю, вам, занимавшимся раньше программированием и кибернетикой, не надо объяснять, что перспективы открываются... завораживающие. А теперь, — прежде чем начнут обсуждение или закидают её вопросами, Ирина повысила голос, — самое важное. Виктория, пожалуйста.

Теперь был её выход. Избранная не столько даже шагнула в ментал, сколько сделала себя видимой для тех, кто там находился.

— Привет, — усмехнулась.

— Она не...

— Она не хваталась за наш жезл, — спокойно подтвердила Ирина. — Виктория воспользовалась для входа в ментал совершенно другим артефактом, и наши компьютеры даже не соединены в сеть. Ну а вчера, — она чуть понизила голос, — мы точно так же встретились в ментале с человеком, находящимся сейчас на другом континенте. И смогли повторить встречу.

Повисла оглушительная тишина. Потом, прежде чем они успели осмыслить сказанное, Ирина будничным тоном произнесла:

— На этом сегодняшняя экскурсия закончена. Уходим.

Мгновение спустя все вновь толпились вокруг стола, потирая руки, касавшиеся металлического изделия, изготовленного не на Земле. Выглядели они... впечатлёнными. Ирина деловито копалась в своём оборудовании, умудряясь одновременно отвечать на несколько вопросов сразу.

Виктория выгнулась, подперев ладонями спину и запрокинув голову. Спать хотелось дико. Под ударами усталости отступили даже страх и ярость, бывшие в последние дни её неизменными спутниками. Нет, пора на боковую. Она, в отличие от некоторых, не железная.

Встретившись глазами с вопросительным взглядом остроносого мужчины, девушка усмехнулась и вытащила из кармана браслет чужих. Показала. И положила на стол. Тот кивнул. Маленький обмен не прошёл незамеченным и остальными. Ирина чуть прикрыла глаза, одновременно и благодаря за помощь и приказывая младшей подруге отправляться отдыхать. Выглядела Избранная не лучшим образом.

Уже выходя из комнаты, Виктория услышала за спиной взволнованные голоса.

— ...Как лукьяненковский Диптаун...

— ...Восстановление связи...

— ...Наверняка прослеживается...

— ...Зачем?

Над всем этим парил спокойный, не менторский и не покровительственный, но невероятно располагающий к доверию голос Ирины.

Сокрушённо покачав головой, девушка отправилась на долгожданное свидание с ужином и подушкой. Душа в этом списке, увы, не была предусмотрена. От чего Виктория страдала не в пример меньше, чем холёная Леди. Хоть какой-то повод для гордости.

Полчаса спустя Избранная свернулась калачиком на выделенном ей диване, натянув на голову одеяло и делая вид, что эта иллюзорная преграда отделяет её от всего остального мира. Ну... по крайней мере, попыталась свернуться. Героические объёмы груди делали это довольно затруднительным.

У неё было всего несколько часов на отдых, после чего надо будет снова вставать и снова сталкиваться со всем, что на них свалилось. Но сон не шёл.

Это было ужасно. С того момента, когда она почувствовала первый удар, существование девушки превратилось в какой-то беспрерывный кошмар. В бесконечную череду испуганных людей, которых требовалось выслушать, успокоить, вытереть сопли и направить на путь истинный — когда ей самой хотелось биться в истерике. В бесконечную череду таблиц, которые следовало заполнить собранными по крупицам цифрами, а потом ещё и сообразить, что значат эти бессмысленные на первый взгляд данные — когда её мозг разрывался от пульсирующей боли. В бесконечную череду пугающих открытий, скользящих по небу чужих летательных аппаратов, в бесконечную череду опустошающих новостей.

Постоянность и надёжность растворились в призрачном угаре.

Сначала Олег, этот безупречно вежливый сноб, эта холоднокровная рептилия в человеческом обличье, перестал использовать их полные имена. Она поначалу не придала этому значения, и только дни спустя до Избранной дошло, что Посланник в общей суматохе умудрился отречься от них как от учеников. Окончательно и бесповоротно. Какими бы ни были правила, регулирующие жёсткие рамки обучения и требующие от наставника максимального пиетета к воспитанникам, теперь они не действовали. Олег объявил ребят взрослыми и умыл руки.

Нашёл время!!!

Потом... Потом их группа понесла первые потери.

Первой пропала Natalie. Просто... исчезла. Виктория и остальные точно знали, что Belle жива, что где-то она существует, но это было всё, что они знали.

Виктория перевернулась на другой бок, вспоминая об уроке, на котором недавно ассистировала начавшей обучение своей собственной группы Ирине. Ментал...

Ментальное пространство имело мало общего с материальным миром. Его называли псиберспейсом, псиберсетью, менталом, астралом, информационным полем и ещё сотней глупых имён, ничего не говорящих о сути. Время там двигалось по своим законам, такая категория, как пространство, вообще теряла всякий смысл. Эта реальность была сплетена из мыслей и чувств, из образов и посланий. Эта реальность была везде — и нигде. Она существовала, существует и будет существовать до тех пор, пока остаётся хоть одно мыслящее существо.